Первый Император. Дебют (СИ) - Логинов Анатолий Анатольевич (читать полные книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Желтороссия, Харбин, август 1902 г.
Наконец-то выдался сравнительно спокойный день в той непрерывной череде дел, которая захватила Николая-Петра с момента его «выздоровления». Все донесения прочитаны, документы, подлежащие личной правке, обработаны и подписаны, в войне на суше и море затишье, если не считать мелких стычек казачьих арьергардов с японскими авангардами в Корее и постоянных схваток миноносных сил у Порт-Артура, над всем Дальним Востоком безоблачное небо…
Честно говоря, такие вот свободные дни ему В ТОЙ ЖИЗНИ никогда не нравились, но, кажется, пребывание в новом теле подействовало успокаивающе. Он заметил, что реже стал ругаться, да и драть провинившихся, как сидоровых коз, или бить их палкой уже особо не хочется. С другой стороны, даже те изменения, которые произошли с ним за это время, в Семье вызвали такие волнения, что ему поневоле пришлось сдерживать свои порывы.
Вспомнив о Семье Романовых, он невольно припомнил и Алексея. Подумав с закипающей ненавистью, что тогда, отстраняя дядюшку «семь пудов августейшего мяса» от должности, он очень ошибся. Надо было его не в Париж отпускать, а казнить прилюдно, хотя бы расстрелянием. А лучше — четвертовать, за все то зло, что он флоту российскому причинил. Тут Николаю вспомнились полученные донесения о происшествии с броненосцами «Победа» и «Ослябя». Новейшие броненосцы! Котлы на которых угробили за половину похода, если по донесениям от командиров — из-за некачественного изготовления и недостаточного времени подготовки машинной команды! «Ослябя» строится с девяносто пятого года! И все это время не могли найти возможности обучить машинную команду?
После таких воспоминаний Николаю захотелось лично опробовать на ответственных за эти недавно приобретенный для него графом Гейденом экземпляр американского «Кольта Нью Нейви». Интересный револьвер, кстати. С откидным барабаном для быстрого перезаряжания и три и восемь десятых линии калибром[7]. А не три, как «Наган». И заряжать быстрее. Вот бы проверить, как он действует и не разбалтывается ли крепление барабана при частой стрельбе…
Но никого из этих гаденышей, по вине которых ушли от адмирала Фелькерзама два вражеских крейсера, под рукой не было и, чтобы успокоиться, ему пришлось встать, подойти к шкапу и налить себе из стоявшего там графинчика рюмку очищенной. Вот водка — это несомненно то, что за прошедшее время стало намного лучше. Теперь даже не надо отбивать неприятный вкус добавками, как в ТО время…
Водка помогла успокоится. Но ненадолго, так как сразу же в памяти всплыли французские заказы. Новейшие броненосец и крейсер, которые эти «союзники» никак не могут достроить. И ведь корабли-то хуже, чем японские. А дядюшка еще ухитрился и пять броненосцев по такому же типу заказать! Повезло, что два не успели заложить вообще и удалось отложить их постройку, а сэкономленные деньги бросить на другие цели. А три так и строятся, устарев, по мнению Николая, уже на стадии закладки из-за меньшего водоизмещения и скорости, чем у броненосцев Англии, Германии и Японии. И что с ними делать? На начало войны опоздали, достроены будут не раньше конца следующего года, а третий вообще к пятому году. В общем — одно расстройство и перевод денег. Вот переработанный проект, который сейчас Скворцов делает, может быть и будет лучше этих «лягушачьих выродков». (А как, посудите сами, можно назвать потомков еще недостроенного французами — лягушатниками броненосца?) Но и Скворцов, как докладывает за основу взял эти же броненосцы. Только и нового, что средний калибр увеличил до восьми дюймов, да систему бронирования сделал как у немцев. Скорость, конечно, больше планируется, чем у современных броненосцев, но всего на узел. И проектируют медленно, раньше, чем через два года не закончат. А к тому времени, подумал Николай, и опыт войны появится, так что опять изменения вносить придется. Как бы опытных рабочих не потерять. Может заказать что-нибудь по готовому проекту? Крейсера, например, броненосные? Надо будет с Федором Васильевичем (адмирал Дубасов) совет учинить, пока он в Порт-Артур не уехал. И опять же — где деньги взять? Опять у французов или немцев занимать?
От расстройства Николай налил водки прямо в стоящий на столе чайный бокал и выпил ее на раз, большими глотками. Опять успокоился, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло, достал трубку и начал неторопливо набивать ее английским табаком. Набил, столь же неторопливо раскурил и снова сел в кресло. Подумал, что неплохо бы перенести Ставку ближе к боевым действиям, в Мукден. Но тут же вспомнил нервные возражения приехавшего вместе с большей частью конвоя барона Мейендорфа. Который уверял, что обеспечить его охрану даже в Харбине очень сложно, а уж в практически китайском Мукдене или в находящемся под обстрелом врагов Порт-Артуре. Потому и пришлось устроиться здесь. Все же и русских побольше. Даже пусть часть из них и евреи, коим сюда разрешили переезжать без ограничений профессий. Он усмехнулся, подумав, что и евреи не слишком сюда рвутся ехать. Им бы куда-нибудь в Европейскую Россию, чтобы там свои шинки да лавки открывать и на русских крестьянах наживаться. Ничего, перетерпят. Те, кто побогаче уже по новому указу специальный налог на проживание выплатили и живут где хотят. А голытьбы, да лавочников в России хватает и без евреев…
Опять расстроившись от неожиданной мысли, что войну, получается, слишком рано спровоцировали — ни переселенцев привезти достаточно, ни флот новыми кораблями оснастить, ни даже дорогу железную до нормальной работы достроить не успели, он снова набил трубку. Затянулся и, глядя сквозь клубы ароматного дыма на темнеющее окно, решил, что откладывать было еще опаснее — японцы флот уже оснастили, вдруг да успели бы подготовиться и через год начать войну уже на своих условиях. К тому же и англичане, сейчас только бурскую войну заканчивающие, могли своим союзникам большую помощь оказать. А сейчас у них руки связаны, пока мир с бурами не заключили. Вот и гадай, как лучше, если они сейчас ухитрились крейсера этих азиатов из Англии под своей охраной отправить. «Фелькерзам же ничего сделать не сумел, но в сем конфузе виноват менее всего. А молодец, не побоялся на крейсерах через Средиземное море и Суэц вдогонку Чухнину пойти. Даже не дожидаясь, пока его отряд «Наварин» усилит. Догонит, чаю (ожидаю). И отписать, чтоб на себя крейсера эскадры взял. Ежели здоровье позволит».
В дверь постучали.
— Да, — откликнулся он, убирая трубку. Про то, что царь перешел с папирос на трубку, слухи уже ходили, но зачем давать лишний довод…
Вошедший Чемадуров с поклоном передал Николаю записку Дубасова, извещающую, что в Ставку прибыли трое мичманов — Корсак, Оленев и Белов, «кои из известной Вашему Величеству поездки по личным делам вернулись».
— Хорошая весть, Терентий. Прикажи-ка мне мундир флотский подать. И к ужину гостей ждите, не меньше четырех человек. Подадите в большой столовой.
— Слушаюсь- с, Государь! — еще раз коротко поклонился камердинер и быстро вышел, чтоб без промедлений приготовить все необходимое.
Швейцарская конфедерация, Женева, пивная «Bistrot 23», август 1902 г.
Гарсон[8] наконец-то принес кружку пива, и Борис сделал глоток, длинный, как целая жизнь. Честно говоря, он предпочел бы хорошее вино, но не верил, что в этом заведении в окраинном районе города найдется что-то приличное. А пиво… пиво оказалось неплохое. Но самое главное, первый же глоток наконец смыл напряжение, копившееся все это время внутри. Все закончилось и он в безопасности. Стало легко и приятно, даже приятней, чем после понюшки кокаина.
Он поставил кружку, достал из портсигара папиросу и закурил, вспоминая…
Постановление об убийстве министра внутренних дел ему передал лично Азеф. И он же познакомил с группой товарищей, готовых выполнить этот акт борьбы. Похоже, Борис своей целеустремленностью, хладнокровием и боевыми умениями понравился фактическому главе Боевой Организации, иначе с чего бы он назначил Савинкова в группе руководителем.
