Андреевское братство - Звягинцев Василий Дмитриевич (лучшие книги читать онлайн .TXT) 📗
Упирая приклад винчестера в бедро и не снимая пальца со спуска, я подкрался к окну и заглянул в его нижний угол.
Сказать, что я замер от ужаса, было бы преувеличением. Означенный ужас я уже пережил на безымянном острове, причем по той же самой причине.
Покойники. Я видел их там и снова увидел сейчас и здесь. Причем в том же самом обличье. Они сидели по сторонам квадратного стола, в центре которого горела керосиновая лампа со слегка закопченным у верхнего обреза стеклом, неподвижно, словно группа восковых фигур из музея. Но муляжами явно не являлась. Какие-то движения время от времени каждый из них совершал. Мне показалось, что и губы у них двигаются, хотя и очень замедленно, словно ведут они какой-то свой, неслышимый для живых разговор.
Спиной ко мне сидел тот, кого я увидел на острове первым, – мужчина с разбитым затылком и засохшими потеками крови на плечах и спине. Напротив – Вера, в том же распахнутом цветном халатике, что был с ней в каюте «Призрака», когда мы нашли ее безжизненное тело.
Справа и слева от нее – еще двое. Их я тоже видел на острове. Один, судя по его лицу, был задушен, второй – убит ударом кувалды Артура в висок. Такая же судьба ждала и меня...
Акт второй того, что оказалось трагедией, а сейчас? Ее автор и режиссер вряд ли отличаются тонким вкусом. Явный срыв в мелодраму.
Или... Или эта постановка предназначена не для меня. Но тогда почему Артур, отличавшийся сверхъестественным чутьем (в буквальном смысле), не уловил сейчас столь близкого присутствия своих бывших друзей, а тем более – Веры. О разлуке с которой так печалился.
Может быть, он действительно здесь, внутри специально сконструированной псевдореальности, стал обыкновенным человеком? Сменил знак, как при переносе числа из одной части уравнения в другую?
Повторяю, страшно в обычном смысле этого слова мне не было, для охватившего меня чувства я просто не имею подходящего термина. Я ведь не Гоголь, я человек с неприлично здоровой психикой, без которой не обойтись представителям ряда профессий, от патологоанатомов до репортеров. Люди с более тонкой душевной организацией называют это цинизмом.
Выбор был невелик – повернуться и тихонько уйти или переступить порог дома. Кого-то же бывшие коллеги Аллы здесь ждут? Тем более с Верой мы в конце концов стали приятелями, а остальных – Ивара, Кирилла, Самсона – мне бояться нет оснований. Как и вообще смешно бояться хоть чего-нибудь здесь. Я ведь уже согласился, что являюсь не более чем электроном или элементарной частицей внутри грандиозного компьютера.
Ну а на всякий случай, как рекомендовано в соответствующей литературе, постараюсь не смотреть покойникам прямо в глаза.
... Первой меня увидела Вера, сидевшая лицом к двери. Мое появление, как мне показалось, было для нее неожиданностью. На ее губах появилась растерянная улыбка, она даже сделала движение рукой, чтобы прикрыть халатом обнаженную грудь. Глубинный, подсознательный рефлекс, а то и предусмотренный кем-то жест, ведь в предыдущей жизни она вполне спокойно щеголяла своими роскошными формами и в Москве, и на палубе яхты.
Заодно я подумал, что по возвращении «домой», то есть в настоящую Москву XXI века, крайне необходимо проконсультироваться с психоаналитиком, меня буквально преследуют сексуальные сюжеты, видения и ассоциации. К добру это не приведет.
– Игорь? Ты... – я догадался, что она, как до нее Артур, хотела спросить: «Ты тоже умер?»
– Здравствуй, Вера. Здравствуйте, господа. (Как же нелепо прозвучала стандартная формула, обращенная к персонам, вряд ли способным исполнить мое пожелание.) Нет, того, о чем ты подумала, я не совершал. Я, возможно, не совсем жив, но умирать – нет, такого со мной не было. А вы тут какими судьбами?
– Нам нужен не ты, а Артур, – глухим голосом сказал тот, кого я идентифицировал, как Кирилла.
– Зачем? я тоже лицо в определенной степени заинтересованное. И это я его привел сюда...
– Скажи – пусть придет сам, – не заметив моего вопроса, продолжил покойник.
А Вера, как бы стараясь снять нехорошую напряженность, добавила:
– Нам просто не нужно с ним поговорить. Кое-что выяснить. А потом тебя, наверное, отпустят на Землю...
– Только меня? Нам нужно туда обоим...
«Возможно, вы все там окажетесь. И очень скоро. Только будет ли от этого кому-нибудь лучше?..» – отчетливо вспыхнула в мозгу не произнесенная, а написанная фосфорными печатными буквами фраза.
«Шизофрения в загробном мире, – подумалось мне. – С чем вас и поздравляю. Уж лучше бы я с Еленой остался...» Одновременно я сообразил, что получил очередной сигнал по каналам Гиперсети.
Сохраняя остатки достоинства, я изобразил нечто вроде приема «На караул» своим винчестером и, твердо ступая, вышел на улицу.
... Присутствовать на «встрече друзей» меня не пригласили, да я и сам не согласился бы. Есть вещи, в отношении которых любой нормальный человек предпочитает пребывать в неведении. Выяснение отношений между убийцей и его жертвами входит в их число.
Пока они там решали свои проблемы, я, сидя на завалинке, получил возможность прочитать содержание еще одного из внедренных в мою память информационных пакетов. Теперь ко мне напрямую обращался один из тех, кого Новиков называл Держателями Мира или Игроками.
Ощущение было странное. За отсутствием адекватных терминов могу сказать, что более всего наша беседа напоминала фрагмент учебного ментафильма. С возможностью задавать в непонятных местах мысленный вопрос и тут же получать соответствующие разъяснения. Причем общался я с Игроком, чья очередь сделать свой ход наступила только что.
Предыдущий ход его «партнера» (или целого клана Держателей, составляющих «команду») начался в момент моего возвращения на Землю и встречи с Артуром. Тогда они решили изменить нашу реальность путем внедрения в нее идеи «фактора Т» и понаблюдать, как это скажется на обитателях «химеры» и на ней самой. Условия сей бесконечной и загадочной игры запрещают Игрокам непосредственное вмешательство в судьбы людей, то есть убить кого-нибудь непосредственно, при всей своей чудовищной мощи они не в силах. Категорический императив. А вот изменить константу мира – пожалуйста. Например, могут удвоить величину ускорения свободного падения. И посмотреть, что будет с Землей и человечеством. Пример, конечно, очень грубый, но отражает суть. Обычно они изобретают куда более изящные ходы.
