Второй прыжок с кульбитом и пистолетом (СИ) - Сербский Владимир (книга регистрации TXT) 📗
— Как это?
— Не вживую, в режиме видеоконференции, — пояснил Уваров. -
Светиться не собираюсь, а выбор кадров мне сделать поможешь. Нам предстоит построить солидный холдинг.
— Блин, я хотел из окна автомобиля на Европу посмотреть… — я уже жалел о своем предложении.
На что Уваров огорошил:
— Не в этот раз, Антон. У нас куча дел.
Здесь я был полностью согласен. Помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела. И в этом мире, и в другом. Но сначала мне пришлось вытерпеть три дня интенсивной терапии и не менее напряженного самолечения, чтобы с новыми силами отправиться к Антону.
Глава двадцать восьмая, в которой любвеобильность боком выходит
Здесь мало что изменилось, только Денис, стоя рядом, шумно дышал.
— Убивца стреножил? — сразу догадался я о причине энергичного дыхания.
— Никак нет, — в его голосе скользнули виноватые нотки. — Только собрался, нагнулся вязать, как мужик очнулся. И кинулся, кабан здоровый… Пришлось работать наверняка.
— И что? — задал риторический вопрос, но Денис ответил.
— Шея у него неудачно подвернулась.
— Интересно девки пляшут… — я поднялся, прислушиваясь к Антону парень спал.
Действие наркоза и мне туманило сознание, но терпимо, двигаться можно. Денис подсветил. С первого взгляда стало понятно, что Гвоздь нас покинул навсегда. С такими остекленевшими глазами живых людей редко встретишь.
Что ж, туда ему и дорога. Безнаказанно убивать Антона — непростительный грех. А Тоша, надеюсь, нас простит.
— Короче, глушанул наглухо, — подтвердил мои наблюдения Денис. — Виноват.
— Блин, допросить злыдня уже не удастся… На минуту нельзя вас оставить! — немного расстроился я от предстоящей перспективы. — Вот только труповозкой еще не работал.
На этот счет у Дениса было готовое решение:
— Всех-то дел — камень за пазуху. Батюшка Дон большой, примет и этот груз.
— Такими темпами, — усмехнулся я, — ты всю преступность на поселке утопишь… Ладно, подтаскивай свой камушек, переодеваться будем позже.
В уличной полутьме, на лавочке за кустами боярышника, Вера едва просматривалась.
— Ну что, много хлеба накупил? — она хотела добавить еще что-то язвительное по поводу пустых рук парня но, вглядевшись, умолкла на полуслове.
Взгляд ее проникал в душу — девчонка раскусила меня на раз.
Вздохнув по этой причине тоже, я усадил тело Антона рядом. От лампочки во дворе здесь света негусто, однако новые джинсы и футболку Вера сходу разглядела.
— Что на этот раз, Дед? — вопросила она другим, обеспокоенным тоном.
Трудно к фокусам привыкнуть, которые время переменчивое вытворяет. Но у меня там прошла целая неделя, полная лечебных событий, а здесь и получаса после репетиции не миновало. Так, с чего все началось? Покупку хлеба из рассказа вычеркиваем. Проводы Тамары — тоже в корзину. Оставляем голые факты.
— На нас какой-то идиот с ножом напал, — после секундной цензуры доложил я чистую правду. — Пришлось мне ложиться в больничку, теперь и у Антона все в порядке.
— Почему Тоша молчит? Я его не слышу! — девчонка придвинулась вплотную, заглянула в глаза.
— Обычное дело, наркоз. Первый раз, что ли? Человек спит, — говорил я ровно, успокаивающим тоном.
— Ох, не доживу я до февраля, — горестно вздохнула Вера. — Вы меня раньше в могилку сведете. А с идиотом что?
— Денис эту проблему решил.
— Как это?
— Раз и навсегда.
— Ничего себе, сходили за хлебушком… — пробормотала она. Ни паники, ни истерики в ее голосе не ощущалось. — Ну-ка, живот покажи.
Однако демонстрация не состоялась.
— Тоша! — требовательно крикнула со двора мама, и Вера на чистом автомате убрала с Антона руки.
— Здесь я, мама, — пришлось мне вставать, чтобы ответить через забор — На улице!
Мохнатый колобок, лбом открывший калитку, подкатился к ногам. Хвост его колотился как ненормальный, бусинки глаз сверкали с требованием обратить на него внимание. Ну как такого ласкового не погладишь?
— Со стола не убирала, идите чай пить, — сообщила мама тоном ниже. — А мы с отцом закончили, пошли к телевизору.
По пути Вера все-таки затащила Антона на кухню, чтобы задрать футболку.
— Вот этот шрам? Ух ты, приличный. Пять минут назад была рана? — у нее неожиданно заблестели глаза. — Ну, Дед… Спасибо тебе…
— Да ладно, пустяки, — двусмысленность ситуации, взволнованное дыхание и короткая дистанция меня напрягали.
— За эти пустяки для тебя все сделаю, все что хочешь, — Вера сократила дистанцию до минимума. — Когда ты Антона пулей наградил, хотела тебя на куски порвать. Но сейчас…
Она явно нацелилась атаковать объятьями с лобызаниями, однако я вывернулся.
— Это тело надо отмыть, а ты на стол накрывай, — бочком, бочком я выскользнул с кухни. — Кушать сильно хочется.
— Имей в виду, — идя следом она, кажется, и ногой еще топнула. — Теперь Антон без меня шагу не сделает! Хватит уже нам приключений.
— То есть спать домой не пойдешь? — хмыкнул я.
— Не пойду, — отрезала она. — Мусю здесь покормили, а больше мне там делать нечего.
После ужина Рекс закатился под тахту, на свое место. И, что удивительно, у порога веранды разлегся Лапик. Видимо, ловля ночных воров показалась ему более прибыльным делом, чем мышиная возня. Что ж, еще один сторож нашей компании не помешает.
Пока я переодевал Антона ко сну, явилась Вера — чтобы построить себе место с другой стороны тахты. Однако плыть по этому течению я не собирался. Поэтому, уложив Тошу, вежливо откланялся.
— Парень по-прежнему спит. И тебе спокойной ночи, Вера, я пошел.
— Погоди, Дед, — вскинулась она. — Куда собрался, на ночь глядя?
— А в больничку, — вздохнул я. — Мне долечиваться надо.
С Верой только так, врать нельзя, она меня насквозь видит. При этом желания вдаваться в подробности не было. Зачем докладывать, что собирался потом улизнуть домой, и забрать туда Анюту? Никаких эротических планов по причине болезненного состояния я не строил, просто борщ в исполнении Нюси представлялся лучше любого лекарства. Да и травмировать девушку, которая разучилась спать одна — страшный грех.
Все получилось так, как я планировал. За исключением борща.
Выслушав рассказ о недавнем происшествии, Анюта принялась рыдать с извержением целого водопада слез. Плечо, к которому она склонила голову, промокло насквозь.
— Ну как же так, Антон Михалыч? — всхлипывая, она водила пальчиком по моей груди. — Вот этот шрам из-за Алены, когда вас Гошины шавки подрезали. Вот эта пулевая отметина из-за Нины Ивановны, Веркиной мамы. Так?
— А из-за какой бабы Гвоздь на вас напал, Антон Михалыч?
Ну что тут скажешь? Не девчонка, а рентгеновский аппарат — Вера номер два. Шерлок Холмс и доктор Ватсон, глядя на эту парочку, нервно курят в сторонке. Врать нельзя, правду говорить опасно для здоровья. Поэтому докладывал честно, но дозировано:
— Не было со мной никого, ей богу. Хлеба купил, шел домой. Один шел. А он вдруг кинулся с ножом.
— Зачем?
— А кто теперь скажет? Денис слишком уж решительно пришел на помощь…
— Значит так, Антон Михалыч, — Анюта шмыгнула, потом звучно высморкалась в очередную бумажную салфетку, коробку которых я ей подставил. — Теперь без меня ни шагу, понятно? Хватит мне уже ваших приключений!
Господи, боже мой… Обложили со всех сторон. Впрочем, сам виноват — без контроля даже хорошие люди портятся.
К утру я вернулся на базу. И на утреннюю зарядку поднялся исключительно ради Надежды Константиновны. Антон вяло ворочался в душе, требуя покоя — мол, он скоро умрет, если не брать его работу на себя. Пришлось бежать на кухню и разливать по стаканам травяной отвар, Антону успокоительное средство тоже не повредит.
* * *
Вдали, на утоптанной площадке под турником, Вера занималась с гантелями — прогоняла специальный комплекс по второму кругу. Упорная девчонка, эта своего точно добьется…
