Терминатор 1965 (СИ) - Осадчий Алексей (книги онлайн полные версии бесплатно .txt) 📗
Погреб был обустроен так, что с улицы не просматривался, находясь между дровяником и сараюшкой, где хранились инструменты и всякий нужный в хозяйстве хлам. Не удивлюсь, если и с погребом дядя помог Светлане, очень уж добротное и капитальное сооружение. Припасённой загодя монтировкой быстро вскрыл кирпичную кладку в том месте стенки, где «рука человека» отметилась гораздо позже и заметнее, чем на прочих кирпичах. Хотя, среднестатистический хомо мог и не обратить внимания на чуть менее пыльный кирпич, но я-то – Терминатор практически!
За кирпичами, в обёрточную бумагу упакованные, хранились пачки советских дензнаков. Но если в бане купюры шли номер к номеру, в банковской упаковке, то «погребные пачки», перетянутые резиночкой, напоминали старые, многажды читаные библиотечные книги. Раза в полтора каждая пачка из погреба была толше «банной». И купюры сложены абы как и уже изрядно помятые, не новьё…
Зато тут обнаружились столь необходимые «мелкие» деньги – рубли, трёшки, пятёрки. И пусть они так скажем, не первой свежести, походившие по рукам, зато подозрений меньше вызывают. В 1965 году десять рублей, тем более 25 – весомая сумма, а если ещё краской гоззнаковской пахнут – народ ими любоваться начинает, вертеть, нюхать, правда-правда, не вру. И запоминаются покупатели с такими купюрами надолго. Я вон, приобрёл «по блату» зимние ботинки и свитер с шарфом, засветил три четвертных, а они свежак, да ещё номер к номеру. Ничего криминального, отговорился тем, что рисовал для горкома партии, а начальству даже деньги лл-чшие выдают. Но зарубку на всякий случай сделал – дензнаки лучше всего «перемешивать»…
Беглый подсчёт показал, что в погребе в двух тайниках покойного Лукича хранились 18700 рублей. Плюс 25 тысяч и ювелирка из двух банных нычек. Жить можно! Рации и шифров не обнаружил, оказался незадачливый снабженец матёрым расхитителем, а вовсе не шпионом, что, в принципе и к лучшему. Иноразведок ещё не хватало…
Тшательно прибрался, уничтожая следы проникновения, но только собрался на поверхность, как «стукотнула» калитка. Фанаты вампирской саги «Сумерки», что в начале 21 века в кинотеатрах с огромным успехом шла, мной бы гордились – три с половиной метра с места выпрыгнуть да ешё с вещмешком набитым пачками денег в левой руке, с монтировкой в руке правой, даже по меркам сумеречных кровососов круто.
Бросил деньги и в принципе ненужную железяку, случись какая группа захвата из РОВД, решившая вдруг, что именно от моей руки пал геройский снабженец Гусаров, всё равно заломаю «захватчиков», сколь их там не будет. Но судя по шагам, двое. Быстро и беззвучно прикрыл крышку погреба, вышел из-за дровяника точно за спину соседу Коляну и его спутнику, тёзке Вити Протасова и правой руке законника Костыля гражданина Пастушенко по кличке Директор.
Как только заметил слежку этих двух персонажей, поинтересовался у кузнеца-виртуоза Егорыча, имевшего за плечами две ходки, что из себя представляет Виктор Пастушенко. Егорыч, дважды сладившийся на изготовлении отмычек, хорошо знал законника Костыля и его окружение. Кличку Директор мой тёзка получил за пристрастие к девицам в школьной форме. Нет, никакой педофилии и чикатиловщины, всего-навсего обряжал любвеобильный Виктор своих подружек в фартучки школьные празднично-белые и предавался утехам плотским с фантазией и огоньком.
Однако в пуританские шестидесятые консервативные ачинцы считали Пастушенко жутким извращенцем. Тем не менее бывший самбист, мотавший срок на малолетке за драку и нанесение тяжких увечий, быстро продвинулся в воровской иерархии и помимо мер физического устрашения и избиения неугодных Костылю урок, по словам Егорыча: «Проворачивал серьёзные дела с деловыми». Наверняка покойный Лукич к таким деловым и относился…
– Хап! – Напугал я гостей не званных. Те ломанулись в разные стороны, но быстро пришли в себя.
– Больше так не шути, ху-д-д-д-дожник, ухи оборву, – фактурный Пастушенко примерно на 20 сантиметров выше и килограммов на тридцать тяжелее брянского «комсомольца», конечно, неудобно ему за секундный испуг.
– Так ты кулаками помахать заявился? Не вопрос, от хорошей драки кто ж откажется. Один на один или этот клоун тебе в помошь пойдёт? Колян, ещё с не сошедшими синячишами вокруг глаз, замахал руками, забубнил о мирных целях визита. Да и громила самбист не рвался в бой, пришёл он по важному делу договариваться, а не мудохать неказистого художника. Правда живописец сумел того же Коляна отоварить, но против профессионала всяко не выстоит…
Мне же, как раз выгодно, в беседы с «местной мафией» не вступать как молено дольше, понятно и так зачем пришли, – как и безвременно усопшему Гусарову уркам нужны печати, штампы, документы виртуозно подделанные. А спонтанная, но вроде как Директором спровоцированная драка, позволяет на пару-тройку дней, а то и на неделю оттянуть неприятный разговор и неминуемый отказ «помочь обществу». Так что держись, тёзка.
Сделал шаг вперёд и левой, точнее указательным пальцем левой руки, зарядил верзиле в солнечное сплетение. Несильно и не смертельно, исключительно чтоб с минуту-другую покорчился «пан Директор». Колян, повинуясь руки мановению, протопал в калитке и остался на улице, наблюдая однако ж, что происходит с «шефом».
– Силён, не зря предупреждали, – Пастушенко отдышался гораздо раньше чем я планировал, ох и здоровый кабан, а может, зря перестраховывался, надо было посильнее врезать.
– Вали отсюда, клоун. С тобой разговоры разговаривать не собираюсь. Сгоняю по делам и через неделю найду вашего старшего. Да, и за спиной у меня больше чтоб не топтались и малолеток шпионить не посылали. А то в физруки из директоров разжалую. Всё, канай…
Гражданин «Директор» молча, без споров и угроз, вышел на улицу. И пошли они с Коляном в направлении железнодорожного вокзала, а за ними, отставая шагов на пятьдесят, пара шустрых подростков увязалась. Так сказать, смена воровская, а также «глаза и ноги» организованной преступности, выполняющие во времена отсутствия пейджеров и мобильной связи, важную миссию гонцов.
Следователь, ведущий дело о гибели В. Л. Гусарова, допрашивал главного свидетеля чисто для проформы. Как и предполагал, бухгалтерия СМУ, участвовавшая в злосчастном застолье, версию о нелепом поведении Лукича подтвердила. Они ж не знали, что мы печать «щупали» и после моих предположений-намёков, дружно рассказали старлею о неудавшемся свидании немолодого Дон Жуана, решившего коньяк и торт не домой унести, а конспиративно оприходовать с коллегами на работе, чтоб людей от супруги не огрести. Железная версия.
Хоронили Лукича с оркестром, как положено. Речи душевные говорили, женщины-коллеги плакали, самосвалы, доставившие до кладбища коллектив строителей, надрывно гудели. В ходе подготовительных мероприятий к тризне, художник Протасов овладел главным бухгалтером строительно-монтажного управления Мариной Сергеевной Лихолетовой. Всё шутила дамочка с намёками полупрозрачными, про мою бороду, которая старит Виктора, но таки придаёт ему мужественности. Дошутилась. Когда речь зашла о хорошей водке для начальственного стола, Марина заявила, что ящик «Столичной» у неё в гараже заныкан, подальше от пьющего супруга, так и быть, одолжит родному предприятию ради такого случая. Но нужна грубая мужская сила, чтоб тот ящик достать из погреба. Разумеется, командировали в качестве грузчика сторожа-интеллигента в берете.
Прогулялись с Мариной Сергеевной до гаражного массива, находящегося примерно в километре от конторы строительно-монтажного управления, а уж там – дело техники. Толкнул пылкую шутницу-главбухшу на вполне приличный диван, очевидно «сосланный» сюда от избытка достатка в номенклатурном семействе (сам гараж большой 6 на 8 примерно, но без автомобиля) и, куда ж она денется из моих могучих рук?
Марина и не собиралась никуда деваться, изголодавшаяся женщина рвалась в бой, пришлось почти час её «успокаивать».
– Лимон съешь.
– Что, Вить? Какой лимон?
– Лицо у тебя слишком довольное, а всё же похороны предстоят. Не спались.
