Адская война - Жиффар Пьер (книги полностью .TXT) 📗
Какое зрелище! Эриксон лежал на постели бездыханный, из его обнаженной груди торчала рукоятка японского кинжала.
Труп уже окоченел; убийство, очевидно, было совершено несколько часов тому назад.
— Какой-нибудь японец уцелел от бойни — сказал Берк — и пока мы почивали на лаврах со свойственной нам беспечностью, пробрался к маршалу под покровом темноты и совершил ужасное дело. Покойный ничего не боялся, не запирал на ночь дверей своей спальни, не имел никакой охраны. Нам следовало подумать об этом раньше, мы его не уберегли…
Когда первый момент смущения и уныния миновал, генерал Страуберри обратился к офицерам:
— Господа, — сказал он с энергией, — кровь за кровь! Нам остается отомстить за покойного маршала и продолжать его дело. Господа Ронбиггер и Берк, его ближайшие помощники, возьмут на себя ведение дальнейших операций. Сегодня мы уничтожим вторую часть японской армии, которая движется на нас с запада…
Но нам готовился новый удар. Со всех постов станции стекались техники, с расстроенными, смущенными лицами. Ронбиггер и Берк, вызванные ими, вернулись к генералу, крайне встревоженные. Поговорив с ними, генерал снова обратился к офицерам, бледный и ошеломленный:
— Господа, — сказал он, — оказывается, что убийство маршала было прелюдией к целому ряду покушений. То, о котором мне сейчас сообщили, в высшей степени серьезно. Оно делает наше положение критическим. На всех постах констатировано отсутствие тока. Как вам известно, мы получаем электрическую энергию из Скалистых гор, за счет водопадов и горных потоков. Они находятся к востоку от нас, так что гарантированы от захвата неприятельской армией. Но японские лазутчики ухитрились проскользнуть в эту местность, несмотря на тщательную охрану, и перерезать провода. Японский корпус в двадцать тысяч человек недалеко, а мы лишены возможности что-либо предпринять против него. Мы не можем даже следить за его приближением, потому что наши аэрокары снабжены электрическими двигателями.
Наступило жестокое смятение. Начальники отряда собрались на военный совет, пригласив к участию инженеров. Мы дожидались решения.
— Да, всякая система имеет свои слабые стороны, — философски заметил Пижон. — Изобретательность Эриксона уничтожила двадцать тысяч японцев разом, но двое-трое японцев, не побоявшихся виселицы, обессилили все Эриксоновские изобретения… Материал для статьи о превосходстве личной храбрости над механическими способами… Ох, хорошо бы теперь сидеть в редакции.
Отряд кавалеристов был послан в разведку. Вернувшись, они сообщили, что японский корпус движется форсированным маршем на станцию. В состав его входит, кроме японцев, отряд китайцев. Через час авангард должен быть здесь.
Генерал Страуберри хотел было оказать сопротивление:
— У нас десять тысяч человек. Будем защищаться. Один против двоих — это еще сносно…
— Но у нас нет артиллерии — заметил кто-то из офицеров. — Что же мы сделаем без нее? Нас уничтожат, не допустив до боя. К тому же, наши солдаты — это электротехники-рабочие, не привычные к бою… Сопротивление немыслимо при таких условиях.
Генералу пришлось согласиться со справедливостью этого замечания. Решено было отступать.
Тело Эриксона, завернутое в звездное знамя, поместили в гондолу. Почти весь запас электричества в аккумуляторах был истрачен на вчерашние действия. Нашлась небольшая батарея, которую приспособили к двигателю «Орла». За счет этого запаса он мог долететь до станции Сан-Луи. Тело сопровождали Ронбиггер и Берк, к которым присоединился Том Дэвис.
Я и Пижон остались с отрядом. Переход до станции Туксон предстояло сделать пешком; оттуда — продолжать отступление по железной дороге. Отряд кавалеристов прикрывал пехоту. Я сел на лошадь. Пижону пришлось взобраться на мула, так как лошади для него не нашлось.
— Теперь мы с вами точно Дон Кихот и Санчо Панса, патрон, — заметил он унылым тоном. — Только воевать-то приходится не с овцами и ветряными мельницами… А! Какова перемена декораций! Нет, вы полюбуйтесь на моего буцефала. Как вам нравится это четвероногое? Каково это — после всех чудес науки и техники путешествовать таким библейским способом!..
Мы приближались к Туксону, где поезда были заготовлены в достаточном количестве на случай какой-либо неудачи. Теперь это оказывалось очень кстати.
Внезапно позади нас послышались крики. Я повернулся. Вдали показался отряд неприятельской конницы — по-видимому, китайцев — мчавшейся на нас.
Генерал Страуберри остановил свой отряд и скомандовал в атаку. Я не счел нужным принимать в ней участие, тем более, что Пижон на своем муле не мог сопровождать меня. Мы остались вдвоем между отрядом кавалеристов и пехотой, теснившейся на дебаркадер.
Правду сказать, мы представляли довольно нелепую группу на этом открытом поле. Первым сообразил это Пижон.
— Поплетемся-ка и мы на станцию, патрон — сказал он. — По правде говоря, весь мой геройский дух выветрился, и я бы с наслаждением задал стрекача…
— В самом деле, что нам тут торчать, — ответил я. — Едем…
Но в эту минуту дикие крики раздались вправо от нас. Двое китайских кавалеристов, отделившиеся от отряда, с которым бились наши, летели на нас во весь опор.
У нас были револьверы, но у наших противников — ружья, и я видел, как они целились в нас.
Моим первым движением было ускакать, но Пижон? Упрямый мул трусил легкой рысцой и никакие усилия моего злополучного товарища не могли заставить его двинуться быстрее.
— На землю, Пижон! — крикнул я. — Укроемся за животными…
Мы соскочили наземь и, поставив рядом мула и коня, укрылись за ними. Китайцы мчались, стреляя на скаку. Мы отстреливались из револьверов, придерживая животных под уздцы свободной рукой. Ни китайские, ни наши пули не попадали в цель. Только когда они были уже близко, их выстрелы сделались удачнее, наша лошадь и мул, пронизанные пулями, повалились на землю. Мы прилегли за ними; китайцы спешились, чтоб лучше прицелится, мы выстрелили разом; один из них упал.
— Ага! Это моя пуля! — воскликнул я с гордостью.
— Ну, нет, патрон, — возразил Пижон, целясь в другого китайца — это я его уложил…
Он выстрелил. Второй китаец грохнулся на землю.
— Браво! — крикнул я. — Ну, первого вы уступите мне.
— С удовольствием, патрон! Пусть читатели «2000 года» думают, что мы вдвоем расправились с отрядом китайцев…
Увы, до «2000 года» было еще далеко. Мы не могли овладеть лошадьми «отряда», так как, испуганные выстрелами, быть может — задетые пулями, они умчались прочь. Поэтому мы пустились на станцию пешком. Но вскоре нас догнали наши всадники, возвращавшиеся из схватки. Они мчались, как сумасшедшие, иные кричали нам на ходу:
— Торопитесь! Целый полк за нами…
— Где генерал? — крикнул я.
— Убит.
Мы оглянулись. Вдали виднелась неприятельская конница.
— Возьмите нас с собой, — крикнули мы. — Наши лошади убиты…
Мне показалось, что последняя группа всадников останавливается, чтобы исполнить нашу просьбу. Но тут случилось нечто странное. Трое или четверо всадников вместе с лошадьми грохнулись наземь, пораженные каким-то невидимым оружием. Я поднял глаза к небу. Над нами, метрах в пятидесяти, вился японский аэрокар. Оставшиеся в живых всадники, бешено шпоря лошадей, унеслись как ветер. Мы стояли беспомощные, оцепенев от ужаса. В одно мгновение гондола аэрокара очутилась подле нас, сильные руки схватили меня и Пижона, подняли, перевернули, бросили на дно гондолы — и аэрокар взвился в высоту перед носом у китайского отряда.
