Андреевское братство - Звягинцев Василий Дмитриевич (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
Довод «за» – я только что понятия не имел о том, что мне стало известно, и результат моей «медитации» более менее совпадает с тем, что я пытался с ее помощью достичь.
Довод «против» – я не узнал ничего такого, о чем с уверенностью можно сказать: «Да, вот это – новое, такого еще не было под солнцем». Все, что мне привиделось, вполне может быть игрой моего подсознания, небывалой комбинацией бывших размышлений. А медитация просто вывела догадки, гипотезы и сомнения в сознание и оперативную память. То есть у меня прибавилось пищи для размышлений, но и только.
И вот, стоило мне мысленно произнести слово «пища», как чувство голода стало очень острым. Степень достоверности окружающей среды продолжала повышаться.
Я подумал, что, продолжая в этом же роде гонять свои мысли по кругу абсолютно неразрешимых в данных обстоятельствах антиномий, я могу только уверенно сойти с нарезки. Никакого другого практического эффекта мои догадки и логические построения произвести не в силах.
Настроение мое слегка напоминало то, что могло быть у экипажа подводной лодки лежащей на грунте с пробитыми балластными цистернами. Всплыть скорее всего не удастся, но пока вроде в порядке: тепло, сухо, нормально светят плафоны, регенераторы очищают воздух, на камбузе полно провизии. Умирать, видимо, придется но не сейчас. И остается какая-то надежда. Спасатели разыщут или через торпедные аппараты попробуем выбраться. Такая вот оптимистическая трагедия.
Предаваться же отчаянию было просто скучно. Надоело. Я сидел, медленно пускал дым тонкой струйкой сквозь сложенные, как для свиста, губы, и ветер сразу же срывал его, уносил в темноту.
Ни самостоятельной гипотезы, ни разумной линии поведения у меня не складывалось. Чувствовать себя экспериментальной крысой в лабиринте было противно. Я догадывался, что оттого, как я стану теперь поступать, будет каким-то образом зависеть дальнейшее развитие событий. Жаль только – невозможно предугадать, какое именно поведение будет предпочтительнее для благоприятного исхода.
В действие слепых сил и законов природы я не слишком верил. В Бога – тоже, хотя отец Григорий приложил немалые силы к моему обращению. Если со мной произошла очередная пакость, на первый взгляд намного худшая, чем все, имевшие место раньше, значит некто сделал свой рассчитанный ход. В то, что к моим бедам впрямую причастны Андрей с Шульгиным, мне верить не хотелось. Подобное случалось за многие годы до знакомства с ними, и на совсем другой исторической линии. Скорее, наоборот – встреча с Новиковым во Фриско – очередное звено в веригах, что сковала для меня судьба, рок, да та же самая Гиперсеть, которая, очевидно, едина для всех времен и реальностей.
Даже можно предположить (я об этом пробовал думать и раньше, только вовремя останавливался), что мы с Андреем какие-то своеобразные аналоги друг друга, «ремейки», так сказать одного и того же человеческого генотипа с поправкой на время и обстоятельства.
А слепые силы природы – нет, их вмешательства я предполагать не буду по самой простой причине. Даже если они и существуют. Одно дело, когда тебя в пропасть стараются столкнуть люди. С ними можно бороться, и неизвестно, кто победит. Совсем же другое, когда ты просто поскользнулся на обледенелой тропе и твоя жизнь определяется только формулой E=mgh.
И вот еще что обнадеживает. Тело ведь мое по-прежнему (а так ли?) находится под присмотром друзей, в таинственной московской квартире, а они люди достаточно опытные, с подобными инцидентами сталкивались и несомненно что-нибудь придумают. Если же перекинуло сюда вместе с телом (а это как-то объясняет и то, что я все еще здесь, и вызывающую естественность моих физических реакций), то возникает целый веер возможностей и вариантов. Хоть так, хоть этак – делай, что должен, свершится, чему суждено.
К месту вспомнился кумир мальчика Марка – его тезка, философ-стоик на римском троне.
Я докурил сигарету, выбросил окурок, и глаза, которые волей-неволей фиксировались на ярком алом огоньке, заново стали привыкать к темноте.
Глава 6
Вдалеке, в самом конце уличного порядка, метрах в двухстах, а может, и дальше, светился другой огонек. Бледный и слабый, похожий на проблески карманного фонаря с подсаженными батарейками. Я вскочил, подхватил винчестер, почти автоматически взвел тугой курок. Ситуация явно осложняется. Раз здесь появились еще какие-то существа, кроме нас, значит, непонятная игра переходит в новую фазу. Миттельшпиль или сразу эндшпиль?
Мои «космические видения» приобретают большую убедительность.
Бессмысленно опасаясь каких-то еще тайных врагов, я пробирался вдоль покосившихся заборов правой стороны улицы (здесь я использовал уроки Шульгина, который учил, что в случае чего стрелять навскидку влево легче, чем наоборот).
Я проверял – да, действительно. И еще я мысленно обзывал всякими словами тех, кто сообразил перенести меня сюда в той самой одежде, что хороша названом ужине, но крайне неудобна в походе. Узкие, парадно-выходные туфли вязли в песке, колючий бурьян цеплялся за синтетические брюки, тонкий пиджак совсем не защищал от холодного ветра. Лучше бы я оставался в походном мундире князя Мещерского.
Приблизившись к объекту своего интереса на полсотни шагов, я понял, что ввело меня в заблуждение. Разросшиеся кусты лещины выбрались далеко за пределы палисадника, чуть ли не до середины улицы, и их раскачивающиеся под ветром ветви создавали иллюзию мигающего и движущегося источника света. На самом же деле неярким, но ровным желтоватым огоньком светилось боковое окно, такой же, как наша, полутораэтажной, чуть покосившейся избы.
Картинка эта в вымершей деревне производила не самое лучшее впечатление. Более того – меня охватила смутная, но острая тревога. Людей тут не было еще три-четыре часа назад, если только они не прятались в глубоких подвалах, как во времена татаро-монгольского нашествия, и мои пробные выстрелы заставили их сидеть еще более тихо, чем к моменту нашего здесь появления.
Предположение нелепое, но и факт наличия в доме людей и других любых существ, умеющих с наступлением темноты включать осветительные устройства, опровергнуть невозможно. Естественных источников света такого спектра и интенсивности, функционирующих внутри жилых помещений, я представить себе не мог тем более.
