Каторжанин (СИ) - Башибузук Александр (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
Возможности отдать команду айнам работать луками уже не было, я слегка поколебался, стянул с себя маузер, положил на землю винтовку, скинул портупею, а томагавк подцепил позади за воротник клинком, после чего вывалился из кустов и потопал к японцам, старательно изображая бухого вдрызг гуляку.
Побаивался, что пальнут сразу, без предупреждения, но японцы только вскинули винтовки и отдали какой-то приказ, наверное, подойти, или остановится, увы, не знаю.
«Поди разбери вас, макаки…» — ругнулся я, сделал вид, что положил руки на затылок, при этом взялся за древко топора и послушно потопал к патрулю, еще больше раскачиваясь и через шаг спотыкаясь.
Ожидал чего угодно, что будут обыскивать, либо пинать, но, один из японцев, после того как подошел вплотную, без разговоров ткнул в меня в живот штыком.
Увернулся чудом, помогло, что в этот момент в очередной раз покачнулся.
Коротко блеснула сталь в мертвенно бледном свете луны. Мордатый японец ухватился обеими руками за шею и булькая словно индюк, упал на колени.
Я присел и в прыжке рубанул по второму. Третий попытался заслониться винтовкой, но я уже закружился, цепанул его клинком под сгиб колена, а потом, еще раз переступив, коротко и мощно всадил томагавк между лопаток.
Глухо хрустнуло, солдат всхлипнул и как куль повалился на землю…
— Сучата… — я машинально потрогал бок, но, к счастью, штык только надорвал куртку.
Но времени жалеть одежку не было, я быстро оттащил трупы в кусты, туда же выбросил винтовки и коротким свистом подозвал остальных.
К трактиру проскочили незамеченными, я немного подождал, после чего вместе с Тайто перебежкой пересек деревенский майдан с тыльной стороны питейного заведения. Прокрался вдоль стены, выглянул и заметил скучавшего возле входа в трактир солдатика.
На этот раз геройствовать не стал. Свистнула стрела — японец тихонько похрипывая съехал по столбу крыльца на заплеванную землю.
Я удовлетворенно ухмыльнулся, жестом отдал команду убрать труп и осторожно заглянул в мутное окошко, в щель между рамой и занавеской.
И даже сразу не поверил своим глазам…
Глава 12
За стойкой в трактире стоял тучный мужик, в алой шелковой рубахе и жилетке. Обширная красная морда, хитрющие маленькие глазки, расчёсанные на пробор волосы, стриженная борода, весь такой холеный и на измученного пленника японских оккупантов никак не похожий.
Но удивил меня не он. И даже не японские офицеры за столом с какими-то девицами с прожженными и пропитыми мордами. А удивило то, что за тем же столом, в той же компании, сидели… Сидели, мать их так, русские. Кто в гражданском платье, но большинство в мундирах: чиновничьих, полицейских, судебного ведомства, а пара хмырей, так вообще в армейских мундирах. Эти тоже на узников не смахивали, даже совсем наоборот — имели вполне довольный вид, при этом по-дружески общались с косоглазыми, чокались с ними и неспешно закусывали.
— Вот же бляди… — сдержаться не получилось. — Ну да ладно…
В свое время, я зачитывался романом одного замечательного писателя о каторге Сахалина, так вот, он писал, что очень многие чиновники из администрации острова быстро нашли общий язык с японцами. И теперь видел это воочию…
«Да ну нахрен… — усилием воли прогнал сумбурные мысли. — Опять началось… Не время, пророчествовать, мать его ети…».
Быстро проинструктировал личный состав, шагнул на крыльцо, выдохнул и потянул на себя дверь.
В полутемном коридоре у двери в главный зал стояло еще два солдата.
Оба разом вытаращили на меня глаза, но за винтовки взяться не успели.
Веерный двойной мах с упором на правую ногу, смачный хруст — у первого от головы отлетел кусок черепа, а он сам беззвучно ссунулся на пол. Второй интуитивно успел отстраниться, но клинок томагавка успел пробороздить ему физиономию, от надбровной дуги, через нос к самой челюсти.
Лицо раскрылось как консервная банка, японец схватился за разваленную морду и рухнул на колени.
— Сейчас я вам устрою братание, бляди… — я алчно ухмыльнулся, выхватил пистолет из кобуры и пинком снес с петель двустворчатую дверь.
В лицо резко ударило спертым сигаретным дымом, дешевым парфюмом и почему-то запахом кислой капусты.
Сидевшие за столом недоуменно уставились на меня и солдат, ввалившихся следом в зал.
Один из японцев вскочил и потянул из кобуры револьвер.
Сухо треснул маузер, и он рухнул прямо на стол, со звоном роняя посуду на пол.
Остальные офцеры так и остались сидеть. Девицы сначала завизжали, но тут же заткнулись.
— Серьга, живо наверх, проверить второй этаж… — тихо приказал я унтеру, а потом сухо рявкнул. — Руки на стол, кто пискнет — лично глотку перережу.
Японцы дисциплинированно молчали, настороженно пялясь на меня узкими глазами. Но тут, один из русских, тощий козлобородый брюнет с нервным породистым лицом, вдруг гневно прихлопнул ладонью по столу и заорал фальцетом:
— Ма-а-алчать! Что вы себе позволяете? Боевые действия закончены! Вы нарушаете приказ генерал-губернатора Ляпунова о полной капитуляции!
Толстяк за стойкой под шумок попытался слинять через боковую дверцу, но схлопотал по морде прикладом от одного из ополченцев и тихо скуля забился под стойку.
Я поощрительно улыбнулся, после чего подошел к брюнету, ухватил его за воротник черного чиновничьего сюртука и прямо через стол притянул к себе.
— Что ты сказал, сучий потрох?
— Вы… вы… приказ… нарушать… — постукивая зубами и отчаянно заикаясь, замямлил чиновник.
— Назовись, живо.
— Коллежский а-асессор… М-маслов…
— Ты слышал, что я сказал, коллежский асессор Маслов?
— Н-нет — просипел чиновник, но тут же признался. — Д-да…
— Ну вот, а я думал глухой… — я вытащил его из-за стола, отволок в угол, одним движением перерезал глотку от уха до уха, после чего небрежно оттолкнул от себя.
— Хр-ы-ы-ыхр… — жалобно хрюкнув, Маслов упал на колени, зажал ладонью гортань и медленно повалился набок
В зале мерзко завоняло дерьмом и кровью, девицы истошно взвыли, но через мгновение опять замолчали. Один из русских, бородатый тучный мужик, в полковничьем мундире начал громко икать. Второй — беззвучно открывал и закрывал рот, словно рыба на берегу. Остальные подавленно молчали. Японцы внешне все еще оставались бесстрастными.
— Разоружить и всех мордой в пол, — спокойно приказал я. — И наших тоже.
— Так-так… — в зале появился Стерлигов, обвел русских тяжелым взглядом и иронично протянул. — Кого я вижу? Господин Зальца, вы ли это? О! Господин Домницкий? Мнится мне, что здесь попахивает изменой…
— Чуть позже, Борис Львович… — шепнул я ему.
Неожиданно, наверху послышался шум и топот, а через несколько минут солдаты сволокли вниз двух связанных порванными простынями японцев в исподнем, одного помоложе и второго, сухого и подтянутого, гораздо старше возрастом, с узкими щегольскими усиками на лице с резкими азиатскими чертами. У этого голова была сильно разбита, а на нательной рубахе расплывалось больше пятно крови.
— Мальца нашего срубил… — Серьга тряханул пожилого за шиворот и показал мне саблю с богатым эфесом. — Совсем срубил. Сунулся Фролка поперек батьки… Еще Алехина посек, но несильно. Ну, мы его в штыки и приклады взяли. Больше никого наверху нет, кроме бляди одной. Ее сгоряча тоже приложили, валяется…
Я зло стиснул зубы. Вот и первые потери. Жалко парнишку… но уже ничего не сделаешь, остается только поквитаться с лихвой.
— Хорошо, теперь займись наблюдением за улицей, кто появится, сразу доклад, — отдав приказ унтеру, я шагнул к японцам. — Кто понимает русский язык?
Ни один из офицеров не ответил, но все русские красноречиво разом посмотрели на японцев.
А полный чиновник в мундире судебного ведомства услужливо подсказал.
— Двое, вон тот… молодой в очках и тот, худой… лейтенант вроде…
— Поднять, — я показал на лейтенанта, дождался пока его поставят на ноги, после чего задал вопрос. — Представьтесь…
