Рейд БТ (СИ) - Мохов Игорь (бесплатная библиотека электронных книг txt) 📗
Большая капля воды собралась на кромке люка, повисела задумчиво, решая, стоит ли куда то двигаться — но сила притяжения перевесила, и она бесшумно канула вниз, в темную глубину боевого отделения танка. На кромке начала накапливаться следующая капля. Шелест дождя по броне вдруг резко усилился, наполнив броневую коробку низким гулом. И вот уже тонкая струйка воды полилась вниз, в душную темноту.
Человек лежавший на дне боевого отделения зашевелился. Неуверенно хватаясь за торчащие кронштейны, попытался выпрямиться. Стукнулся головой об погонный круг башни, снова рухнул вниз. Снова поднялся на полусогнутых ногах, постоял, упершись лбом в тело орудия и, потянулся к крышке башенного люка.
Откинутая крышка впустила внутрь танка порывы сырого ветра и брызги дождя. Процесс покидания машины занял порядка пяти минут, но, наконец, земля ударила человека в подметки сапог, его тут же повело вбок и, только ухватившись обеими руками за надкрылок, он сумел устоять.
Степан поднял голову вверх, подставляя лицо каплям дождя. Сильно мутило, земля ощутимо качалась под ногами. В голове плавал низкий гул, а глаза никак не хотели фокусироваться на отдельных объектах. Изморось сыпалась с черного неба. Стекая по лицу, холодная вода затекала за ворот шинели. Постепенно в голове прояснилось, и в сознании начали выстраиваться отдельные факты, сплетаясь в цепочку событий, приведших к этому состоянию.
— Немцы! А вдруг они уже идут сюда? Что делать? — неловко повозившись, Степан отщелкнул клапан кобуры и вытащил увесистый наган. Клацнул взведенным курком, присел у катков машины. Тяжесть оружия в руках успокоила лейтенанта своей иллюзорной защитой. Подождал немного, всматриваясь и вслушиваясь в темноту леса. Ветер мотал в вышине вершинами мокрых берез, шелестели под ударами капель тени кустов, окружающих танк. Ничего. Ни звука чужой речи, ни лязга металла. Только шум дождя. Не выпуская револьвера из рук, Степан двинулся вдоль борта танка к корме машины. Дойдя до места, где траки поднимались вверх, охватывая ведущую звездочку, остановился. Вслушался в ночной лес ещё раз. Всё спокойно, будто и не было грохота попаданий пулеметных очередей по броне и рева мотора.
— Немцы отстали? Посчитали танк уничтоженным? Или? — мысли метались в голове лейтенанта встревоженным роем. Очередной порыв ветра плеснул за шиворот брызгами холодной воды.
— Стоп, а старшина? Что с Скрипчуком? Степан развернулся и, пошатываясь и хватаясь за надкрылок, двинулся к люку водителя. Обойдя машину, остановился около лобового листа машины — обе створки люка водителя были распахнуты, но рассмотреть что-либо внутри не удавалось. Переложив револьвер в левую руку, Степан зашарил по борту отделения управления, пытаясь включить лампочку освещения. При этом ему пришлось почти по плечи влезть внутрь танка.
Что-то мягко обхватило кисть руки лейтенанта, Степан от неожиданности дернулся назад, руку сжало ещё плотнее. Мало того, ладонь руки уперлась во что-то округлое и скользкое, и Паничкин, испугавшись, рванулся назад изо всех сил. Нога соскользнула с буксирного крюка, к рывку добавился весь вес тела Степана, что-то подалось внутри и, взмахнув свободной рукой с зажатым в ней револьвером, лейтенант смачно плюхнулся задом в грязь. Предмет, обхвативший руку лейтенанта, оказался при ближайшем рассмотрении, лямкой вещмешка, принадлежавшего старшине Скрипчуку. При падении Степан вытащил мешок из танка и теперь тот лежал на земле у танка.
— А ведь у старшины был трофейный немецкий фонарик — Степан распутал шнурок на горловине мешка и наощупь обнаружил искомый предмет. Фонарь имел три цветных светофильтра, управлявшихся движками, и, прежде чем зажечь свет, лейтенант закрыл стекло синим светофильтром. Убрал мешающий наган в кобуру и, готовый к страшному зрелищу, посветил внутрь танка. Внутри было пусто. Старшина, ну или его тело бесследно исчезли. Всё что напоминало об исчезнувшем водителе — его кожаный танкошлем, повисший на рычаге управления, да размазанные потеки крови на стенке корпуса.
— И куда же исчез старшина? Неужели, он вылетел через открытый люк, при ударе танка об дерево, во время спуска машины по склону? — Степан поводил лучом по боевому отделению танка, но никакого намека на разгадку случившегося не нашел.
— Что же делать дальше? Старшина наверняка погиб. Нужно бы найти тело и похоронить, но как это сделать в темноте? Где сержант Галимзянов с машиной — не известно. Даже если ему и удалось уйти от немцев, то где его искать? Возвратиться назад, в бригаду? За невыполненный приказ по головке не погладят. Да и не будет бригады, уже. Не немецкие самолеты, так танки подойдут и добьют и машины и экипажи.
— Нет, нужно приказ выполнять. Прости, старшина, нельзя ждать. Нужно добраться до Ивантеево, а там — было бы только топливо. Глядишь, и машиной помогут. В лепешку разобьюсь — не должны отказать, обязательно помогут. Сейчас, проверю машину и снова — вперед. Недалеко осталось. Успею.
С такими мыслями Паничкин начал обходить машину с правого борта. Посветил на гусеницу. Рука с фонарем медленно опустилась. Не было гусеницы. И правого ленивца — не было. Торчал обломок кривошипа, свежий излом металла отблескивал дождевой влагой в свете фонаря. Видно, на спуске, танк ударил в ствол толстого дерева правой гусеницей. Кривошип натяжителя не выдержал удара и отлетел вместе с ленивцем, а ослабленная гусеница соскочила с бешено вращающихся катков. И, теперь, то, что было боевой машиной — стало неподвижной грудой железа.
— Вот и выполнил приказ. Вот и герой. Механика потерял, машину разбил. Что дальше делать будем, товарищ лейтенант? С наганом в атаку двинем?
Молча стояла под дождем "бетушка". Не могла она говорить, не для того её создавали. И не её вина, что вместо глубоких рейдов и лихих "кавалерийских" атак, бригаду бросали во встречные танковые бои. И вспыхивали коптящим пламенем верткие но "тонкошкурые" машины. По-другому виделась эта война и военным и конструкторам Харьковского завода. И не спасла экипажи бригады ни высокая скорость, ни мощные двигателя. Но было заложено в машину ещё одно свойство. Заложено ещё американским прародителем всей серии "БТ". И вот оно — могло бы помочь. Если бы, только, можно было подсказать. Но слышался только плеск дождя по броне. Что танк — простое железо, воюет человек.
Паничкин глядел на покалеченную машину. В голове было удивительно пусто. Такой ремонт можно было выполнить только в окружных мастерских. Если бы только машину удалось туда дотащить. Нужен тягач. Снять гусеницы, и буксировать на колесах… Колесах…
— Стоп. А если… Только бы они были на месте — Степан залез в танк, загромыхал железом в ящике с ЗИПом, подсвечивая себе фонарем.
— Так, гаечные ключи, выколотка и кувалда есть — шептал он сам себе. — Уже хорошо. Но не это главное…. А, есть! Вот они…
Два стальных кольца с двенадцатью отверстиями по кругу и с центральным отверстием со шлицевым зубом. Блокирующие кольца. При их установке танк сможет двигаться на колесах, без гусениц. Пусть колесный ход рассчитан более на движение по, хоть какой-то дороге, а не по сырому лесу. Другого выбора нет. Это последний шанс выполнить приказ.
Оставались сущие мелочи: расстыковать и снять левую гусеницу, установить блокировочные кольца в ступицы задних опорных катков, поставить на место штурвал управления. И всё это в одиночку. В общем — только начать и кончить. Если на машине нет других повреждений.
Быстрый осмотр машины не выявил других поломок. Что, для боевой машины, поклеванная пулями броня, утерянные укладки запасных траков, пробитый чем-то крупнокалиберным глушитель, разорванные в клочья грязевики. Двигаться и воевать это всё не мешает.
По инструкции, время перевода "бетушки" с гусеничного на колесный ход, силами экипажа составляло 30 минут. Днем и всем экипажем. А вот в одиночку, в темноте и под дождем — процесс грозился растянуться на несколько часов. Установить блокировочные кольца удалось относительно быстро. Демонтаж гусеницы занял гораздо больше времени. Когда фонарь еле подсвечивает место работы, онемевшая рука с трудом удерживает выколотку, а мокрая рукоять кувалды так и норовит вывернуться из ладони. Горячий пар подымается из-за воротника шинели и хриплое дыхание с хеканьем вырывается из горла при каждом ударе кувалды. Лязг металла вязнет в темноте сырого леса. И всё равно, каждые несколько минут, нужно остановиться и прислушаться…
