Господин Изобретатель. Часть I (СИ) - Подшивалов Анатолий Анатольевич (читаемые книги читать .TXT) 📗
— Хорошо, если это так. Я привез из поездки во Францию 5 фунтов бездымного пороха на основе пироксилина и почти столько же — мелинита[1]. Пришлось отправлять этот груз через военных агентов[2], чтобы не подвергать поезд и пассажиров риску. На нашем военном корабле эти образцы были доставлены в Петербург и часть из этого количества уже поступила штабс — капитану для опытов. Теперь мы можем еще и сравнить с этими образцами ваш тринитротолуол.
Через некоторое время я буду участвовать в работе Научно — технической лаборатории Морского министерства под руководством господина Чельцова, с которым был в поездке. Морское министерство весьма заинтересовано в оснащении фугасных и бронебойных снарядов флота новым ВВ. До этого уже было подписано соглашение с французами и налажено производство пироксилина на одном из наших заводов под присмотром французского капитана, который, к сожалению, показал себя недостойным человеком и плохим специалистом. Наши химики нашли несколько ошибок в его указаниях, на что капитан устроил скандал с форменной истерикой.
Хотя, основной моей задачей является разработка отечественного бездымного пороха, — сказал Менделеев, — я все равно помогу вам с испытаниями тринитротолуола для начинки снарядов.
— Я не очень осведомлен о мощностях нашей промышленности, — признался я, — но знаю, что вы уделяли существенное внимание переработке естественных богатств России, а именно, нефти и угля. Страна наша как никакая другая богата сырьем и один из путей повышения могущества державы — торговать не сырьем, а продуктами его переработки.
— Я совершенно с вами согласен, коллега! — воскликнул великий химик, — ведь топить котлы нефтью — все равно, что топить ассигнациями! Я знаком с работами инженера Шухова по крекинг — процессу для получения легких фракций из нефти. Год назад он опубликовал работу с рисунком этого аппарата и подал заявку на привилегию и на международные патенты[3]. Крекинг нефти — непрерывный процесс, открывающий путь к огромному количеству продуктов перегонки, включая бензол и толуол. То же самое можно сказать и про коксование угля как источник фенола. То есть, сырьем для анилинового синтеза и толуолом Российская Империя обеспечена как никакая другая держава. Теперь нужно не дать зарубежным магнатам скупить все по дешевке и заставить русских втридорога покупать продукцию, сделанную из их сырья, — вы поняли, коллега, что я имею в виду компанию господина Нобеля.
— Уважаемый Дмитрий Иванович, — я попытался перевести разговор на более животрепещущую тему, — как я понял, сырьем для синтеза тринитротолуола Россия обеспечена, вот только кто его будет делать?
— Дорогой Александр Павлович! — я тоже много думаю над этим, ответил Менделеев, — вот только государственная машина очень неповоротлива. Боюсь, что без отечественного частного предпринимательства здесь не обойтись. Как вы поняли, я очень не хочу проникновения иностранного капитала в Россию, — мы и глазом не успеем моргнуть, как окажемся босы и раздеты, да еще и должны им. У меня весьма доверительные отношения с промышленниками Ушковыми из Вятской губернии, там я и планирую производство российского бездымного пороха.
— Я поддерживаю ваши идеи относительно русских промышленников и их заводов, — я выразил согласие с мыслями профессора (все же я не терял надежды уговорить деда на выпуск тринитротолуола, к чему нам какой — то Ушков, да еще в Вятке), — но вот опасаюсь, справится ли Семен Васильевич с синтезом нескольких пудов тринитротолуола? Я видел его лабораторию и она произвела на меня весьма скромное впечатление.
— Семен Васильевич — истинный подвижник своего дела! — попытался рассеять свои сомнения Менделеев, — он все свое жалованье отдает на лабораторию, не забывает и своих лаборантов — унтеров, которых сам же обучил. Некоторые сослуживцы над ним посмеиваются, считая сумасшедшим фанатиком взрывного дела: он ведь не женат (какая бы жена потерпела подобные траты), питается только хлебом и молоком, рассчитав калории для своего рациона (Так вот откуда худоба капитана! — подумал я). Но Семен Васильевич — редкостный умница, сочетающий достоинства артиллериста и химика самого высокого класса. Недаром ему, штабс — капитану (хотя и по гвардейской артиллерии, что на чин выше), ка члену АртКома, поручили ваши испытания. Он ведь самый молодой в Артиллерийском Комитете ГАУ, кроме него там ниже полковника никого нет, большинство — генералы — но они ничего не смыслят в химии, да, боюсь, что и в артиллерии их познания на уровне прошедшей войны. Генералы эти ничем, кроме производства в очередной чин и награждения очередным орденом, не интересуются, где уж до чтения монографий, не говоря уже о свежих журналах. А что до лаборатории, так принято решение перенести все опасные опыты по взрывотехнике на полигон, где Семен Васильевич и оборудует новую химическую лабораторию.
— Все это хорошо, уважаемый Дмитрий Иванович и я полностью согласен с вашими мыслями, — поддержал я разговор, одновременно переведя его на другие пути (стрелочник, прости господи!), — но я бы хотел рассказать еще об одном открытии сделанным мной и, к сожалению, трагически погибшем господине фон Циммере.
И я рассказал, все, что знал о синтезе сульфаниламида, потом нарисовал его структурную формулу.
Менделеев слушал внимательно, не перебивая, изредка делая какие — то записи в блокноте. Кроме того я рассказал о том чего не было, и что невозможно проверить — о проведенных, якобы, на мышах опытах по действию сульфаниламида, и о том, что я, якобы, заболел ангиной, и прием сульфаниламида вылечил меня в считанные дни. У Генриха, якобы, была гнойная, инфицированная после химического ожога, рана на руке и присыпка порошка того же сульфаниламида сотворила чудо за пару дней — рана под повязкой очистилась и быстро затянулась.
Я пошел на эту ложь, зная о реальном действии стрептоцида даже в наше время, а в 30—е годы 20 века, в доантибиотическую эру, им лечили буквально все, ведь другого действенного препарата не было. Кроме того, грамположительные бактерии — стрепто— и стафилококки, на которые действует сульфаниламид и являются основными возбудителями гнойных осложнений при открытых инфицированных ранах. Кроме того, клостридии перфрингенс и гистолитикум, главные возбудители газовой анаэробной инфекции, тоже являются грамположительными бактериями и, в незапущенных случаях, сульфаниламид может спасти раненых от гангрены и ампутации. Конечно, это требует микробиологической и клинической проверки, но сейчас мне нужен препарат для испытаний.
— Дмитрий Иванович, — сказал я, обращаясь к великому Менделееву, — дело в том, что, несмотря на то, что привилегия получена, в том числе и во Франции, Британии и САСШ, — моя лаборатория полностью разрушена и сгорела, сгорели и протоколы опытов вместе с лабораторным журналом. Не могли бы вы оказать мне помощь, указав, где я могу синтезировать этот препарат, пользуясь теми обрывочными сведениями, которые сохранились у меня в голове. Дело в том, что я не химик, а юрист, хотя неплохо знаю математику, а мой дядя, он, кстати, и был тем химиком, погибшем при взрыве, привил мне любовь к этому предмету. Но сейчас, оставшись один и даже имея средства на воссоздание лаборатории, сам я справиться с синтезом не могу.
— Уважаемый Александр Павлович, мы с вами беседуем уже более часа, но я и заподозрить не мог что вы не химик, — ответил Менделеев (вот что послезнание могучее делает, подумал я в ответ на похвалу Великого), — но, помочь я вам смогу, хотя и не сам. Я напишу письмо профессорам Военно — Медицинской Академии, она хоть и по военному ведомству числится, но косностью не отличается, скорее наоборот, восприимчивостью ко всему передовому в науке, особенно, если это касается раненых воинов. Кафедрой химии там руководит Дианин Александр Павлович, ваш полный тезка, он известен работами в области синтеза фенолов, а также тем, что является учеником нашего знаменитого химика Бородина Александра Порфирьевича являвшимся не только признанным авторитетом в области органической химии, а также и выдающимся русским композитором[4]. В свою очередь, Бородин сменил на посту начальника кафедры известного вам Зинина Николая Николаевича, чьи работы в области органических нитросоединений, вы использовали. Так что, там очень сильная школа химиков — органиков, лучшая в России и с вашим сульфаниламидом, я думаю, они справятся.
