Фантастическое приключение городского лучника (СИ) - "Сергей serdobol" (книги TXT) 📗
— Я уже их продал. — Хитро прищурился южанин. — Продай мне свои оставшиеся по сходной цене?
Мы с Данилой переглянулись, оставалось три комплекта.
— А забирай, на две десятины дешевле. По рукам?
— По рукам! — обрадовался Янгур.
В конце недели, начались развлечения. Были хороводы, песни, пляски и кулачные стенки. Данила не усидел и поучаствовал в мордобитии.
Устроители боёв поделили желающих на две стены. Всех предупредили о запрете какого-либо оружия, кастетов и прочих нечестностях.
Мужи разделись по пояс, одна стена обвязалась полотенцами, что б отличаться от противника. Сначала заиграла музыка, и каково же было моё удивление, когда загромыхала Вовкина ударная установка, к ней подключился «контрабас» и прочие инструменты, гусли, гудки, сопелки, обертоновые флейты. Скажу честно, у парней получилось веселее, чем у нас. Видимо играли профессионалы этого века.
По отмашке рефери, стенки сшиблись и началось месиво. Иногда, из-под толпы дерущихся, кто-то выползал на карачках сплёвывая кровь и утеревшись снова вклинивался в драку, не взирая на заплывший глаз. Сквозь шум драки слышались команды старших бойцов, иногда Данилин голос требовал что-то держать. Зрители напоминали хоккейных болельщиков, кричали, хвалили, хулили и просто смеялись. Наконец потасовка закончилась. Команда Данилы проиграла и по уговору выставила бочку мёда и бочку кваса победителям. Довольный Данила, с припухшей щекой, подошёл умыться и спросил:
— Как мы им а?
— Вы ж проиграли! — Съехидничал Вовка, скривившись.
— Да, за линию нас выбили, — отфыркиваясь от воды ответил Данил, — но строй то удержали, не провалились и не рассыпались, ровно стояли. В бою это зело важно. А что подались назад, тык у нас в стене молодых много было, но все молодцами стояли, а у супротивника, в основном, все мужи с опытом. Они бы нас сразу смяли, но нет, поступили мудро, дали молодёжи покуражиться, поучиться, а уж потом старшой их гаркнул и нас смяли, на том им и старшине их спасибо.
Умывшись Данила приложил к щеке медяху:
— Што там ещё интересного?
— Турнир намечается. — Ответил я.
— Придётся сходить, показать удаль молодецкую. — промямлил Данила, наводя на голове красоту, смотря на своё отражение в кадке с водой.
…Дальнейшие мероприятия представляли собой полуспортивные соревнования. Бойцы бились на колах, боролись, поднимали тяжёлые колоды, бегали с бочками, наполненными водой, прыгали через планку, бились на бревне мешками, перетягивали канат. Потом дело дошло до стрельбы из лука.
Стреляли на дальность, на точность, сидя на бревне и с разворота.
Данила с Вовкой заставили меня поучаствовать.
Сорок стрелков, включая меня, по вкопанным в землю доскам отстрелялись отлично. Потом, с пятидесяти шагов, стреляли в подвешенные на перекладине кожаные свёртки, размером с футбольный мяч. Трудность заключалась в том, после первого попадания мишень раскачивалась, полной её остановки ожидать запрещалось и надо было метнуть ещё две стрелы. После этой дисциплины, стрелков поубавилось. Я был в напряжении, но стрелял без промаха. Потом мы отошли от мишеней на семьдесят шагов, потом на сто. На стрелковой линии осталось человек двадцать. Среди коллег по стрельбе я узнал Янгура, одетого в праздничный наряд и бородача охотника на лосей.
Да, подумал я, тут профи остались, тяжеловато будет.
В итоге после отсева остались мы втроём, шли как говориться ноздря в ноздрю. Зрители, спорили кто из нас победит, бились об заклад.
Кто-то из зрителей предложил:
— Пусть гвоздь вколотят! Добрые стрелки, должны справиться!
Метрах в десяти от стрелковой линии, в землю вкопали столб, наживили тремя гвоздями не большой дверной навес и огласили правила. Мы должны были вбить стрелами каждый свой гвоздь и тем самым приколотить навес к доске. Для такой стрельбы были выделены стрелы с тупыми наконечниками. По жребию выбрав расположение своего гвоздя, встали на изготовку.
Впервые я участвовал в таком замысловатом соревновании. Нервяк пропал, ибо я почувствовал себя хорошим стрелком.
— Давай! — прозвучала команда.
Мы тиснули из тулов стрелы и начали стрельбу. Первый выстрел сделали все одновременно. Стрелы звонко ударились в шляпки гвоздей и упали на землю. Когда я приложил натяг к уху, Янгур уже пустил вторую стрелу и потянулся за следующей…
Стрелы летели без остановки. Говядарь отошёл от линии. Прозвучала команда остановиться.
Судья пошёл к мишени и оглядев её крикнул, что верхний гвоздь забит. Первое место получает бородач Иван Копыто.
Копыто усмехнулся и пригладил бороду с усами.
Народ уважительно загалдел, воздавая хвалы бородачу и подначивая нас на продолжение стрельбы.
— Давай! — Крикнул судья.
Я и Янгур пустили по стреле. Моя ударилась в металл, и отскочила назад, а Янгурова вильнула хвостом и срикошетила. Судья поднял руку и подошёл к цели:
— Владислав с Гудошного вбил гвоздь, лучник Янгур согнул гвоздь. — Огласил результат глашатай.
Так я стал вторым забивателем гвоздей. Потом подбрасывали тряпичный мяч и стреляли по нему в лёт. Ни я, ни бородач ни разу не промахнулись, но Янгур нас обставил, ибо успевал всаживать по две стрелы, пока мишень летела.
Самым сложным оказалось конное состязание, особенно для нас лесников. Лошадки у нас конечно были и ездить на них умели и стрелять верхами, но не так искусно, как южане и степняки — кочевники. Я был в восторге от лихости умелых наездников и даже немного завидовал их мастерству. Если я вернусь в своё время, то обязательно куплю лошадь, думал я, глядя на всадников.
Данила долго следил, за конниками и не выдержав сам встрял в соревнования.
Лошадь предоставляли по выбору. Данила долго выбирал и остановился на не высокой кобыле. Лошадь оседлали, Данила оплатил прокат и выехал на поле.
Я давно знал, что наш весельчак лихой рубака, но то что он выдавал в седле вызвало у меня восхищение и гордость за друга. Он на всём скаку метал стрелы, сулицы, орудовал мечом срубая выставленные ветви и, казалось, не допускал ошибок. Наши цокали языками, приседая хлопали себя по бёдрам, кричали хвалебные слова.
Янгур, отдыхая, внимательно следил за Данилой, прищурив один глаз.
Когда тот, пройдя всю полосу, спешился и пошёл к нам, Янгур остановил его и похвалил за мастерство:
— Ты славный воин Данир! — Где так выучился?
— В дружине, на границе со степью. — Коротко ответил весельчак.
Янгур хитро улыбнулся и взлетел в седло:
— А я в степи! — Крикнул он Даниле и гикнув понёсся по полосе «препятствий» выполняя те же воинские финты с добавлением своих, поражая зрителей и даже Данилу своей верховой сноровкой.
— Ой и лихой этот Янгур! — Залюбовался Данил, — а я давно в седле не сиживал. …Не ожидал, что это будет так трудно.
После всех развлекух мы отдыхали, продавая остатки товара по сниженной цене. К нам подошёл Янгур:
— Уходит мой караван. Уходим в Новгород. Хотел бы с вами остаться, да не знаю примите ли.
— Эт друже не к нам, эт…
— Эт ко мне. — Перебил Вовку Бурей, появившись как приведение тихо, аж все вздрогнули.
— Ты шаман? — Спросил Янгур.
— Не, я вчё…, как там Володьша, — обратился ведун к Пятаку.
— Учёный муж. — Подсказал Вовка и отвернулся смеясь.
— Верно, вчёный муж. А ежели кто будет смех прятать, — сдвинул на Вована брови Бурей, — тот в мыша прям тута превратится.
Вовка перестал хихикать, но захихикали мы.
Старик, указывая на нас сухим пальцем, уже серьёзнее промолвил:
— Сие всех касаемо! — Бурей сел на скамью.
— Ты с кем прибыл человече?
— С бабой своей и дочерью. — Ответил степняк.
— Я про караван твой.
— Этот караван не моего народа, они шли с юга, я заплатил им что бы идти сюда, продавать своё уменье.
— А родня твоя что скажет?
— Отняли у меня родню, отняли двух сыновей, отняли овец. Налетели со степи и всё пожгли.
— Ох соколики, беды большие вскоре грядут. Что ж оставайся, приводи свою семью.
