Аргентинец поневоле (СИ) - Дорнбург Александр (читаем книги онлайн без регистрации TXT, FB2) 📗
Кроме всего этого, по-видимому, в соседнем номере жила некая Розита-проститутка, довольно веселая дамочка, к которой каждый час ночью кто-то стучался. И чаще всего, ошибаясь, в мою дверь: «Розита, открой!» Скоро я уже на это только автоматически кричал: «Рядом!» А как же иначе, если я уже производил впечатление человека за мгновение до инфаркта?
Прибавлю к этому еще, что собаки часто ночью заходились бешеным лаем ( и чего бесились проклятые псы — неизвестно), а утром, ни свет, ни заря, как оглашенные заорали петухи. И картина моего чуткого сна станет более ясной. Прямо кошмарная Вальпургиева ночь на Лысой горе…
Глава 18
Утром я проснулся очень рано. Но встать не мог, организм настойчиво требовал отдыха. Если бы кто-нибудь мне сейчас сказал:
«Яша! Тебя расстреляют если ты сию минуту не встанешь!»
То я бы лишь ответил томным голосом: «Расстреливайте, делайте со мной, что хотите, но я не встану!»
Продремал еще часа два в сладкой истоме, и, когда заработала кухня, с великим усилием, легонько подвывая со сна, спустился вниз и позавтракал. С большим аппетитом, так как мясо с пылу и жару «а-ля натурель» еще не успело мне приесться.
Хозяина харчевни я стоически игнорировал, не показывая, что вспоминаю о вчерашнем инциденте. Мол, кто старое помянет…
Конечно, не все так однозначно. Враги позарились на мои деньги. А мои деньги не совсем мои. В первую очередь это финансы, необходимые для развития Аргентинской республики. То есть «общак». Крысу же, посягнувшую на общак, по всем понятиям необходимо удавить. Чтобы другим было неповадно.
Но обязательно ли мне этим заниматься самому? Врать не стану, где-то через месяц к власти придет Рохас, виртуозно заработает маховик репрессий. Пойдут мольбы, угрозы, кляузы и доносы. Я думаю, что «Масорка», по моему целеуказанию, отлично сработает и без меня. Все по-честному. Как в песне поется: «Владимирский централ, ветер северный, хозяин банковал — жизнь потеряна…»
А мне же надо срочно познакомиться с Рохасом и присягнуть ему на верность, стать «его человеком». Еще до того момента, как диктатор захватит власть в Аргентине. «Вовремя предать — значит предвидеть» как любил говорить на досуге наполеоновский министр Ш. Тайлеран. А я никого не предаю. Чист, аки слеза. Но надо торопиться…
Время не ждет. Так что я, ранней пташкой, в страшнейших хлопотах ринулся на городской рынок. В части барахолки. Мне нужны были седельные сумки и дорожный костюм. А то тут передвигаются верхом, а поднятая пыль за один день покроет меня толстым слоем. Превратив в мумию. Так что надо, чтобы не дышать всякой гадостью, еще и купить себе шейный платок, который можно при скачке натягивать себе на лицо, защищая дыхательные пути.
Цены меня порадовали. С началом революционного бардака денег в казне отродясь не было. Не было их и сейчас у новоявленного диктатора-унитариста, француза Лавалье. В государственном казначействе давно мышь повесилась. Самый высокопоставленный чиновник в его правительстве ( а генералов тоже можно считать чиновниками) получает 15 песо серебром в месяц и ни в чем себе не отказывает. И вызывает жгучую зависть у всех окружающих.
С другой стороны −15 песо в месяц не так уж много. Роскошно на такое жалованье не проживешь. Помогает то, что на одну зарплату тут не существуют. В принципе. В чиновники идут либо уже очень богатые люди: плантаторы, латифундисты, владельцы рудников. Либо каждый крутится на должности как может, увеличивая всеми путями свое благосостояние. Недаром же понятие «латиноамериканская коррупция» стало нарицательным.
Но все не могут быть чиновниками. И олигархами. Большинство людей все же живет на одну зарплату. Так что за сущие гроши я купил себя соломенную шляпу а-ля маленькое сомбреро, шейный платок, дорожный костюм, пончо, плащ. И седельные сумки. Все б/у. «Ох, бесовская одежда!» Сапоги пока не покупал. И размера моего не было, да и качество желало лучшего. При виде такой обуви возникало сильное желание нахлестать этими сапогами морду сапожнику.
А свои ноги гробить я решительно не хотел. Это же черт знает что!
Была еще одна проблема. Верхом я ездить совершенно не умел. Пару раз в детстве ездил на пони, да один раз в зоопарке прокатился немного на обычной лошади. Вот и все. Здесь же в одиночку, в степи, где можно легко и просто встретить банды местных «батек Махно», в тревожной, революционной обстановке, никто нормально не ездил, а группами все носились так, что загоняли до смерти лошадей. Все дороги были усеяны лошадиными скелетами. А что животных жалеть, когда их в пампе много и верховая лошадь почти ничего не стоит? Словно одноразовая салфетка?
На мое счастье, я пронюхал, что уже пустили дилижансы. И иногда они еще эпизодически ходили по маршрутам, даже несмотря на перманентную революцию, осуществившуюся наяву мечту товарища Троцкого. Билеты продавала бойкая личность, личность абсолютно лысая и по-европейски вежливая, в грязнейшей сорочке. Вот от нее я и узнал, что на запад, в Мендосу, город у подножия Анд, центр одноименной провинции, из Буэнос-Айреса, после сиесты, как раз сегодня отходит дилижанс. А поскольку эстанция Рохаса, превратилась в альтернативный центр столичной провинции, то дилижанс посетит и ее. Кроме того, как видно из названия, на таких поместьях- станциях всегда меняли лошадей на свежих.
Вообще-то дилижанс сегодня город не покинет, так что утром его можно перехватить в западном предместье. По утрам тут никто не чешется, потом, после недолгого трудового порыва, наступает сиеста. Пока после сиесты соберется народ, пока подождут опоздавших, пока дилижанс заберет пассажиров, которые окажутся ему по пути. Еле выберется из города. А в шесть часов уже темнеет. Так что дилижанс заночует у постоялого двора на окраине Палермо, северо-западного предместья аргентинской столицы. А уж тогда с утречка поскачут, нахлестывая лошадей, с утра до вечера по пампе, с минимальными остановками.
Но я решил не выпендриваться и сесть в дилижанс здесь, возле рынка. Вдруг опоздаю, а когда следующий транспорт будет — неизвестно. Один Аллах знает!
При возвращении в гостиницу, я, испытывая детскую легкость, торжественно объявил, что после сиесты съезжаю и запросил счет. Счет, который притаранил владелец этого хостела, сделав испуганные глаза, меня порадовал — половину песо серебром за сутки, с питанием, это довольно недурно. Да и все мои покупки обошлись мне в сумму около двух с небольшим песо.
После обеда я соблаговолил съехать, не ожидая окончания сиесты. А вдруг опоздаю? Лучше уж заранее занять свое место. Уже когда я уходил из гостиницы, какой-то мальчишка -сорванец сунул мне в руку бумажку. Там меня извещали, что если я желаю жениться на порядочной вдове, интересной и пылкой наружности, с квартирой из семи комнат, то мне следует явиться на заходе солнца на улицу Победы, дом 17. Обращаться в квартиру прямо над лавкой «Рабочий кредит Кухтермана из Карабулака». Черт знает что такое! Записку я порвал и выкинул.
Не время корчить из себя героя-любовника! «Руссо туристо, облико морале!»
Билет я уже купил, за половину песо, так что при подаче дилижанса удобно устроился. Это был единственный в здешних краях транспорт, относительно регулярно курсировавший между Буэнос-Айресом и Мендосой и перевозящий как почту, так и пассажиров.
Вещей у меня почти не было, но седельные сумки ушли в багажное отделение сзади. Я был самым первым, поэтому терпеливо ждал, пока дилижанс заполнится. У котов, шныряющих вокруг нашего транспорта, был деловитый вид.
Кто пришел позже, был вынужден свой багаж размещать либо под облучком, либо на крыше нашего рыдвана. Все это действие сопровождалось топотом и перебранкой. После мы долго ждали пока тронемся, потом неторопливо поехали по улицам города, заворачивая во многих местах, чтобы забрать новых пассажиров. Через два часа, мы, неспешно двигаясь, прибыли в Палермо, где и переночевали на общипанном и ободранном постоялом дворе «Стоп-сигнал». Перед сном попили мате с патокой, потому что сахару нам не дали.
