Цивилизация (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный" (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
— И ты думаешь, этот Гискон достаточно хорошо знал его?
— Он пишет, что был в те годы казначеем Нового Карфагена. Если это правда, то он должен был знать его очень хорошо. Но я только начала читать, и мне трудно судить…
— Ну да, там очень много букв, — ухмыльнулся я.
— Да я не о буквах — там есть ещё и рисунки, — она взяла у меня свиток и снова перекрутила его примерно на четверть длины, как и подавала перед этим мне.
— Ты уже СТОЛЬКО успела прочитать?
— Если бы! Я читаю быстро, если почерк переписчика разборчивый, но — увы, не ТАК быстро. Поэтому я начала с картинок. Вот, взгляни на эту.
— Чей-то портрет?
— Да, Ганнибал Барка в молодые годы. Ты ничего не замечаешь?
— Гм… А что я должен заметить по-твоему?
— Подойди вот сюда, а я сейчас добавлю света, — кидонийка слегка подтянула и поправила фитилёк масляной лампы, и стало в самом деле заметно светлее.
Парень, изображённый на папирусе в "гравюрной" манере, несмотря на явно не одно перерисовывание с финикийского оригинала, всё ещё сохранял заметное сходство с малолетним ганнибалёнышем, пошедшим, надо думать, в отца.
— И что ты в нём нашла?
— Помнишь девочку Федры? Ты разве не замечаешь сходства? Федра говорила мне, что она — наложница очень большого и важного человека, а девочка — её дочь от него, но она так и не сказала мне, кто этот человек. Так вот, значит, чья она…
— Мелея, на свете не так уж и мало людей, похожих друг на друга внешне, но не состоящих даже в отдалённом родстве. И кроме того, даже если ты и СЛУЧАЙНО права, то… гм… как бы тебе это объяснить?
— Так, чтобы не сказать того, чего мне не полагается знать? — млять, догадливая!
— Ну, любознательность — качество хорошее, и я ценю её в людях. В женщинах — особенно, поскольку среди них это — редкость. Но видишь ли, некоторые тайны бывают опасны. Зачем тебе лезть в них? Разве мало на свете других, побезопаснее?
— А что делать, если интересно?
— Если тебе ПРОСТО интересно, то почему бы тебе не набраться терпения и не повременить со своим любопытством хотя бы несколько дней?
— Через несколько дней эта тайна станет безопасной?
— Ну, я бы сказал — уже не такой опасной, как сейчас. Кое в чём, пожалуй, её и можно будет уже слегка приоткрыть для тебя.
— Только слегка приоткрыть?
— Это будет зависеть от тебя.
— Ну так и чего мы тогда ждём? — улыбается, аккуратно кладёт свиток на столик и медленно расцепляет фибулу на плече.
— Я немножко не это имел в виду.
— Не только это и не за одну ночь? — и прыскает в кулачок, — Да поняла я, поняла — раздевайся уж! — и задувает огонёк лампы…
Хорошо, когда спешить некуда! Мы даже и выспались недурно — ага, заодно. Я ожидал, что наутро она опять повторит заход с любительским шпионажем, но кажется, ей хватило соображалки понять всё правильно. Во всяком случае, повторили мы с ней сперва другой заход, а вот опосля и дав передохнуть — ага, снова приставучую включила, но не столько спрашивает, сколько угадывает:
— Если я с вами поеду, то наверное, можно будет открыть мне больше?
— Ну, пожалуй, но вот обратно тогда…
— Это я поняла, — и улыбается, — Сицилия, значит? Даже и не думала о ней, если честно, но раз уж на Востоке мне не рады, то почему бы и не Запад?
— А что, если даже и не Сицилия? Запад — он ведь тоже большой…
— Ну, если уж там живут не только дикари в шкурах, но и люди, подобные вам, то почему бы и нет? Мы, коренные критяне — тоже ведь не совсем канонические эллины. Меропа Гортинская незадолго до нашего выпуска советовала мне ехать — как ты думаешь, куда? Вообще аж в Испанию! Представляешь?
— И отчего же ты не последовала её совету? Чутьё было против?
— Да нет, чутьё как раз не возражало. Возражал здравый смысл. Восток — богат и культурен, Запад — беден и дик. Это же знает каждый образованный эллин! Что там делать среди нищих дикарей гетере из Коринфа?
— Ну, три выпускницы вашей Школы нашли себе место в жизни и в Испании.
— Аглея Массилийская и Хития Спартанская? Меропа рассказывала мне о них, но у меня просто в голове не укладывалось, как такое вообще возможно. И потом, они же отправились туда не сами, а их увезли какие-то знакомые ей заезжие испанцы…
— Зря ты не доверилась ей — она нашла бы провожатых и для тебя.
— Может быть, но я не могла ждать, пока она их найдёт. Ты представляешь, что это такое — быть иеродулой при коринфском храме Афродиты?
— Особенно в её праздник? Видел…
— Ты говорил, кстати, о трёх. Кто третья?
— Клеопатра Не Та… тьфу, Милетская.
— Я слыхала и о ней. Но она разве не в Италию уехала?
— В Италию, но оттуда тоже перебралась в Испанию, и с ней их там теперь три.
— А почему она, кстати, Не Та?
— Та — это Сирийка. Она, правда, не гетера и даже никогда не была в Коринфе, но легко ли быть знаменитее царицы Египта, нося такое же имя? — Мелея расхохоталась.
В общем, встать мы соизволили только к завтраку. В зале уже, как и следовало ожидать, "сменили пластинку". Сидящая рядом с Володей вчерашняя шалава как раз в тот момент увлечённо делилась с ним "совершенно точными" сведениями о похищении аж пятидесяти людей Ганнибала, включая пять его наложниц и добрый десяток незаконных детей, и спецназер едва удерживал серьёзное выражение морды лица, поскольку знал, что на самом деле их там ВСЕХ и десятка не набиралось. Кидонийка, услыхав такую чушь, выпала в осадок, я тут же облапил её так, чтобы любому было ясно, что шепчу я ей сейчас на ушко исключительно сальности, ну и шепнул, что "нас там не было, и мы ничего не знаем". Где-то к середине завтрака нашлись гении, сопоставившие утопление законной семьи Ганнибала с похищением незаконной, прозвучала версия о запугивании его, а затем о взятии заложников, всплыл и факт расплаты ряженых пиратских шпиенов в забегаловке новенькими монетами с профилем Эвмена Пергамского, и с этого момента конспирологов было уже не остановить. Вольноотпущенница Федры Александрийской под строжайшим секретом сообщила Васькину о возможной смерти Циклопа, но подробностей она ещё не знала и даже не была уверена, правда это или сплетни. Но ближе к концу завтрака всему залу уже "разведка донесла" о том, что Одноглазый таки самоотравился при свидетелях, в числе которых были и Прусий-младший — естественно, вместе с Андромахой Фиванской, и Дионисия Херсонесская — ага, с начальником царской дворцовой стражи, её нынешним любовником, и что похороны покойника назначены уже на сегодня. Большинство баб, как водится, тут же переключилось на обсуждения нарядов и украшений этих Андромахи и Дионисии, о которых знали "совершенно точно", как и о том, что у этих гетер буквально каждая деталь их наряда со скрытым смыслом, и когда они судачили об этих смыслах, то и мы-то ухмылялись, вольноотпущенница александрийки прыскала в кулачок, а Мелея и вовсе прикрыла рот руками, маскируя беззвучный смех. Но доедая наш завтрак, мы ещё застали рождение новой конспирологической версии, что никакое это не самоубийство, а самое натуральное убийство последней надёжи и опоры Вифинии шпиенами Эвмена, а спешка с похоронами — это заметание следов преступления наводнившими весь царский дворец их сообщниками-предателями. Когда на другом конце зала кто-то предположил, что едва ли Эвмен Пергамский опустился бы до подобной ерунды, когда за его спиной и так стоит Рим, так "пособника предателей" тут же "разоблачили" урря-патриоты, и дело там чуть было не дошло до нешуточной драки…
Хоронить Ганнибала начали где-то в районе обеда, как и было запланировано. В результате успевшие уже проголодаться высокие гости не особенно-то и настаивали на затягивании церемонии, так что там со всеми речами уложились в пару часов и перешли к поминальной пирушке. Мы как раз спокойно дообедали и заценили свежайшие версии от конспирологов уже о римском заказе, поохали и повозмущались коварными вражинами вместе со всеми, когда там уже закруглялись с торжественной частью, саркофаг уже несли в погреб, а каменщики мешали известь, готовясь приступить к замуровыванию входа. А когда мы собрались и уже выходили, до нас донеслось и завистливое шушуканье шалав о тряпках и побрякушках присутствовавших на церемонии высококлассных гетер. Об их скрытом смысле мы уже слушать не стали — нас ожидало дело поважнее.
