Игра не для всех II. «Вторая Отечественная» (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич

Полковник Букретов нисколько не слукавил: он действительно окончил Тифлисское юнкерское училище, в нем же преподавал — а ныне был прекрасно осведомлен о реальном положение вещей с четырехмесячной подготовкой офицеров военного времени. И если за время полноценной двухлетней подготовки юнкеров успевали хотя бы познакомить с той же полевой трехдюймовкой, не говоря уже о пулеметах — то прапорщики за четыре месяца не успевали даже как следует выучиться приемам штыкового боя! Не говоря уже об управлении огнем вверенного подразделения или изучении тактических приемов на случай, к примеру, обхода или охвата противником… Положение спасало только то, что немалую часть прапорщиков составляли призванные из запаса унтера, уже имеющие военную подготовку…

Вперед вышло всего восемь человек.

— Господин поручик, прошу вас, подойдите ко мне.

Молодой подпоручик с горящими глазами (очевидно сам только-только окончил училище) тотчас подбежал к Букретову, вытянувшись во фрунт:

— Подпоручик Оленин Александр Иванович, выше высокоблагородие!

— Здравствуйте, Александр Иванович. Скажите, вы знакомы с нашей полевой трехдюймовкой?

— Так точно!

— В таком случае передаю в ваше подчинение этих молодцев. В состав эшелона включены две платформы с орудиями, а в примыкающих к ним вагонах перевозятся снарядные ящики со шрапнелью и артиллерийскими гранатами. Оба орудия мы реквизируем для нужд батальона; для разгрузки боеприпасов я пришлю вам бойцов армянской дружины. Поговорите с людьми, нам, прежде всего, нужны командиры орудий, наводчики, правильные, снарядные. На роль же заряжающих и подносчиков боеприпасов, вы можете взять кого угодно — и быстро объяснить им, что делать. Ездовых наберем также из дружинников. Укомплектуйте сейчас же два полных артиллерийских расчета — думаю, прапорщики сами разберутся, кто пойдет в пушкари. Скорее всего, позовут своих товарищей… Чуть позже устроите боевые стрельбы, посмотрите на людей, дадите расчетам притереться друг к другу. Даю вам пять минут вам на сбор — время дорого.

— Слушаюсь!

Подпоручика словно ветром сдуло; к концу озвученного полковником срока он уже направился к виднеющимся в середине эшелона платформам с орудиями. Букретов же, внимательно и одновременно с тем спокойно наблюдая за новоиспеченными прапорщиками (командир ОБЯЗАН демонстрировать спокойствие своим подчиненным для сохранения присутствия духа у последних, даже если сам он ни на грош ни в чем не уверен!), уже не столь громогласно приказал:

— Господа, прошу сделать шаг вперед тех прапорщиков, кто во время обучения исполнял обязанности фельдфебеля и старших унтер-офицеров учебной роты.

Вперед, вопреки ожиданиям, вышло только четыре человека. Тогда Николай Адрианович уточнил:

— Еще один убыл в артиллерийской команде?

— Так точно, ваше высокоблагородие!

Недолго помолчав, Букретов произнес:

— Значит так, господа — взводы формируем по учебным взводам училища. Так что все, кто был на должности старших унтер-офицеров, принимают на себя командование взводами, фельдфебель становится во главе роты, свои должности сохраняют и прочие унтера. Во взводе, оставшемся без командира, прошу унтеров определить самого способного и толкового из своего числа, на выбор вам — одна минута! После будем знакомиться — а пока шаг назад…

«Унтера» послушно вернулись в строй, в то время как Николай Адрианович приказал:

— Также я попрошу выйти вперед тех прапорщиков, кто хорошо знаком со станковыми пулеметами системы «Максим» и готов вступить с ними в бой. А если среди вас есть офицеры, кто на отлично знает и ручной пулемет «Мадсен» — также шаг вперед.

В этот раз строй покинуло всего семь человек. Немного подумав, полковник уточнил:

— Есть ли среди вас также те, кто имеет опыт использования пулеметов в бою?

К удивлению Николая Адриановича, один из прапорщиков дернулся было вперед — но все же остался стоять на месте. Внимательно посмотрев в смышленые серые глаза молодого, крепкого на вид мужчины чуть выше среднего роста, лет примерно двадцати пяти, Букретов уточнил:

— Сударь, вы имеете боевой опыт, или же просто пошатнулись от волнения?

За спиной прапорщика раздалось несколько приглушенных смешков — а вот последний, словно что-то для себя решив, с каким-то отчаянием во взгляде твердо шагнул вперед, четко отрапортовав:

— Так точно! Был в деле против германцев под Гумбинненом, ранен; после выписки направлен в училище.

Полковник в легком удивление приподнял брови, после чего с едва уловимой завистью в голосе произнес:

— Однако же… Похвально. Что же, господин прапорщик, как к вам обращаться по имени-отчеству?

Последний, после секундного колебания выпалил:

— Самсонов Роман Витальевич, ваше высокоблагородие.

— Ну что же, Роман Витальевич — назначаю вас старшим пулеметной команды. Штабс-капитан Попов проведет вас до мастерских, там на ремонте находится несколько пулеметов. Оцените, в каком они состоянии, сколько исправных единиц — после чего примите оружие и сформируете пулеметные расчеты. Однако имейте в виду — не более четверых членов расчета на одну единицу, включая подносчиков патронов. Комплектовать команду ездовыми, конюхами, кашеварами или денщиками — у меня людей нет. Да и пулеметы — не пушки, сможем поднять и на руках.

— Слушаюсь, ваше высокоблагородие!

Глава 2

…— Давайте без чинов. Попов, Игорь Александрович.

Штабс-капитан протянул руку, и я от волнения чересчур крепко, даже несколько судорожно сжал ее в ответ:

— Самсонов, Роман Витальевич.

Слегка поморщившись (ну конечно, он ведь кисть-то не напрягал!), капитан жестом приказал «пулеметной команде» двигаться за собой:

— Сарыкамыш город маленький, а экипажей на вашу команду у нас, увы, нет. Так что придется добираться до мастерских пешком… Но ничего, путь наш будет действительно недолог! Что же касается извозчиков — получив известие о приближении турок, местное население начало буквально разбегаться. Так что в своей оценке местных дружинников господин полковник слегка ошибся — ибо большая часть армянских ополченцев уже покинула Сарыкамыш вместе с семьями… Хотя те, кто остался, действительно будут драться до последнего! Ну, и естественно, что все гражданские, кто имел экипажи, повозки или даже просто телеги, поспешил уехать по шоссе. Последние беженцы покинули город перед самым вашим прибытием — да вы ведь должны были видеть их на дороге! Так что нам не только пулеметы, но и орудия, по всей видимости, придется катить вручную… Но все равно — у нас с пушками появляется хотя бы незначительный шанс на успех дела! Османы-то ведь точно без артиллерии в атаку пойдут — современные орудия по горам, да еще и зимой протащить решительно невозможно-с…

Я согласно кивнул, стараясь лишний раз не вступать в грозящий мне разоблачением диалог — но штабс-капитан, увы, легко вытащил меня на разговор:

— Роман Витальевич, на перроне вы сказали, что участвовали в деле против немца под Гумбиненом?

Мысленно себя обругав — ну вот что меня толкнуло дернуться вперед при вопросе полковника о боевом опыте? — я выдал неопределенную полуправду, полуложь:

— Да, довелось с немцами схлестнуться.

Н-да… Хорошо хоть, что фрицами по привычке не назвал. Что же касается остального — так ведь действительно довелось с гансами драться! В виртуальной реальности игры «Великая Отечественная»… Но в виртуале новой игры, разработанной по событиям Первой Мировой и имеющей броское название «Вторая Отечественная», я повоевать еще не успел.

И что хуже всего, оказался совершенно не в том времени и не в том месте, где должен был появиться по заданным на старте погружения условиям…

— Что, жарко там было?

Азартный, хищный блеск — и одновременно нешуточный интерес в зеленых глазах Попова как-то не вяжется с пенсне и общим интеллигентным видом худощавого и невысокого офицера средних лет, больше похожего на учителя гимназии, чем на военного. Но, как гласит народная мудрость, глаза — это зеркало души. И судя по «зеркалам» Игоря Александровича, стезю он выбрал как раз по себе…