Поступь Империи (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич (первая книга TXT, FB2) 📗
Всадник начал бесноваться. Кричать. Угрожать расправой. Взывать к клятвам и чести. Но тщетно.
Солдаты стояли спокойно.
Наконец, офицер не выдержал и выхватив клинок, попытался ударить того служилого, что стоял с краю. Плашмя. Но не вышло. Тот вскинул мушкет и принял удар на ствол. Удар. Еще удар. И тут кто-то стоящих рядом солдат, перехватив свой мушкет, сделал выпад, пронзив штыком офицера.
Толпа взревела!
Радостно!
Истово!
И бросилась обниматься с солдатами…
Гийом Дюбуа наблюдал за этим из стоящего неподалеку здания. Он вообще последнее время предпочитал перемещаться по городу с малым отрядом охранения инкогнито. И вот так наблюдать за ожидаемыми событиями.
— Как грубо, — невольно произнес он, наблюдая за этим убийством…
Его патрон герцог Орлеанский отбыл в Лондон на коронацию. Англичан все ж таки додавили, и они согласились на Филиппа. Само собой, при неукоснительном соблюдении им свободы вероисповедания. К Людовику же прорвались аристократы и в ультимативной форме потребовали принять меры. Только вот доверили их выполнение людям герцога… а точнее, уже короля Англии. И те исполнили их… скажем так — с нюансами: направив на подавление бунтов наиболее ненадежные силы…
Забастовки же тем временем охватывали Францию все шире и шире. Все новые города включались в это движение, вдохновленные успехом Парижа.
Производства же вставали. Одно за другим.
Францию все сильнее разбивал комплексный паралич и нарастала вынужденная эмиграция всякого рода образованных людей. Мало кто хотел попасть под раздачу возбужденной толпы. Аристократы и крупные промышленники еще держались, опираясь на лично верных людей. А вот тот, кто попроще, либо уже выехали за пределы страны, либо собирали вещи…
— Нам лучше удалится, — хмуро произнес офицер. — Весьма вероятно сейчас окрестные дома начнут грабить.
— Да-да, — покивал Дюбуа и поспешил вслед за своими людьми. Ситуация действительно явно выходила из-под контроля.
Утром же на другом конце Парижа так и вообще дошло до боя и даже штурма баррикад. Там, правда, революционеры что-то не поделили промеж себя. А тут еще и войска на сторону бунта перешли. И оказаться у них на пути министр иностранных дел не желал. Да и вообще — здесь, в столице, становилось слишком жарко. Пора бы и из города выезжать от греха подальше…
* * *
Вечерело.
Тьма мягким, обволакивающим покрывалом медленно накрывала Софию — столицу Болгарии. Город засыпал. То тут, то там гасли огни. А много, где и не загоралось — дорого это — свечи жечь или масло в лампах.
Военный комендант города устало зевнул и лег поудобнее, поправив подушку. Он был вполне доволен собой, как и обстоятельствами. Очередной день закончился, а его страна оказалась еще немного ближе к победе в грандиозной войне. А он сам — к достижению вполне конкретных семейных интересов. Все ж таки война — золотое дно, если уметь с ней управляться…
Тем временем к городу с разных сторон тихо-тихо подходили группы людей. Приглядись — толком и не заметишь. Только если вблизи. А так — тени, просто ночные тени.
Часовые зевали.
Глубокий и спокойный тыл. О чем можно беспокоиться? Основные силы австрийских войск оттеснили болгарских повстанцев практически к устью Дуная. Да, доходили слухи о том, что Россия ввела войска в Молдавию. Но, в любом случае — это все находилось настолько далеко, что мало кто тревожился, наслаждаясь моментом. В конце концов, любая здоровая психика и должна вымещать всякую жесть, если она прямо с тобой не происходила. Просто для того, чтобы с ума не сойти от переживаний.
Городской гарнизон по обычаям тех лет стоял не в казармах, а размещался в частном секторе. На квартирах. Подселенный к жителям более-менее равномерно. Да, кое-какие немногочисленные посты и патрули, конечно, присутствовали. Но размазано. Да и город, в общем-то, небольшой — меньше трех квадратных километров. Много войск не поставишь…
Штурм… его по сути и не случилось. Вошли. Быстро прошли, подавляя незначительное сопротивление. Солдаты просто не успели проснуться и собраться в хоть сколь-либо значимые группы. А поодиночке или отрядами в несколько человек они легко продавливались даже слабо подготовленными болгарскими бойцами. Просто за счет численного превосходства. Локального. Так-то бойцов в город вошло примерно сопоставимо с тем их количество, что стояло в гарнизоне…
— Где у вас списки размещения солдат на постой? Где кто живет? — спросил майор Лисицын у коменданта на немецком языке. Он был главным военным инструктором у болгар, возглавляя миссию. Вот и принял командование этой операцией.
— У меня таких списков нет.
— У кого они?
— Я волен не отвечать вам.
— А я волен подвергнуть вас пыткам.
— Вы не посмеете.
— Вас похоронят с почестями, сообщив, что вы дрались как лев и погибли с честью. Вы думаете, этого будет недостаточно? — улыбнулся собеседник.
— Вы ведь не болгарин.
— С чего вы взяли?
— Язык. Он вас выдает. Мекленбургский выговор с характерным русским акцентом, но не сильным. У болгар он другой, и они не нанимают учителей из Мекленбурга.
— Интересное наблюдение, — усмехнулся майор.
— И зачем это России?
— Понятия не имею, о чем вы.
— Ой… давайте оставим эти игры. Вы же понимаете, что мы это нападение так не оставим.
— Мы?
— Не нужно злорадствовать молодой человек. Даже если вы меня убьете, это ничего не решит. Чего вы добиваетесь? Чтобы мы перешли к плохой войне?
— Мы ведь тоже к ней можем перейти. Представьте — австрийские чиновники окажутся под постоянным ударом. Выстрелы из-за угла. Удары ножом в подворотне. Взрывы. И прочее. Вы сможете защитить всех своих чиновников? Причем мы можем перенести войну на территорию Австрии, если это потребуется.
— Мы? Впрочем, это не важно. Если бы Россия хотела войны с нами, то не действовала таким образом. И я, и вы прекрасно понимаем то, как ваши люди ограничены в средствах.
— Вы уходите от ответа.
Комендант пожал плечами и вежливо улыбнулся.
— Что там Сань? — поинтересовался майор у бойца, который копался в документах. Тоже инструктора, одного из, что пришли с ним.
— Текучка. Переписка. Ничего интересного.
— Штаты?
— Нету. В основном хозяйственные документы. Похоже на двойную бухгалтерию. Вон, — продемонстрировал он листок, — шикарная вещь. Если верить этой бумажке, данный уважаемый старик грабил своих же. Причем делал сие вдумчиво, записывая каждый свой шаг, чтобы не запутаться.
— Какая прелесть…
По-хорошему разговора не получилось. Но на него особой надежды и не было. Впрочем, как оказалось, старый комендант совсем не терпел боли. Поэтому довольно легко раскололся даже без членовредительства. И дела закипели.
Его показания записали. Вынудили его их подписать. На всякий случай. В качестве компромата на него лично. Он ведь там столько всего наговорил… в том числе лишнего. В дополнение к бумагам, изобличающим его как воришку.
После чего отряды болгарских повстанцев отправились проверять адреса согласно добытым спискам. Те они лежали в одном из шкафов канцелярии на первом этаже…
К обеду зачистка города завершилась. Вдумчивая. Спокойная.
Весь военный контингент, переживший нападение, распихали по подвалам. От греха подальше. Сам майор бы с пленными возиться не стал, но начинать эскалацию через резню он не хотел. Просто потому, что можно было утратить поддержку и лояльность самих болгар, которые опасались подобного поведения в отношении своих. А о том, что творили австрийцы в нижней Германии менее века назад, во времена Тридцатилетней войны, многие прекрасно знали и в особых пояснениях не нуждались. Нет, если австрийцы начнут брать заложников и резать немотивированно мирных людей да пленных, да, ответ последует незамедлительно. В таких делать спускать нельзя. А то еще все вокруг подумают ненароком, что вы и ваш народ — мальчик для битья. Но начинать такое первым… ну… такое…
