Агент влияния (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович (бесплатные версии книг .TXT) 📗
– Вывод? Юрий Владимирович, ты ведь не так просто мне это все рассказал! – Брежнев нетерпеливо постучал пальцами по столешнице – Кто он? Твоя версия?
– Мне кажется, это пришелец из будущего… – тяжело выдавил из себя Андропов, не глядя в глаза Генсеку.
– Из будущего?! – фыркнул Брежнев – И получается, что ты веришь в эту чушь о развале СССР? В бред, который написал Шаман? Он фантаст! Он все придумал! Нет, я не могу поверить в твою теорию. Это ненаучная чушь. Путешествий во времени не может быть! Это противоречит науке!
– Я обращался к ученым – Андропов поднял взгляд на Брежнева – Они считают, что путешествия во времени возможны, но только в прошлое параллельных миров. Теория Эйнштейна допускает существование бесконечного количества параллельных миров, существующих одновременно с нашим миром. И в этих мирах время может течь быстрее или медленнее, чем у нас. И если некто каким-то образом преодолел барьер между мирами, и перед этим жил в мире, в котором время ушло вперед, сравнительно с нашим миром – то получается, он путешественник из будущего. И в эту теорию укладываются все факты, которые изложил Шаман.
– Из будущего! – протянул Брежнев, глядя в пространство над головой Андропова – Иди, Юра. Я буду думать. Крепко буду думать. А парня этого… Карпова… надо вернуть домой. Подумайте, как это сделать. А тут мы его уже и распотрошим как следует. Узнаем, что он за фрукт! Путешественник, понимаешь ли! Из будущего! Хех…
Глава 3
– Да, это он. Мой человек с ним говорил, и Карпов практически признал, что он и есть Шаман.
– Что дальше? Что будем с ним делать дальше?
– Ничего.
– Как – ничего?! А если его возьмет Брежнев?
– Пока Шаман за границей, пока он под надзором штатовцев – не возьмут. Во-первых, он сам прекрасно понимает, что с ним будет. Мой человек ему все популярно растолковал. Во-вторых…. хватит и во-первых! Когда все закончится, тогда и решим – что с ним делать. По большому счету он нам теперь не очень и нужен. Основное он дал. Теперь мы можем наметить Путь. Теперь – мы не допустим развала Союза!
– Если только не сорвется задуманное…
– Если не сорвется. Но я думаю – не сорвется. Андропов согласился, а значит…
– Ничего это не значит. Андропов сам метит на место Генерального. Как только мы уберем Брежнева – он нас устранит и займет его место.
– Постарается устранить. Но ведь и мы не лыком шиты… не первый день живем! Политбюро в большинстве нас поддержит. А те, кто не поддержит…
Шелепин и Семичастный переглянулись, и Семичастный пожал плечами:
– На войне, как на войне! Не ради себя стараемся, ради Родины! Ради народа!
– Ради народа… – эхом повторил Шелепин, и на лбу его пролегла глубокая морщина.
– Пегги ты знаешь… а это Сьюзен Зонтаг, писательница. Скорее всего, ты ее не знаешь, вы, русские, мало знаете наших авторов, но вот тебе и повод познакомиться с одним из них. Одной. Сьюзен еще и режиссер, она сняла…
– «Дуэт для каннибала» и «Брат Карл» – усмехнувшись, продолжил я.
– О! – Страус искренне удивился – ты знаешь?! Откуда?!
– И как вам мои фильмы? – Зонтаг с интересом посмотрела на меня, и чуть улыбнулась – вы их видели?
– Я читал о них. Не помню только где – снова усмехнулся я – судя по всему, в «Дуэте для каннибала» речь идет о том, что семейные ценности устарели, что надо искать им на замену что-то новое, прогрессивное.
– И вы не согласны с этим, господин Карпов? – Сьюзен чуть прищурилась.
– Нет, не согласен – твердо заявил я – Семья, это основное. Это главное, что есть в нашем мире! Не будет семьи – распадется и общество. И не надо искать ничего на замен семье – это глупости. И конце концов люди это поймут.
– Мы с вами как-нибудь обсудим этот вопрос! – Сьюзен облизнула губы розовым кончиком языка и на секунду сощурила глаза, будто на них упал луч света. Глаза у нее были большие, карие, глаза настоящей еврейки. Назвать ее красавицей было бы неправильно, но Сьюзен очень мила, и в ней чувствовалась… порода? Холеная, ухоженная, хорошо пахнущая – самка, знающая себе цену. А еще я знал, что она очень умна, и великолепно разбирается в литературе. К ее мнению прислушивается и сам Страус, и он очень ценит Зонтаг.
– Это мой партнер, главный редактор издательства Роберт Жиру. Он обладает великолепным чутьем на авторов! Впрочем, как и второй мой партнер, Джон Фаррар.
По мере того, как Страус называл людей, которые сидели в кабинете, я пожимал им руки и с интересом разглядывал тех, о ком знал только из статей в интернете. Тех, кто был родоначальниками одного из крупнейших издательств в мире. Писателями, изданными в этом издательстве, были получены двадцать Нобелевских премий по литературе. И это что-то да значило. Хотя я всегда считал, что любовь читателей и премии – это две совершенно разные вещи. Особенно в двухтысячные годы, когда было политизировано все, что можно, и все, что нельзя. И нобелевская премия дискредитировала себя.
– У Джона безупречный литературный вкус!
Жиру был тихим, слегка грустным человеком. Полная противоположность громогласному, веселому и шустрому Страусу. Насколько я знал, Жиру был гомосексуалистом, который всю свою жизнь прожил с одним партнером.
Мы расселись вокруг длинного стола для совещаний в кабинете Страуса, и так оказалось, что Зонтаг была через стол прямо передо мной, рядом с с Пегги и Страусом. На губах Сьюзен блуждала легкая улыбка, и я вдруг неожиданно для себя испытал возбуждение – симпатичная женщина, и в моем вкусе! Я ведь тут, в США, уже целый месяц, и за весь месяц ни разу не был с женщиной. Будто на войне, ага… Но там ведь другое дело! Или не другое?
– А вы привлекательный мужчина… – Сьюзен улыбнулась, и я почувствовал, как ее взгляд меня буквально раздевает. Странное ощущение. Теперь я знаю, что чувствуют женщины под взглядами похотливых мужчин.
– Стоп! – Страус воздел руки вверх ладонями от себя, будто норовил сдаться – Вопросы секса, семьи и сексуальных игрищ обсудите после нашего маленького совещания. Мы собрались здесь совсем для другого!
– И для чего же? – с интересом спросил я, на самом деле не понимая, какого черта меня вытащили из дома и привезли в издательство, без малейшего объяснения причин. Рон только загадочно улыбался и мотал головой – мол, потом все узнаешь!
– Во-первых, мои партнеры хотели посмотреть на тебя, Майкл. Согласись, ты фигура яркая, таких авторов у нас еще не было. Фигура противоречивая и странная. Я тебе не говорил, но… мы перевели и остальные книги твоей серии о Найденыше. Прости – без твоего ведома. Но я уверен, ты бы обязательно дал согласие на перевод – иначе как по-другому? Я взял на себя ответственность, принял единоличное решение, но… дело сделано. Работали несколько переводчиков, очень хороших, серьезных, и перевод уже закончен. Работали по пятнадцать часов в сутки! Я дал несколько экземпляров книг моим партнерам и Сьюзен. И теперь хочу знать их мнение о прочитанном материале. Пойдет ли он в продажах так же, как первая книга, или нам стоит придержать лошадей. Ну и в связи с этим обсудить с тобой, Майкл, условия сделки. Ты не против?
– Против чего? – хмыкнул я, и пожал плечами – Пчелы против меда? Ну не глупо ли было бы?
Женщины улыбнулись, молчавшие до тех пор Фаррар и Жиру – тоже. Страус так вообще хохотнул:
– Ха ха… Майкл в своем репертуаре! Ох и острый у тебя язык! Такими эпитетами сыплешь – я только изумляюсь!
Я промолчал о том, что эти эпитеты я слышал столько раз, что в зубах навязло. Помню концерт «Рок против наркотиков», который так злые языки и называли: «Пчелы против меда». Но самой собой ничего никому не сказал. Пусть я буду открывателем и фонтаном искрометного юмора. Честно сказать – совесть меня не загложет.
– Итак, начнем… начнем с Джона. Джон, твое мнение?
– Я считаю, что результат будет не худшим. Тираж прежний – сто тысяч. Уровень текста не упал. Хотя обычно у авторов последующие книги серии ниже качеством. Думаю, надо брать.
