Расплата за предыдущую жизнь (СИ) - Косенков Евгений Николаевич (книги онлайн без регистрации TXT) 📗
Вечернее солнце светило уже не так ярко и длинные тени от деревьев и домов тянулись к востоку. Ержан насторожился, когда они подошли к первому дому.
— Внутри кто-то есть, — тихо шепнул он, вынимая из ножен нож. — Коробейко, прикроешь. Пошли Аркаша.
Двери дома открыты настежь. Тюляпин заглянул внутрь и увидел открытый подпол, на краю перед проёмом вниз, лежал автомат ППШ. Ержан прислонил палец к губам, запрещая шуметь. Скинул сапоги и осторожно поставил в сторону. Медленно двинулся внутрь комнаты. Аккуратно поднял автомат, вернулся и передал Тюляпину. Сам также осторожно прошёлся по остальным комнатам дома. Встал у проёма в подпол.
Несколько минут спустя оттуда показалась рука с пятилитровой бутылкой мутной жидкости, закупоренной засургученной пробкой. Довольное небритое лицо вынырнуло из проёма спиной к бойцам. Ержан схватил незадачливого любителя чужих запасов за шкирку и подставил нож к горлу.
— Не рыпайся, проткну. Сколько вас и кто вы такие?
— Я… мы… ну…
— Перестань дрожать и говори внятно, а то проткну шею.
— Не надо начальник, всё скажу, — затараторил мужик. — С зоны мы из-под Липска. Трое нас.
— Оружие у всех?
— ППШ, у всех.
— Босой! — раздался голос снаружи. — Ты здесь? Пошли Рыжий зовёт.
— Скажи, что пусть внутрь зайдёт, ты ему кое-что покажешь. Если что прирежу сразу. Понял?
Зэк кивнул.
— Тут я. Чирь, заходи, покажу одну вещицу.
— Чего у тебя там? — недовольно спросил Чирь, и сделал шаг за порог.
Тюляпин ударил со всей силы навстречу входящему. Нож удачно вошёл в сердце. Зэк открыл беззвучно рот, расширил глаза и повалился наружу. Тюляпин рывком вернул тело в дом. Автомат Чиря слетел с плеча и с шумом грохнулся на пол. Взгляд Босого выражал испуг.
— Я никого не убивал. Я обычный вор. А с этими случайно оказался. Только не убивайте.
— Не егози, — прикрикнул Тюляпин, вытирая нож о пиджак убитого. — Хотели, давно убили бы.
— Рыжий в каком доме сидит? — Ержан убрал нож и повесил на плечо один из автоматов.
— Тут, рядом, через два дома, по этой стороне.
— Пойдём. Выманишь Рыжего из дома.
— Ага, сделаю гражданин начальник. Босой воровал только чтобы не умереть с голоду, но никогда и никого не убивал.
— Бутыль возьми.
— А? Чего?
— Бутыль с самогоном возьми.
Босой схватился за неё обеими руками и, старясь, не зацепить тело убитого подельника, вышел на крыльцо.
Тюляпин взял второй автомат и закинул за спину.
Босой пошёл по дороге, а разведка, пригнувшись, жалась к забору. Мало ли, что на уме у Рыжего. Не дождался и пошёл навстречу или вышел покурить.
— Рыжий! — закричал Босой. — Там Чирь цацки нашёл, тебя зовёт.
— Много? — из ворот дома вынырнул сержант НКВД с автоматом в руке.
— Ну, так…
Неожиданная для слуха очередь толкнула сержанта в грудь, заставляя удивиться появившимся кровавым отверстиям на гимнастёрке. Рука попыталась вскинуть автомат, но не смогла, и тот упал на дорогу. Рыжий посмотрел на Босого, губы шевельнулись, но вместо слов оттуда показалась кровь. Тело безвольно рухнуло. Бледный Босой вытирал со лба пот.
Тюляпин подошёл к Босому, присел рядом с телом Рыжего. Кроме автомата у него оказались папиросы, пистолет и зажигалка.
— Что будут со мной? — Босой шумно сглотнул.
— С нами пойдёшь, — вдруг сказал Тюляпин и посмотрел на зэка снизу вверх. — Хочешь загладить вину перед советской властью?
Босой недоверчиво глянул на Тюляпина, перевёл взгляд на Ержана.
— Это как?
— Воевать с немцами будешь хорошо, ещё и судимость снимут.
— Ты шутишь, начальник?
— Я похож на шутника? — серьёзно спросил Тюляпин, встав во весь рост и глядя прямо в глаза Босому.
— И доверите оружие?
— Почему нет? Только позже.
— Не боитесь, что я вас…
— Жить-то хочешь?
Босой замолк и опустил голову.
— Рыжим-то, этого, почему звали? Волосы чёрные. На рыжего никак не походит.
— Рыжьё любил очень. Ну, золото, то есть.
Ержан усмехнулся.
— Берём то, зачем пришли.
— А самогон?
Тюляпин взял из рук зэка бутыль и поставил в кусты.
— Где видел топоры и пилы?
Босой с минуту соображал, о чём его спросили, а потом замахал руками и пошёл в соседний двор.
— Принимайте, махнули не глядя, — произнёс Тюляпин, пропуская вперёд Босого с тяжёлым мешком на плече.
— Зэк? — спросил капитан, в последних лучах заходящего солнца.
— Зэк, вор, — ответил Ержан. — Желает исправиться и воевать с оружием в руках против общего врага.
— Ладно, разберёмся. Ержан, он на твоей совести. Тюляпин веди. К утру надо быть на месте.
Добрались раньше и к рассвету успели достаточно отдохнуть. Умер один из раненых, красноармеец. Захоронили в первых лучах солнца. Маша плакала.
К полудню у воды лежали четыре плота из двойного настила. Снизу широкие стволы, сверху поуже. Поклажу с лошадей сгрузили на плот. Раненых под присмотром девушек на два других плота. На четвёртом оказались те, кто не мог плыть с одной рукой и другие раненые. Остальным предстояло, держась за края плотов плыть рядом. С лошадьми плыли Андрейка, Стёпка и Ержан. Полковник в полном молчании наблюдал за происходящим. Переправляться решили вечером, когда солнце начнёт заходить. Каждый знал своё место. Капитан дал возможность отряду хорошенько отдохнуть, набраться сил перед форсированием водной преграды.
Тюляпин пытался заснуть, но никак не мог. Перед глазами возникали отец и мать, взгляд которых сильно изменился. Они смотрели на него как на самого дорогого для них человека, прямо как тогда, в детстве. Ему хотелось прикоснуться к ним, поговорить с ними, но его неосторожные движения почему-то разрушали видение. А потом всё начиналось по новой. Будто записанное видео, зацикленное на воспроизведение.
— Аркадий, можно я посижу рядом? — перед ним стояла Катя. — Чуть-чуть посижу и уйду.
— Можно, — ответил Тюляпин и подвинулся.
Они сидели, молчали и слушали шелест ветра с пением птиц. Тюляпин и не заметил, как заснул, опёршись спиной о ствол берёзы.
— Аркадий, вставайте, — шептали в ухо нежным голосом.
Тюляпин открыл глаза и увидел смеющееся лицо Кати.
— Что?
— Вы так смешно двигаете во сне губами, что я подумала, что разговариваете. Вы как младенец…
— Катюша, — произнёс Тюляпин и… покраснел.
Вот это да! Она же девочка совсем, а ты старик! Ну, тело молодое, конечно, а в душе старик! Прожил огромную жизнь и ума не нажил, получается. На молоденьких потянуло? Старый развратник!
Тюляпин мотнул головой, отстраняясь от всех чувств. Не хватало ещё влюбиться.
Катя улыбнулась, опустила глаза.
— Андрейка говорит, что вы надёжный, — сказала и сразу ушла.
Надёжный! Таких слов он никогда не слышал в своей прежней жизни. Там звучали совершенно другие слова. Период «ветерана войны» он брать не стал. Хотя и там не помнит, чтобы произносилось это слово по отношению к нему. Как ему хотелось тогда внимания, простого человеческого внимания. Да, не заслужил, но старость уже сама как заслуга. Сейчас он усмехнулся своим прошлым мыслям и размышлениям о славе и внимании. Теперь он знает, что всё надо заслужить. Как там, в Библии, кажется, по делам воздастся. Понимание сего пришло только сейчас, в новой жизни, когда столкнулся с трудностями, со смертью, с войной, с простыми людьми без масок и мыслей как тебя лучше использовать для достижения своих целей.
Час настал. Плоты столкнули в воду. Первыми переправлялись Андрейка, Ержан и Стёпка с лошадьми и только после достижения ими противоположного берега оттолкнулись плоты. Тюляпин толкнул последний плот и зашёл в воду по пояс, когда раздались выстрелы. Он оглянулся — немцы. Думать времени не оказалось. Тюляпин схватил свой автомат, толкнул плот как можно сильнее к середине реки и побежал обратно. Его очередь зацепила одного из стрелявших, но и в него попала пуля, вырвав с предплечья кусок тела. Рукав гимнастёрки наполнился кровью. И не было мысли, что о том, что он сейчас погибнет. В висках стучала совершенно иная мысль, только бы отряд успел достичь берега. Он залёг у кромки воды под молоденькой ивой и отвлёк весь огонь немцев на себя. Запас патронов остался в сидоре, который он положил на плот. Пришлось патроны беречь и стрелять по видным мишеням. Немцы совсем рядом, а страха нет, только адреналин, переполняющий всё его существо. Выстрел на три патрона и немецкий солдат валится, нелепо взмахнув рукой. А в голове сама собой зазвучала любимая песня отца:
