Операция "Кронштадт" (СИ) - Криптонов Василий (библиотека книг .TXT, .FB2) 📗
Стараясь не обращать внимания на звон в ушах, я подпрыгнул и снова собрался в стойку. Каледин — сильный соперник. Но и я не собираюсь уступать.
В глазах Каледина мелькнуло удивление. И… уважение?
— А ты упорный, — обронил он. — Не ожидал такого от белого мага.
— Это одно из наших главных преимуществ, — отозвался я. — Никто не ждёт от белых магов ничего подобного, — и снова пошёл вперёд.
Каледин, закрывшись от моего удара, как-то странно улыбнулся.
— Да уж. Никто.
— Ты тоже — белый?! — дошло до меня.
— Как и ты.
Каледин резко уклонился, перенёс вес на больную ногу, и я заметил, как перекосилось его лицо.
— Может, прервёмся?
— Зачем?
— Ты повредил ногу. Тебе больно, я вижу.
— И что? — скривился Каледин. — Сдашь меня? Техническое поражение — что может быть проще и приятнее?
— Ты, кажется, путаешь меня со своими знакомыми, — буркнул я. — И не говори, что ещё не понял — я сумею одержать настоящую победу. Не техническую.
— Если бы не моя нога…
— А если бы во мне было больше веса…
Переговариваясь, мы не забывали кружить по рингу. Последней моей фразе Каледин вдруг улыбнулся.
— Да, ты прав. С этим почти нокаутом мне просто повезло. Будь ты хоть на пару лет старше или на десяток кило тяжелее — я бы против тебя не выстоял. Тебя есть за что уважать.
— И тебя, — кивнул я. — Сильная боль?
— Терпимо. Этот раунд продержусь. И второй тоже.
— Но это не должно выглядеть, как сговор.
— Догадываюсь. Нужно показать зрителям красивый бокс.
Мы кивнули друг другу, что поняли. И честно отстояли оставшиеся минуты вместе с перерывом, демонстрируя почтеннейшей публике зрелищный и техничный бой.
На этот раз Каледин позволил мне пробить пару серий, вызвавших на трибунах восторженные вопли. Сам, конечно, тоже не остался в долгу. Однако мы с ним оба хорошо понимали, что настоящий поединок уже закончился.
Мне не хотелось и дальше издеваться над Калединым, заставляя этого стойкого парня испытывать лишнюю боль. Я был уверен, что очень многие на его месте вышли бы из Игры сразу после падения на поле. И Каледин мои действия оценил в полной мере. Рефери объявил ничью.
— Браво, господа! — восхищался ведущий. — Какой великолепный поединок! Какой красивый бокс показали нам наши игроки! Но это ещё не всё. Сейчас им предстоит пройти самый зрелищный этап. Гонки!
Ринг исчез. Вдоль трибун появилось асфальтовое покрытие. А к нам с Калединым подкатили мотоциклы.
По сравнению с теми машинами, к которым привык я, эти казались неуклюжими и громоздкими. Возможно, из-за того, что над головой седока для чего-то присобачили крышу наподобие кабриолетной, а сзади на сиденье прицепили багажный ящик.
— Предыдущий этап закончился вничью, — вещал ведущий. — А из этого, согласно правилам, следует, что стартуют наши игроки одновременно! Напоминаю, что заводить двигатель раньше, чем вы услышите стартовый выстрел, запрещается. Внимание, господа!
Мы с Калединым надели шлемы. Прогремел выстрел. Двигатель мотоцикла схватился сразу. И я рванул вперёд.
Глава 17. Уровень любви к человечеству
Я быстро понял, что аппарат мне достался неплохой: мощный и достаточно маневренный. Впрочем, надо полагать, у соперника он не хуже. И больная нога на этом этапе Каледину вряд ли помешает.
А ещё меня неимоверно бесила крыша над головой. И багажный ящик. Я буквально физически чувствовал, как эта дрянь увеличивает сопротивление воздуха и утяжеляет мотоцикл...
Решение я принял мгновенно. Одной рукой удерживая руль, другой принялся выламывать стойки, удерживающие крышу.
— Что происходит, уважаемые зрители? — озадачился ведущий. — Неужели господин Барятинский собирается... О-о!
Это я справился с тонкими стойками и отшвырнул в сторону брезентовый колпак крыши. Он покатился по травяному покрытию, в которое превратилось поле по обе стороны от трассы, и тут же пропал из виду. А я мгновенно почувствовал, как снизилось сопротивление воздуха. Мотоцикл пошёл шустрее.
— Крайне смелое решение, господа, — голосил ведущий. — Господин Барятинский, несомненно, получит штрафные баллы за порчу оборудования. Но вы только взгляните, какое преимущество в скорости дало ему это, с позволения сказать, усовершенствование! Как значительно он оторвался от своего соперника! Напоминаю, что победа в гонке — а как следствие, в Игре — принесёт команде-победителю целых пятьдесят баллов!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Дальше я не слушал. В ста метрах передо мной вместо асфальта внезапно вырос лес.
— Организаторы Игры снова решили поразить наше воображение, господа, — восхитился ведущий. — Вы только полюбуйтесь, с какой точностью они воспроизвели знакомый каждому петербуржцу пейзаж!
Лес и впрямь показался знакомым. Это был сосновый бор с высоченными стволами и редким низовым кустарником — в окрестностях столицы такого добра полно.
Земля у подножия сосен была укрыта толстым ковром иголок. Это мгновенно отразилось на скорости. Иглы так и летели из-под колёс, с тем же успехом я мог бы ехать по песку. Скорость упала до тридцати километров в час. А мне приходилось ещё и выбирать дорогу, пытаясь проложить среди деревьев оптимальную траекторию.
У Каледина, похоже, дела шли не лучше моего — его мотоцикл рокотал позади. А значит, обогнать меня соперник пока не мог — хоть одна приятная новость.
Чёрт, но какая же дрянь — эти иглы! И ведь не свернуть никуда. Искать в магическом лесу, выросшем пять минут назад, тропинку — занятие, очевидно обреченное на провал...
И вдруг я заметил, что чуть поодаль цвет игл кажется более тёмным, чем у других. В голове сверкнула догадка. Я свернул в сторону. А через минуту с облегчением выдохнул: догадка оказалась верной. Сосновые иглы потемнели из-за воды. Между вековых стволов бежал ручей.
Вот она, «тропинка»! По краям ручья иглы должны быть слежавшимися, не такими сыпучими.
— Мы наблюдаем нечто странное, уважаемые зрители, — комментировал между тем ведущий. — Господин Барятинский, вместо того, чтобы следовать дальше выбранным маршрутом, внезапно поменял направление! Он устремился к ручью. Неужели молодого князя так измучила жажда?
Ох, моя бы воля — засветил бы я тебе! Так, чтоб навсегда забыл и про жажду, и про все остальные потребности...
С этой мыслью я направил мотоцикл к ручью. И повёл его по краю русла.
Из-под колёс полетели брызги, но я не прогадал — вновь обретя под собой твёрдую поверхность, мотоцикл тут же прибавил скорости.
— Господин Барятинский демонстрирует удивительную смекалку, господа! — восхитился ведущий. — Сбившись с маршрута, он отстал от своего соперника, но это великолепное решение стоило того! Вы только взгляните, как быстро господин Барятинский вновь набирает скорость!
По ручью я ехал недолго — лес закончился так же внезапно, как начался. Под колёсами вновь появился асфальт. Я ещё больше прибавил скорости.
— Господину Барятинскому удалось вырваться вперёд, — объявил ведущий. — Но посмотрим, господа! Игра ещё не окончена. Посмотрим, что он будет делать дальше! Обратите внимание на дорогу!
Я обратил на неё внимание куда раньше, чем это услышал. Я вообще не отводил от дороги глаз.
И увидел, что асфальтовое покрытие впереди вздыбилось, приподнявшись над землёй. А за ним разверзся ров шириной около двух метров.
Ров перерезал асфальт, края его скрывались в траве. Объехать препятствие, по всей видимости, можно — но для этого придётся сойти с трассы. Неизвестно, сколько времени потеряешь. А вот вздыбившийся асфальт — для моих целей как нельзя кстати.
Я прильнул к рулю мотоцикла и выжал скорость на максимум.
— Господин Барятинский, кажется, не собирается сворачивать! — орал ведущий. — Что это? Особая уловка, или же... О-о-о!!!
Долетев до того места, где асфальт заканчивался, я заставил мотоцикл оторваться от земли.
Рисковал, конечно, здорово. Я не знал возможностей этой машины. Но судя по тому, что, перепрыгнув ров, мотоцикл не развалился, а понёсся дальше, всё сделал правильно.