Фантастическое приключение городского лучника (СИ) - "Сергей serdobol" (книги TXT) 📗
— Думаешь эти? — Кивнул я на пристань.
— Можт и эти… а можт и аще какия.
— В лодиях, — вставил Янгур, — у некоторых кольчуги под рубахами…
……………………………………………………………………………………
…В веси была заметна лёгкая суета. Народ не торопясь забирал крупный скот с пастбищ, заводил коров и лошадей за ворота, загоняя в хлева и стойла. Для меня это показалось странным. На стенах крепостицы тоже велась работа. Не торопливо, как бы обыденно, приносились кожаные свёртки со стрелами, сулицы, корзины с камнями.
У Горынова дома лениво дремали два молодца. Это были караульные, поставленные здесь на время военного совета. Хоть вид у них был и не официальный, своё дело они выполняли отлично, следя за обстановкой. Мы не успели раскрыть в вопросе свои рты, как один из молодцов, вытащив изо рта соломину, слегка кивнул на крыльцо. Не задавая вопросы, мы вошли в дом.
Совещание наших старшин проходило тихо. По горнице летали, довольные прохладой бревенчатых стен, мухи. Мужи беседовали иногда, отмахиваясь от крылатых насекомых. Вовка сидел со сдвинутыми бровями, да и лица всех присутствовавших не были светлы и расслаблены.
— Будем говорить с «гостями». — Сказал Горын, подняв чёрную, треугольную бровь, собирая складки на лбу, — похоже, не чисты оне на намерения. С низу идёт ишшо одна лодия, похоже ихня…
На лицах совета прочитался вопрос.
— Доброга поведал, а ямУ наши передали. — Пояснил Горыня, — ежли шта, в лес не уйдём, поздно. Ихние уж везде шарохутся, — помолчав добавил, — наглеют, однако.
— Как борониться будем? — Спросил Вовка, — их поболе сотни!
— Так и будем. У нас одна печаль, не сгореть, по сему воду пусть по колодцам набирают.
— Так можт, пока до сечи не дошло, в леса уйдём? — Вставил кто-то.
— Узрят, что бабы да дети уходят, сразу в мечи и за ними, а мы из-за стен не помощник. Пока из ворота выйдем, головы потеряем… — встрял Янгур.
Горын постучал пальцами по столу:
— Что им надобно то? Не пойму. Ежли добро, то нападай и секи, ежли люд, тоже сеча…
Я позволил себе предложить версию:
— А можт и то, и сё, и передовые технологии? Уж больно буржуи падки на превосходство в экономической и технической сфере. Оне готовы на любую подлость за это. А буржуев на лодиях пруд-пруди!
На меня глянули как иностранца, не поняв о чём я, только Горын посветлел взором, ибо общение с Вованом обогатило его технические познания и словарь.
— А ить могет и так-то! — Почесал броду черниговец.
— Ты всем то растолкуй. — Попросил Кирилл.
— Да шо тут толковать, — отозвался Горын, — мы думали наш Володимир первый мастер — затейник в округе, а вышло шта и в немчинах, и свеях о нём узнали, вот и хотят энти тати оттяпать у нас и навыки, и струмент, и похоже Володьшу.
Все замерли, уставившись на Пятака. Тот побледнел, на лбу появились капли пота. Мужики молчали.
— Эт как жа так, братцы, — прохрипел хирург, — мы ж вместе всё делали, мы ж свои…
Я не мог и предположить, что Горын так глубоко разовьёт мою версию.
— Не-е, — протянул я с умным видом, — оне бы сначала его подкупить попытались, а уж опосля выкрасть.
Вовка зыркал выпученными глазами. Кирилл глянул на него:
— Охолонь Володьша, в обиду не дадим.
Внезапно раздался голос Бурея:
— У гостей, на лодье, пленник имеется.
Все вздрогнули, ибо ведун умел появляться тихо и неожиданно. Он стоял у двери, старый, высокий, осанистый, с посохом в руке.
— Прокуд углядел, человека повязанного, за щитами, — продолжил Бурей, — я пошёл на догляд и хоть прятали его, но воду всё ж давали… узнал я добра молодца, который на прошлом торжище, со товарищи, свару с нашими устроил…
Я вспомнил бескровное рубилово с подпитыми молодцами в Городке.
— …коль повязан, — вещал волхв, — то не волен он собой… тут и нам надоть готовиться к худу…
После совета все разошлись по местам заведований согласно указаниям.
Мы с Вовкой собирались по домам, но нас остановил Бурей.
— Вот што мужи честные, соберите всё самое необходимое на случай отступления, мало ли … да и всем своим передайте.
…Любим, Данила, Кирилл и я, в сопровождении четырёх воев направились к лодьям «гостей», минуя их палатки. У палаток нас остановили и узнав цель прибытия пригласили в один из шатров, где находились старшины противной стороны. Четверо наших воинов остались у входа в шатёр, в окружении чужаков.
— Почему с оружием пожаловали? — Спросил немец через своего толмача.
— Есть причины. — Тихо ответствовал Любим.
Беседа длилась скользко и не долго. Обсуждались разные вопросы и в конце концов Кирилл заговорил о главном:
— С вашим прибытием, у нас в веси произошли беды. Ныне пропали в лесах наши люди, — выдал надумано Кирилл, — а также убиты два почтенных старца. Хотелось бы знать, не причастны ли ваши люди к сим деяниям.
Толмач перевёл нам ответ, мол гости люди мирные и не хотят никому зла, что прибыли только для торговли и распространения благ, а также для обращения заблудших дикарей в истинную веру Христову.
— У нас есть свой проповедник веры, — ответствовал Кирилл и показав нательный крест продолжил, — ведомо нам, что есть у вас полоняники. Ежели они наши, то требуем их вернуть нам, ежели они злое содеяли, то заплатим за них виру и накажем сами, пред вашими взорами, а ежели вы зло затеваете, то быть вам битыми.
— Нет у нас ваших людей. Мы никого не пленяли и не неволили.
— А вязаные на лодьях? — Вставил я.
— То наши люди. Воровали у своих, теперь ждут наказания за содеянное.
— Дозвольте убедиться, что полоняники не наши сродники и мы уйдём в весь и успокоим родовичей.
— Конечно, сейчас их приведут.
— Нет, дозволь нам самим.
— Хорошо, пусть двое из вас пойдут убедится в нашей честности, а остальных приглашаю отведать наше кушанье.
Кирилл глянул на меня и Даньшу, мы встали, учтиво поклонились хозяину, тот что-то сказал своему поверенному и указал на выход.
По пути к лодьям нас сопровождали чужаки, ибо наши вои остались у шатра.
Нам показали связанного здоровяка, что лежал за щитами, которого мы сразу узнали, не смотря на побитое лицо. Это был тот самый детина, который затеял в Городке свару, зацепив Данилу.
— За что тебя? — Обратился к пленнику Данила.
— Утечь хотел. — Сплюнул лежащий на боку беспомощный здоровяк, не поворачивая головы.
— А что содеял?
— То и содеял.
— Знаешь меня?
— А хто ты таков, штоб о тебе знали?
— Волк, с хвостом поджатым. — Ответил Данил.
Пленник молчал, не понимая чужой интерес к нему.
Я обратился к охране:
— А где остальные вязаные?
— Тута ишо двое, под холстиной.
— Живы ли?
— Живы, сцо им станется — ответил мужик с новгородским акцентом и край тента приоткрылся.
Ну да, подумал я, та же компания.
— А что сотворили?
— Нанялись охраной, а вчарась ночью, мечи да брони на мель покидали и сами утечь хотели, да все не успели. Но трое всё ж утекли.
Я поставил галочку в уме «было шестеро», вся компания из Городка.
Провожатый немчин что-то сказал, а толмач перевёл:
— Видимо те тати ваших и побили.
Мы молча сошли на берег и направились к шатру, где «гостевали» наши старшины.
За спиной раздался крик связанного здоровяка:
— Помню волков, берегитесь волки!
Мы с Данилой переглянулись, выходит узнал нас задира и предупредил.
В шатре доложили, что пленники не наши, на что немчин льстиво улыбнулся.
Кирилл задумался и обратился к чужаку:
— Вас было больше сотни, а теперь чуть более половины, где остальные, не затевают ли замятню?
— Нет. Мои вои ловят рыбу на реке и охотятся.
— А кто дал добро на охоту вокруг нашего града?
— О-о, нет, мы охотимся на другой стороне реки, далеко.
— Понятно. Весь те места не трогает, бережёт, а вы значит хозяйничать начали?
…Мы шли к стенам нашего городка и тихо рассуждали. Теперь было понятно, что весь окружена по лесу не большими отрядами и уводить баб, старцев и детишек в дебри поздно, ибо попадут в полон и начнётся шантаж. Надо было готовить оборону нашего городка, а по большому счёту готовиться к сожжению городка и наших домов.
