Грешница - Шхиян Сергей (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
Было видно, что старуха добрая и я бы с ней еще поговорила, но тут из барской избы вышел какой-то красивый как картинка кудрявый красавец, одетый в синие портки, красную рубаху, смазные блестучие сапоги и расписную жилетку, и велел мне идти вслед за ним.
– Иди, милая, иди, не робей, – улыбнулась добрая старушка, – это наш лакей Степка, он парень хороший, только выпить любит.
Степке ее слова не понравились, он показал бабушке язык и пошел назад в избу, а я пошла следом за ним. Скоро, он привел меня в просторные сени и велел сесть на лавку. Я послушно села, а он тотчас ушел в покои. Не успела я осмотреться, как за мной пришла давешняя барыня, что зевала на крыльце, и велела идти с ней к барину. Я испугалась, но послушалась. Мы прошли в залу. Там на мягкой лавке с высокой спинкой сидел наш барин. Я остановилась в дверях. Он увидел меня и тотчас поманил пальцем. Я подошла к нему, и низко поклонилась.
Барин был очень нарядный, но одетый почему-то в бабий салоп из золоченой холстины. Он сидел как-то боком, одну голую ножку поджав под лавку, а другую в шелковом чулке положив поверху. Я опять ему поклонилась, и он мне в ответ кивнул головкой. Хоть наш господин и был невысок ростом, но зато с большим животом и круглым лицом. Я его не видела с прошлого рождества, и мне показалось, что с того времени он как-то опух. Я исподволь осмотрела его, а он, не скрываясь в упор, рассмотрел меня. Мне стало стыдно, что я такая некрасивая и затрапезная, но барин меня не заругал.
– Ты, значит, и есть девка Алевтинка, – наконец спросил он, – дочь Сергея Дальнего?
– Да, – едва слышно ответила я.
– Выросла. А я тебя помню еще вот такой, – показал он невысоко от пола. – Помнишь, как я тебе сладости носил?
– Как же не помнить, вы завсегда наши благодетели, а мы ваши дети, – ответила я как было положено в таком случае.
Ему мой ученый ответ понравился и он даже улыбнулся. Я обрадовалась, что он сейчас отпустит меня домой, но не тут-то было.
– Надумал я тебя, Алевтинка, замуж выдать, – вдруг сказал он. – Хочешь, дура, замуж?
– Не, я домой хочу к мамке, – с испуга ответила я и начала пятиться к дверям.
Барин рассмеялся, полез в карман салопа, вытащил табакерку, отправил в нос табак и два раза громко чихнул.
– К мамке, говоришь? Эх, ты, дурочка, деревенская! Все видать позабыла?! Это хорошо. К мамке она хочет! Тебе девка пора барину рабов рожать, а не за мамкину юбку держаться. Ничего, как увидишь жениха, рада будешь!
Помещик повернулся к дверям и громко позвал:
– Эй, Степка, Аленка, есть там кто-нибудь!
В залу заглянул красавец Степка и ленивым голосом спросил:
– Чего надо?
Барин рассердился, опустил ногу с лавки, хотел, было встать, но раздумал и просто закричал, краснея лицом:
– Я тебе дам чего, надо! Ты мне еще поговоришь! Давно видать не драли? Хочешь, как Алексашка плетей получить?
– А я чего? – сразу же поменял голос Степка. – Чего это, как чуть что так сразу плетью грозитесь? Нетто я так без понятия?
– Тот-то, – остыл помещик. – Бегом на конюшню, и подать мне сюда Алексашку!
Степан скрылся, а барин начал ворчать себе под нос:
– Совсем распустились холопы, вовсе страх забыли! Это все моя доброта!
Я стояла, ни жива, ни мертва, не зная, что меня ждет. Барин больше на меня не смотрел, говорил сам с собой. Со страха я почти не понимала его слов. Не знаю, сколько времени мне пришлось ждать, наверное, долго, пока, наконец, вернулся лакей с Алексашкой. Я как взглянула на него, у меня будто оборвалось сердце. Он был хорош как сказка. Против него даже Степка показался мне совсем невидным.
Из себя Алексашка был весь гладкий, с усами прямо как у благородного, а на лбу, выпущенным из-под червонной мурмолки с лаковым козырем, спускался до правого глаз кудрявый пшеничный чуб. Даже одежда у него была господская, и сапоги блестели как жар!
Красавец вошел, повинно опустив голову, и остановился возле порога.
– Ну, что встал, что встал, анафема! – закричал барин. – Иди сюда, посмотри мне в глаза своими бесстыжими зенками!
Алексашка молча подошел и, не поднимая глаз, поклонился.
– Девок и баб тебе шельмецу было мало? На мою последнюю радость позарился?! – кричал, распаляя сам себя, помещик. – Я ли тебе не отцом родным был? Я тебя не жалел и не возвеличивал? А ты мне чем, мерзавец, отплатил?
– Напраслину на меня наговорили, – тихо ответил Алексашка. – Не было у нас с Прасковьей ничего.
– Не было говоришь? Так докажи!
Красавец поднял на господина удивленный взгляд и тут же быстро опустил голову, но ответил дерзко:
– Могу и доказать, если хочете, хоть перекрещусь.
– Мне твоего креста не надобно, а вот жениться тебе придется! – успокаиваясь, сказал помещик. – Вот твоя невеста, любуйся, можешь хоть завтра под венец!
Алексашка повернулся ко мне и посмотрел оценивающим взглядом. У меня сжалось сердце, и лицо ожег нестерпимый жар стыда. Что дальше делал нареченный, я не знаю, опустила голову долу. Мне было впору провалиться сквозь землю со стыда.
– Ну, что молчишь, анафема? – опять закричал помещик. – Что не по нраву невестушка? Смотри, какая девка справная, знай мою доброту!
– Это, того, барин, – тихо сказа Алексашка, – чем на такой жениться, лучше сразу в петлю! Прикажите веревку подать, на ваших глазах удавлюсь!
– А и удавись, – засмеялся помещик. – Степка, принеси ему веревку, пущай давится, а я посмотрю и посмеюсь!
В тот момент, я готова была умереть. И так знала, что не красавица, но чтобы петля была парню слаще меня, о таком не думала, не гадала.
Алексашка между тем вдруг заплакал и как стоял, повалился барину в ноги.
– Не губи, кормилец! Нет у меня к этой девке сердца. Прости, Христа ради!
– Не погубить просишь? А как мою Прасковью по всякому тереть у тебя сердце было?! Как слова ей пакостные говорить, да под юбку лазать, у тебя сердце было? – кричал он. – Позвать сюда блудницу, я вам сейчас покажу, как надо мной насмехаться!
Словно по заказу в светлицу вошла та самая барыня, что зевала на крыльце. Она смело подошла к гневливому помещику.
– И чего это вы кричите, на весь дом, Леопольд Африканович? Какой такой блудницей меня позорите? Я ли не вам верной была, а от вас акромя измен ничего не видала?
