Александр Агренев. Трилогия (СИ) - Кулаков Алексей Иванович (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
Пока двое мужчин шли на выход, один из них еще сдерживался. Но стоило двери закрыться, как из-за нее тут же донесся очень характерный звук удара, сдавленное оханье и приглушенное шипение:
— Ах ты ж сука!!! Куда собрался — я за тебя перед мужиками объясняться буду? Пшел!
Афанасий невольно посерел лицом, явно примеряя ситуацию на себя — тем более, что его прегрешения были заметно тяжелее.
— Рябушкин.
По столу заскользил очередной контракт.
— Читай.
— Да чего там. Расписывался, помню.
— Пункт семь-три, правда, достаточно редко. Десять-два — систематическое причинение телесного вреда работнику компании. Тринадцать-один — прямой ущерб производству компании. Пятнадцать-семь — нарушение общественного порядка в ночное время.
— Ээ?..
— Это когда ты вчера за женой с ковшиком в руках бегал, и соседей далеко посылал.
Буквально охреневшие от такого разнопланового списка прегрешений, мастер и начальник цеха переглянулись и с немалым интересом уставились на "героя дня", ожидая не менее длинного списка кар. Дождались:
— Штраф в размере месячного заработка, в пользу пострадавшего от…
— Это жены, штоль?
Долгин заткнул мастерового взглядом, и негромко предупредил:
— Еще раз перебьешь, пеняй на себя. И отвечая на вопрос — для компании она в первую очередь ценный работник, в обучение которого вложены немалые средства. Что она носит, юбку или штаны — дело десятое.
Придвинув контракт к себе, он тут же сбросил его в верхний ящик. Оттуда же достал лист бумаги с перьевой ручкой, откинул колпачок на чернильнице, после чего и продолжил с прежнего места:
— И выговор — первый и последний. Так же, удовлетворяя поступившее прошение о переводе на другое место работы, компания направляет Афанасия Рябушкина на Кыштымский кузнечно-прессовый завод номер два, с переводом на должность разнорабочего, с удержанием трети заработка в пользу семьи. Коя остается по своему нынешнему месту жительства.
Хозяин кабинета ласково улыбнулся и кивнул в сторону Мартына, превратившегося в одно большое ухо и глаз:
— Или можешь выбрать то, о чем он тебя предупреждал. Неволить не будем.
Проследив, как на белоснежную бумагу легла довольно-таки корявая подпись, главный инспектор подытожил:
— Отправление сегодня, охрана проследит. Свободен! Господа, я вас тоже более не задерживаю.
Начальник цеха коротко кивнул и вышел, не оглядываясь, а сменный мастер немного задержался. Не обращая более никакого внимания на неудачливого мужа своей работницы, он искренне произнес:
— Благодарствую, Григорий Дмитрич!
И получил не менее искренний ответ, с легкими нотками удивления:
— Да не за что, это моя работа.
Оставшись с всесильным главным инспектором наедине, Бусыгин опять занервничал. Герт — вот его потолок, выше он и не пробовал лезть со всеми своими предложениями и делами. А тут!.. То ли второе, то ли третье лицо в компании!
— Ты на хорошем счету. Если хочешь, чтобы так было и впредь… Думай, что говоришь. Где говоришь. И особенно — кому. Свободен!
***
Попадая в этот кабинет, люди чудесным образом менялись. Чиновники становились скромны и вежливы до необычайности, царедворцы выказывали редкую предупредительность, военные чины и гвардейцы проявляли несвойственную им в обычной жизни осторожность… Одним словом, посетители никогда не кричали, никогда не врывались без стука, и отвечали на все вопросы исключительно четко и по существу. А все потому, что из окон кабинета товарища министра внутренних дел Российской империи, сенатора и генерал-лейтенанта Шебеко, по совместительству являвшегося командиром Отдельного корпуса жандармов, с необычайной легкостью можно было узреть как далекую Сибирь, так и еще более далекую Сахалинскую каторгу. При некоторой доле фантазии, разумеется.
— Кхм!
Убедившись, что внимание привлечено, адъютант коротко напомнил:
— Князь Агренев.
— Что, уже полдень?
Николай Игнатьевич слегка повел плечами и шеей, сбрасывая накопившееся напряжение, захлопнул папку с многостраничным рапортом, вдумчиво изучаемым последние полчаса, и кивнул адъютанту:
— Проси.
С благожелательной миной на лице сенатор подождал, пока молодой мужчина устроится на монументальном (как, впрочем, и вся остальная мебель в кабинете) стуле, и нейтральным тоном поинтересовался — чем обязан визиту.
— Благодарю, что нашли время для того, чтобы принять меня, ваше превосходительство. Дело же мое заключается в следующем.
Оружейный магнат на секунду замолчал, слегка шевельнув пальцами, словно бы подбирая правильные слова.
— В одной из лабораторий моей компании в данный момент разрабатывается некое устройство, называемое детекторной аркой. Суть этого устройства в том, что при прохождении человека сквозь нее, становится возможным определить — есть ли при нем оружие. Быстро, незаметно, и без всякого обыска.
Недолгое молчание помогло замминистра собраться с мыслями.
— Так-так, любопытно-с. Но что же вы замолчали, князь, я слушаю вас со всем вниманием?..
— Для того, чтобы работы над аркой завершились в кратчайшие сроки, мне нужно содействие одного довольно известного электротехника. В настоящее время тот живет в САСШ, но готов немедля выехать на родину. Его останавливает только одно — он всерьез опасается преследования с вашей стороны.
Генерал-лейтенант недоуменно вскинул брови, одновременно по давнишней своей привычке оглаживая правую бакенбарду:
— С моей?!..
— Пожалуй, я неправильно выразился, ваше превосходительство. Со стороны возглавляемого вами учреждения. Видите ли, в свое время господин Лодыгин немного сочувствовал идеям печально известной "Народной воли".
— Так!..
— К счастью, ничего серьезного за ним не числится. Ошибки молодости, не более того.
Аристократ, сам находящийся в обсуждаемом возрасте, слегка переменил позу, закинув ногу на ногу.
— Ныне же он полностью осознал всю пагубность своих заблуждений, и желал бы вернуться в пределы империи, дабы работой на ее благо искупить свои невольные прегрешеня. Я готов поручиться за благоразумие Александра Николаевича.
— Вы уверены, князь?
В ответ "сестрорецкий затворник" (многие называли его именно так) вздохнул:
— Лодыгин весьма сведущ во всем, что касается электротехники… Кстати, в свое время за достижения в этой области его даже удостоили Станислава третьей степени — довольно редкий случай, не правда ли?
Он еще немного помолчал, и с едва ощутимым нажимом закончил:
— Он НУЖЕН мне. И я, вне всякого сомнения, СМОГУ обеспечить его лояльность.
Теперь уже помолчал Шебеко — но только лишь для того, чтобы еще больше подчеркнуть весомость своего ответа:
— В таком случае, князь, мое ведомство не имеет никаких вопросов к господину Лодыгину.
— Благодарю, ваше превосходительство.
Николай Игнатьевич наклонил голову, принимая благодарность, и даже подумал было встать, дабы продемонстрировать свою приязнь уходящему магнату. Однако, как оказалось, это еще было не все.
— Кстати!.. Детекторная арка не единственное, над чем работает моя компания. Некоторое время назад я задумался о массовых беспорядках или волнениях…
Взгляд хозяина кабинета на несколько мгновений стал пронизывающе-острым, а юный промышленник безмятежно улыбнулся:
— Виноват, я опять неточно выразился. Конечно же — о том, как в случае чего их пресекать. Ведь что у полиции есть на данный момент? Почти что и ничего. Тупые сабли, один-два револьвера на участок, в самом крайнем случае — несколько винтовок Бердана. Конечно, есть еще и казаки, с их нагайками, отточенными шашками и карабинами.
Генерал-лейтенант слушал с нескрываемым интересом, машинально пощипывая многострадальный бакенбард.
— Но согласитесь, это уже меры чрезвычайного порядка.
— Хм-хм. А вы можете предложить что-то иное?
— Специальные гранаты с очень едким дымом — очень трудно кричать и бесчинствовать, когда легкие буквально разрываются от кашля. Защитная амуниция, в том числе и для ареста особо опасных преступников вроде стальных наручников особо быстрого одевания. Ну и еще кое-что, по мелочи. Но уверяю вас, эти мелочи позволят сохранить немало жизней, причем как нижним чинам полиции, так и тем, против кого оные будут действовать. Опять же, пресечь беспорядок с помощью казаков, с неизбежными жертвами, или же обойтись силами только и исключительно полиции, без серьезной крови и привлечения воинских частей… Разница все же существенная. Особенно в глазах общественности.
