Цена времени. Книга 3 (СИ) - Шайх Роман (первая книга txt, fb2) 📗

— До чего же тонкий ствол он иметь, — Уже не в первый раз подивился разнице калибров Жак.

— Чем меньше ствол, тем меньше пуля, — Логично заметил я. — А если пуля меньше, то она легче. А если легче, то и пороха для выстрела нужно меньше. А раз так, то и стенки ствола не будут подвержены большому давлению, что существенно снизит требования к толщине этих самых стенок.

— Это мы сделать, чтобы уменьшить вес и прибавить… Эту, как оно? Надëжность? — Ворчливо закончил мысль мой инженер.

— Именно, — Буркнул я, осторожно, чтобы не рассыпать порох, разрывая зубами бумажный патрон. Ещё одно новшество, которое уже принадлежит Максу. Конечно, и я слышал о подобных конструкциях что-то, однако он смог воплотить все догадки в жизнь. Да там, по сути, ничего сложного и нет. Просто бумажка скатывается в трубочку, с одной стороны заклеивается, а с другой вклеивается пуля. Внутрь же засыпают заранее отмеренное количество пороха. Самого же взрывчатого порошка на выстрел нужно было немного, граммов десять, а может и того меньше. Для выстрела же из тяжëлой аркебузы нужно было почти в два раза больше. Хотя и пуля там, моё почтение, целый снаряд.

За смешные, относительно аркебузы, двадцать секунд я полностью привёл оружие к бою и даже закрепил тлеющий фитиль. Для мушкета, да ещё и без использования бумажных патронов, нужно едва ли не в три раза больше времени. Прильнув щекой к прикладу, я плавно нажал на рычаг спуска, наблюдая, как медленно фитиль приближается к полке с затравочным порохом. Да-а, такой механизм никак не подойдёт для кремневого. Уж слишком медленное движение для того, чтобы высечь искру. Когда тлеющий конец фитиля наконец дошёл до конечной точки, затравочный порох в один громкий пшык сгорел, детонируя основной заряд. ПУФ! Глухой выстрел, по громкости и количеству дыма никак не сравнимый с мушкетным выпустил из ствола сравнительно небольшую пулю, которая, спустя пол секунды, ударила точно в цель. Я протянул ружьё молодому гвардейцу. Со всем разросшимся отрядом я предварительно провёл подробный инструктаж о том, как работает пищаль, а потому рядовой, невысокий парень славянского происхождения, уверенно, но с почтенной осторожностью принял ружьё и стал планомерно заряжать его. У него ушло на это чуть больше времени, чем у меня, однако и такой результат для новичка вполне удовлетворительный. В точности повторив мои действия, гвардеец коротко прицелился и, в последний момент зажмурившись, нажал на рычаг. Пуля закономерно пролетела мимо, небольшим фонтанчиком земли ударив в нескольких шагах от цели. Рядовой виновато опустил взгляд.

— Заряжай, — Спокойно сказал я и терпеливо дождался, пока парень подготовится к стрельбе. — Цельсь. — Так же спокойно скомандовал я. Парень послушно и с опаской прильнул к прикладу. — Не закрывай глаза, рядовой. Веди цель до конца, держи её в прицеле. — Я положил руку ему на плечо. — Не бойся, ничего не случится. — Тот уже с уверенностью кивнул и снова прижался щекой к прикладу. — Пали! — И снова раздаëтся приятный, немного оглушающий хлопок. Но на сей раз цель поражена. Парень неловко улыбается, не веря в свой успех.

— Молодец, рядовой. — Искренне похвалил его я.

— Служу отечеству! — После неловкой паузы, вытянувшись в струнку, рявкнул он.

— Лейтенант, — Обратился я к Ивану.

— Я! — Тут же отозвался изрядно заматеревший за последние месяцы офицер.

— Организуй каждому бойцу практику в стрельбе. И следи, чтобы глаза не закрывали!

— Есть! — Привычно бросил он, а далее уже последовали команды для его разросшегося отряда, в котором числилось уже три полноценных десятка.

— А, да, чуть не забыл, — Опомнился я. — После каждых трëх выстрелов проводить чистку оружия, как я показывал.

— Так точно!

Оставив отряд тренироваться на поляне, мы втроём, Жак, я и Максим, верхом последовали обратно в деревню.

— Так что вы думаете по поводу нашего ружья, Жак? — Спросил я, когда мы в немом молчании проехали с пол сотни метров.

— Должен признать, шьер Александр, он есть и правда лучше мушкета. — Обидчиво буркнул француз. — Но я иметь сомнения, что он суметь пробить толстые латы.

— Латников в бою не так много, — Пожал плечами я, — Да и даже если пуля не пробьёт броню, она нанесёт существенные повреждения и, скорее всего, выведет рыцаря из строя. — Жак лишь задумчиво покивал. — Когда мы сможем поработать над проектом кремневого замка?

— Это есть хорошая идея, — Встрепенулся с новой силой Жак. — Но я считать, для него пружина другая нужна. Не форма спираль, а проще.

— Что ж, это хорошо. — Расслаблено кивнул я. — Чем проще конструкция, тем лучше оружие.

— Однако скоро есть, что вы называть, «обед», — Мечтательно улыбнулся полноватый француз. — Вы знаете, мадам Ольга готовить эксэлент щи! То не есть кухня монарха, быть может, но мне это есть очень… Как это… Любо! — Усмехнувшись, с ломанным акцентом выдавил он. — А после обед, я есть должен учить ваш гвардия французскому, шьер Александр. — Опомнился он.

— Нет проблем, Жак, занятие вы проведёте. — Согласился я с ним. Действительно, знание, хотя бы базовое, Европейских языков и умение воспринимать их на слух я считаю для гвардейцев очень важной задачей. И все они, не желая покидать своё, безусловно, очень тëплое место, учились со всем прилежанием и рвением. Для чего мне это было нужно? А просто потому, что я не желаю выращивать из них тупых рубак, способных лишь махать саблей. Нет, мне нужны не просто солдаты, а некая элита. Люди, имеющие вес и при этом верные мне до гроба. Универсальные спецы, способные устоять в любом, даже самом неудобном положении. Ведь иначе какая это к чëрту гвардия?

Имея аж целых пол часа свободного времени, я решил заглянуть на мануфактуру. Вот уже больше недели цех с конвейером был передан под массовое кузнечное дело. Количество кузниц увеличилось с одной до пяти, благодаря почти двукратному увеличению населения за счёт заинтересованных «иммигрантов». Теперь по мимо арбалетных деталей и дуг стали ковать и множество предметов массового спроса. Чего только не попадало на медленно идущую дорожку конвейера, двигающегося за счёт кругового движения трëх быков. Колуны для топоров, тулейки для лопат, части плугов, граблей, мотыг, молотков и серпов. Про арбалетные детали также никто не забывал, ими занималась отдельная кузня. Ну и конечно гвозди. И если гвозди «ехали» дальше лишь на сортировку и перемещались в последствии на склад, а части арбалета — в отдельное здание, где их соединяли с деревянными основаниями, то вот эти самые составные части инструментов останавливались во втором цехе, где ранее к деревянному ложу арбалетов вживляли, так сказать, душу. Теперь здесь рабочие мануфактуры занимались тем, что соединяли черенки и ручки инструментов с их металлическими частями. И только после этого готовые изделия направлялись ожидать своего часа на склад.

По деньгам выходило так, что больше всех получали кузнецы, что обусловлено наличием у них навыков. Однако здесь я прибëг к определённой хитрости. Плату за работу получал сам кузнец. Однако то, сколько нужно платить своим помощникам, без которых работать было существенно сложнее, так ещё и вовсе не выгодно, определял только лишь он сам. В итоге получилось так, что в результате конкуренции пяти кузниц и нескольких кузнецов, выросли и зарплаты подмастерьев и, соответственно, стремление людей, в особенности молодых, ими стать. Ведь по сути помощник шёл работать к тому кузнецу, к которому хотел. То есть к тому, кто больше заплатит. А оставаться совсем без помощи не хотел ни один из мастеров, что побудило всех идти на повышение зарплат. В итоге получилось что-то вроде конкуренции малых предприятий внутри одного большого.

Меньше работников кузни получали работники цеха сборки. Однако, стоит признать, и работка у них сравнительно не пыльная. Взял черенок, насадил на тулейку, пару гвоздей вбил и вот тебе лопата. Потом повторил и лопат уже две. А сборщику за две — полушка. За час таким макаром можно было наколотить копейку, а за десять рабочих дней — целый рубль. А на рубль крестьянин может жить недели две сравнительно спокойно и безбедственно. Подумать только, как мало ценится серебро в этой реальности. Впрочем, это и не удивительно. Русь, как я успел убедиться, утыкана серебряными приисками чуть ли не больше, чем железными шахтами.