Сэнгоку Дзидай (СИ) - Вязовский Алексей (прочитать книгу txt) 📗
Утро встречает нас бодрым рассветом. Жабы молчат, зато поют птицы. Настроение у меня просто замечательное и я решаю искупаться. Традиционная японская баня поднадоела и мы с охраной идем плескаться в замковый ров. Можно было бы прогуляться до моря, но не хочется ронять авторитет дайме. Увидят рыбаки, начнутся пересуды… А так мы, раздевшись, принялись бултыхаться как дети. К моему удивлению, хотя все самураи включая Эмуро Ясино умели плавать, но никто ни разу в жизни не нырял. Пришлось показывать им бомбочку, солдатика, обратное сальто со стены — благо ров глубокий и позволяет экстремальные прыжки. Наплескались по самое не могу.
После купания — завтрак и новая порция писем. Уже проходя мимо голубятни, я увидел несколько птиц с зелеными и красными лентами вокруг лапок. Значит, будут новости из Тибы. Так и было. Первое послание пришло от жены. Тотоми сообщала, что все здоровы, рады моей победе и молятся за меня всем существующим богам. Самое важное шло в конце письма. Во-первых, брат, выполняя мой приказ, взял штурмом монастырь Хоккэ. У тысячи Хайры потерь почти нет, сопротивление оказали около ста насельников — их расстреляли из луков и перекололи копьями.
Настоятель Дайдзёдзи убит, захвачено много ценностей — большие запасы бумаги, хлопка и шелка, риса, золота и серебра. Монастырские крестьяне с наделами переданы в собственность местных самурайских семей. Бунтов не будет, т. к. жена получила мой указ о снижении налогов. Более того, после того, как крестьяне узнали для чего монастырь покупал у них детей, а в Хоккэ оказалось около двухсот подростков, в основном девочек и девушек, то перед воротами обители начался чуть ли не стихийный митинг. Выяснилось что насельники, публично ратуя за воздержание и скромность, сами вели развратный образ жизни, сожительствуя с отроками мужского и женского пола. И хотя на островах к половым развлечениям с подростками относятся очень толерантно (до сих пор в современной Японии один из самых низких порогов в мире возраста сексуального согласия — 13 лет) — монахи явно переборщили с развратом. За что и поплатились.
Есть и ложка дегтя. При штурме «моя мать» покончила с собой, вонзив кинжал в горло. Несколько минут обдумываю, как отнестись к этой новости. Сатоми Акико я ни разу не видел, сыновних чувств к ней не испытываю. Она выбрала свой путь, много лет жила рядом с извращенцами из секты Белого Лотоса, не мне, конечно, ее судить, но… Вообщем даю команду устроить похороны и поминки и переключаюсь на следующие известия.
Вторая новость — айн запустил домну. Это уже вторая печь, первая дала трещину и была перестроена. Прошло уже несколько экспериментальных плавок, качество пока не очень хорошее, но выход железа увеличился в разы по сравнению с сыродутными способами, а из чугуна уже даже отлили колокол. Есть проблемы с рудой и углем, кузнецы сделали большой заказ по всем соседним провинциям. Айн простит прислать чертежи пушек, которые я бы хотел получить. Рисую. Заодно прикладываю описание прокатного пресса и механического молота. Благо привод от водяных колес сделан, можно двигать прогресс дальше.
Третье. Масаюки Хаяси усердно мотается по клановым землям, закладывает ямчуговые станы и уже организовал пороховую лабораторию. Несколько человек день и ночь изучают химию, ставят опыты. Пока методом тыка, смешивая разные ингредиенты, выпаривая, поджигая и нагревая. Тут я Хаяси ничем помочь не могу, сам в химии ни в зуб ногой. Делаю себе пометку заказать в Европе трактаты по алхимии. Кое-что можно будет найти в них, что-то получится открыть самостоятельно.
Четвертое. Филипп Родригесс начал строительство храма в Тибе. Проводит массовые проповеди, но горожанам его рассказы о Христе не очень интересны и даже смешны. Дело в том, что иезуит как оказалось все-таки не очень хорошо знает японский. Португалец для описания христианского бога несколько раз использовал китайское слово Дайнити, которое означает вполне конкретного бога — Будду Махавайрочану. После того, как на одном из диспутов, буддийские монахи высмеяли Филиппа, тот начал употреблять латинский термин Deus и опять провал. Дэус по-японски произносился как Дэусо и было созвучно словосочетанию дай усо (великая ложь). А менее требовательная публика — крестьяне — на проповеди португальца просто не ходила. Ведь заканчивается период посадки риса. День год кормит.
Последнее, что сообщает жена. Ко мне под охраной выехали пленники вако — это третий сын дайме северного клана Датэ и английский мореплаватель по имени Джон Фарлоу, которого смыло за борт во время того, как его корабль шел мимо японских островов. Фарлоу попал к пиратам и провел в заточении больше года. Успел выучить язык и даже пару сотен иероглифов. Это отличная новость! Значит, англичане и голландцы прорвали испанскую блокаду Азии и прошли проливом Магеллана! Политическая ситуация меняется, надо действовать. Предложу англичанину заняться строительством моего флота. Деваться ему все-равно некуда — иезуиты его отправят на костер, а других европейцев в Японии нет.
Пишу ответное послание со всеми необходимыми распоряжениями. Айну даю указания дальше плавить железо, внедрять новые технологии. Брат Хайра за месяц должен закончить мобилизацию в обеих провинциях и выдвинуться к Эдо. Рассчитываю на три-четыре тысячи самураев. Рисую для жены сердечко и объясняю его значение. Глупость конечно, но приятно. Пусть чувствует мое к ней отношение.
Еще несколько писем приходит от моих управляющих в Тибе и Итихаре. Школы организованы, приняты в первый класс больше тысячи детей. Не хватает учебников, учителей. Коор-бугё также докладывают, сколько земли в этом году обработали крестьяне, что посажено и в каких объемах. В деревнях начали открывать фельдшерские пункты, но никто не знает как, от чего и кого лечить. Сколько за это брать денег. Врачей тоже очень мало. Вообщем, мое прогрессорство начинает спотыкаться на банальных вещах — нет кадров, нет систематизированной базы знаний… Проще перечислить, что есть. Есть деньги, есть энтузиасты. Буду думать, что делать, а пока отправляюсь в город. Надо до обеда закончить инспекцию Эдо.
Однако нормальной поездки не получилось. Не успел я добраться до местной типографии, как прискакал гонец. Тесть со свитой на подъезде к городу. А, ладно, успею! Быстро осматриваю производство, знакомлюсь с мастерами. Печатают тут с помощью деревянных форм, на которых вырезают текст. Самые главные и ценные специалисты — резчики, которые могут перенести рукописный оригинал на деревянную панель. После чего панель окунают в раствор из ламповой сажи, клея и еще некоторых компонентов и прикладывают к бумаге. Очевидно, что процесс можно и нужно усовершенствовать. Предлагаю владельцу мастерской выплавлять литеры основных иероглифов из меди, после чего набирать их на доске в зависимости от текста. Так быстрее и удобнее — не надо начинать резать новую доску при ошибке. Наборный шрифт должен произвести переворот в типографском деле. Но еще большее удивление у японцев вызвало мое предложение печатать на обоих сторонах листах. Не знаю почему, но до такой простой идее тут еще не дошли.
Быстро прощаюсь и скачу в замок. Еле успеваем все подготовить — выстроить роту самураев в парадных (т. е. самых лучших) доспехах, организовать массовку из слуг, стоящих на коленях. Пока ждем, обсуждаем с генералами возможность создания единой униформы для всех солдат. Описываю военачальникам принципы маскировки на местности. Темно зеленые кимоно с коричневыми пятнами, окраска доспехов в защитные цвета — вообщем все то, что должно скрыть от наблюдателей передвижение армии по пересеченной местности. Пока есть время рассказываю про заплечные мешки а-ля сидор с лямками и завязывающейся горловиной. Напираю на то, что любому солдату моей армии нужен шанцевый инструмент, как минимум лопатка. О, да! Вот сейчас эта идея падает на унавоженную почву. После битвы у Хиросимы все отлично понимают важность полевых укреплений. Мой фельдмаршал Симадзумо Хиро начинает спорить с генералами. Сейчас интендантская служба сведена в армии к минимуму — в основном снабжение припасами, а теперь требуется создание полноценного войскового хозяйства.
