На пути Орды - Горюнов Андрей (читать книги полностью .txt) 📗
– Почему семь? – удивился Жбан.
– Число счастливое. «Почему» да «отчего»… Ты чего-то чем больше на общество трудишься, тем тупее становишься, – не замечал?
– Нет.
– А со стороны заметно. Скажи-ка: нож у тебя с собой?
– С собой! А как ты выйдешь-то – из Берестихи-то? Все ж заперто! Дозор на стенах…
– Знаю способ… – загадочно улыбнулся Шило. – Пойдем-ка в княжью горницу заглянем… Нож с собой, ты сказал? И у меня с собой…
– Зачем ножи у князя в горнице?
– Сейчас поймешь… – кивнул Шило.
– Остальные, у кого еще есть силы и кто свободен, не нужен Глухарю, может помогать женщинам, – продолжал свою речь Аверьянов. – Я тут подумал, что пора устроить в Берестихе цирк, – вы ведь не знаете, что такое цирк? Завтра посмотрите. Новый номер: «парад-алле с луками под арбалетным боем». Ну, чтобы никому скучно не было… Ни нам, ни им. Для проведения этого уникального номера, – только у нас, в Берестихе, и только один раз! – нужна огромная сеть. У вас есть рыболовные сети. И у меня есть сети, маскировочные. Нужно их сшить вместе. Чтобы была одна сетка – длинная и широкая. Поэтому – призыв: мужчины, добровольцы, помогите женщинам!
– Ох уж, они тебе помогут-то – мужики! – понесся негодующий говор среди женской части собрания.
– Одна морока!
– Все только запутают!
– Мы с девками сами управимся.
– Нам только Олену в бригаду дай, – вот у кого руки-то золотые!
– А где Олена-то?
Олена сидела у себя в горнице и прихорашивалась перед маленьким зеркальцем, доставшимся ей в подарок от Аверьянова, как, впрочем, и всем берестихинским «невестам». Олена пыталась пристроить к волосам белую кисточку черемухи: то так пристроит, то этак… Неожиданно она увидела отражение деда – Афанасича, бесшумно возникшего за ее спиной:
– Для кого пригожишься, красна девица?
– Да просто так, дедушка.
– М-м-м… – горько качнул головою Афанасич. – У него же сын! Где голова-то твоя?
– У кого сын? – побледнела Олена.
– Не знала? Вижу по глазам – не знала… Да он давеча сам сказал. Как Сенька, тринадцать лет, зовут Алешкой…
Олена уронила голову на стол и зарыдала.
– Ну, ну… – Было видно, что Афанасич и сам огорчен донельзя. – Что думать о несбыточном!… Он ведь сказал, что он из будущего… Ему хоть и как Христу, тридцать три, а он, стало быть, тебе в пра-пра-пра-правнуки годится. Верно?
– Неверно!
– Да он же князь, повыше князя! Он – старлей!!! А мы кто рядом с ним? …Коровка, домик… Банька… Пять коз, козел и семь покосов… Мы голытьба!
– Не в этом дело!
– Только в этом!
– Мы тоже княжеских кровей!
– Да что там: покойный Игорь-князь перед походом своим скорбным на половцев кухарку обесчестил, – все наше княжество!
– Но кровь-то – Рюриков!
– При чем тут кровь! Богат он, понимаешь, – он богат!!!
– Да разве же в богатстве дело, дедушка?!
– А как же нет?! Ты знаешь ли, что это значит-то – богатство?! Да у него хозяйство там, – ого! Коров, поди, под два сорока, а то и дюжина дюжин! Конечно же, старлей! А ульев? Сорок ульев! Больше! Да ты управишься с дюжиной дюжин коров?
– Нет, не управлюсь… – рыдая, покачала головой Олена. – С дюжиной дюжин коров… Не управлюсь…
– Ну вот! – удовлетворенно кивнул Афанасич, смахивая тем не менее непрошеную слезу. – Да ты и то учти, – бананы! Если старлей, – куда он без бананов? И всех их чистить надо! Спроворишься? Едва ль! Забу-у-удь…
Перед Чунгулаем стоял небольшой отряд.
– Я посылаю вас к лучезарному Берке, чтобы вы донесли ему, что верный Чунгулай выполнил его волю – деревенька сметена с лица земли…
Посыльные, не удержавшись, удивленно вскинули брови…
– …К тому времени, когда вы будете стоять перед очами лучезарного Берке, ваши слова обретут силу правды… Это сказал я, темник Чунгулай! Или вы смеете мне не верить?!
Посыльные радостно закивали:
– Мы вверяем в твои руки свои головы, повелитель! Как мы можем не верить словам твоим?
– Я хочу также вручить лучезарному Берке вот эти дары, – Чунгулай повернулся, указывая посланникам на увесистый мешочек с золотыми украшениями. – И прибавляю к тому еще вот этот перстень с рубином, стоивший в Персии более тысячи невольников и невольниц! Верно, Бушер?
Бушер смиренно склонил голову, подтверждая.
– Я также шлю в дар лучезарному Берке вот этих прекрасных русских девушек, которых мои славные воины захватили на рассвете по дороге сюда, в лесу, на ягоднике… Я не позволил своим батырам и пальцем тронуть этот дорогой для лучезарного Берке подарок…
– Берке обрадуется, мой повелитель, – поклонился старший гонец.
– Для того-то я и шлю вас, – согласился Чунгулай. – Чтобы обрадовать лучезарного…
Выждав, когда отряд гонцов скрылся из вида, Чунгулай кивнул в сторону кустов. В ту же секунду пред ним предстал могучий батыр, сидящий на дорогом арабском скакуне.
– Ты, Данияр, отвези этот дар Потрясателю Вселенной…
Чунгулай достал из торбы за своим седлом и протянул гонцу информационно-рекламный блок, демонтированный Аверьяновым в контейнере.
– Вот так с ним надо поступить, и он заговорит! – пояснил Чунгулай, нажимая «не надо»…
– Если ваши накопления скромны, – тут же затараторила коробка, – а ваша квартира нуждается в ремонте настолько, что вы уже третий год живете в гараже у родственников, – звоните нам! Наши специалисты за разумные деньги в течение ОДНОГО дня так отделают гараж ваших родственников, что вы снова переберетесь в свою квартиру!
– А вот как надо сделать, чтобы голос замолчал! – показал Чунгулай.
– Я понял, мой повелитель! – склонился гонец, принимая информационно-рекламный блок.
– Скачи не останавливаясь, сторонясь любых встреч и стычек… – подчеркнул Чунгулай. – Великий каан Бату любит загадочные и мистические дары… Удачи тебе, Данияр!
Жбан и Шило вылезли из небольшой пещеры в глухом лесу. Недалеко от пещеры журчал родник… Шило с интересом огляделся…
– Так-так-так… Да это ж Черный ключ! Плохое, недоброе место…
– Где злые духи старой веры охотятся за людскими душами… – подхватил Жбан.
– Да все понятно! Выкопали ход и сочинили, чтоб не совался никто!
– А я был здесь однажды, по-молодости-то плутанул… А как дошло, куда попал…
– В пещеру-то не заглядывал?
– Какое там! Перекрестился, – ноги в руки…
– Умели предки тайны хранить!
– Теперь все можно рассмотреть как следует, в спокойной домашней обстановке. – Включив настольную лампу, Алеша Аверьянов достал мешочек, извлеченный им из груды камней на самой южной точке выгона возле деревни Ворона.
Мешочек, то ли просмоленный, то ли навощенный, казался новее нового.
Алексей высыпал на свой письменный стол содержимое мешочка.
– Ого! – восторженно ахнула Катя.
На столе, под ярким светом лампы сияло и переливалось именно то, что должно было теперь сиять и переливаться перед ними: «ожерелье самоцветное, серьги чернь-золота, кольцо женское изумительное и браслет красоты-богатства, ценности неописуемой». Все драгоценности были усыпаны голубыми бриллиантами, горящими каким-то неземным, холодно-голубым лунным светом в лучах галогеновой настольной лампы. Камни были зажаты изгибами золотой вязи букв какой-то короткой надписи на неведомом языке…
– Легенда гласит, что эта надпись на фарси, на персидском… – прошептала Катя. – Ты что, Алеш, надулся, как сыч? Чем ты недоволен?
– Федот, да не тот! – вздохнул Алексей.
– Подделка, думаешь?
– Да нет, конечно! Но от этого не легче. …Это не тот клад, что я искал.
– Как не тот?! – обалдела Катя.
– Такую штуку не продашь. У меня рука не поднимется это на деньги обменять. Да и кто скажет, сколько это стоит, – на само-то деле? Разве что официантка из ресторана «У Наковальни», – невесело усмехнулся Аверьянов-младший.
