Красные камни (СИ) - Савин Владислав (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
И прав Пономаренко — план противника непонятен. Чего они добиться хотят? Только сомневаюсь я, что Странник здесь — во-первых, "кукловоду" желательно постоянно руку на пульсе держать, и не только всей информацией владеть, но и вмешиваться, иначе какой же он кукловод? А мы ведь все окружение Линника проверили — нет среди лиц, с кем он регулярно контактирует, похожей фигуры по возрасту и приметам. А во-вторых, если сливки снять должны в Москве, то логичнее, если Странник там, ну а Линнику приказ отдал, сделать к такому-то сроку. Значит, мы можем в этот план неопределенность внести, игру спутать. Что по наблюдению за фигурантом имеем?
— Никакой конкретики — буркнул Валя — осторожен, змей, дома ни слова лишнего, так что с прослушки улов ноль. Живет один, женщин и постоянных друзей не замечено — хотя соседи сказали, раньше частенько к нему студенты захаживали, "зачеты сдавать" и на чаек. Все замеченные контакты вне работы — в местах общего пользования, вроде коридоров, лестниц и улицы, поди разбери, что он там кому-то из своих "птенчиков" говорит, нет пока здесь направленных микрофонов. Личности установлены, сняты через телеобъектив — в общем, совпадает с тем, что агенты "07" и "08" показывали, кто входит в "актив". Так что по идее, их всех тоже брать надо. Короче, что делать будем?
— И сколько их? — спрашиваю — за ними наблюдение что показало?
— Двадцать семь человек, из них четверо не студенты. Это те, кто с Линником встречаются регулярно. Наибольший интерес вызывают двое — Марат Лазаренко, студент четвертого курса исторического факультета, комсорг этого факультета, и по некоторым данным, "правая рука" Линника. И Нина Куколь, дочь ректора, и также по показаниям "08", близкая подруга вышеназванного Марата. А вообще, список вот. Отследить же все связи этих персон трудно — студенты, блин! До начала занятий три дня осталось, все уже съехались кто и отсутствовал, в нерабочее время болтаются по городу, по квартирам, вчера в футбол играли — как определить, кто из них доверенный, кто нет?
— А посмотрим — отвечаю — пока, очередь хода за ними. Линник ведь "признание" Ганны так и не получил. Если он ничего не предпримет, то можно брать его по чистой уголовке — народу так и разъясним. Шуму будем — если тебе, Люся, уже сказали, "эта змея нашего Сергея Степановича оклеветала". Но за неимением иного…
Наутро снова съемки. На Замковой Горе, что-то батальное у стен крепости снимаем. Там кусок стены еще с древних времен остался, и что-то из досок соорудили, покрасили, на экране от настоящей крепости не отличить. И с обратной стороны антураж, будто осажденный город, на площади едва в полгектара. В стороне несколько армейских палаток, нам отведены для служебных нужд, и дизель-генератор тарахтит. Бегают ратники в средневековых костюмах, с пиками и саблями, и горожане пятнадцатого века, одетые столь же живописно — а также польские жолнежи и немецкие наемники, пока еще команда не пришла, разбиться на наших и не наших и начать эпизод. Тут же полевая кухня к обеду, а в стороне поодаль отгородили место, куда прежде и короли пешком ходили, с разделением на половины "М" и "Ж". Машины уже ушли, реквизит выгрузив, вечером приедут забрать. Товарищ режиссер, будущий гений наш, бегает и командует, вот камеры расставили и всю прочую аппаратуру, готовы начать. "Поляки" и "немцы", разобрав оружие, в поле уходят, сейчас будут стены штурмовать. Лючия наверху, едина в двух лицах — то партизанка Таня со снайперской винтовкой, то пани Анна, одежды пятнадцатого века натянув и прическу укрыв капюшоном плаща. Там же Юрка мелькает, в роли славянского ратника. И Валя не удержался, и Мария — в фильме, служанка пани Анны. Ну а мне сниматься не хочется — внизу под стеной стою, наблюдаю и размышляю.
Понять не могу, зачем понадобилось Штеппу пытаться убить? Если бы он речь толкал "за ридну самостийну", тогда поведение убивцев, истинных возмущенных комсомольцев Тарана с Кузьминым, смотрелось бы оправдано. Ну а получилось — непонятно зачем, "примазавшийся" это неубедительно. Так ведь никто здесь не ждал, что Штеппа скажет такое — а если его убийство уже было включено в план, изменить который никто не рискнул? То есть нет во Львове "главного режиссера" — а только главный исполнитель от его лица (Линник) и его птенцы, кому вообще ничего знать не положено, лишь делать что укажут.
Ббах! Стреляют — съемка началась. И тут оказываются возле меня двое, по виду из массовки, в старинных кафтанах, лица мне незнакомы, один постарше, второй молодой. Старший смотрит недобро, и вдруг выхватывает пистолет ТТ! И шипит мне:
— Не кричать. Стоять. К стене, москальская курва!
И на меня надвигается. И никого из ребят вблизи нет. А пару шагов назад, и меня никто из киногруппы не увидит, там ящики у стены сложены, а с другой стороны поле, вижу какие-то фигуры шагах в пятидесяти, в эту сторону и не смотрят. А этот пистолет на меня направил, но не стреляет, ждет. Чего — да пока, по сценарию, еще один залп будет, тогда хлопок ТТ не услышат.
Он главную ошибку сделал, что близко слишком подошел, буквально пузом меня оттесняя. И не обратил внимание, что я шляпу правой рукой держу, будто от ветра, дует здесь на горе. И когда я ему за спину взглянула, с выражением, будто увидела там еще кого-то, из своих, да еще крикнула "Валя" (вдруг все ж услышит) — этот купился, хотя трюк старый и известный, но не считал видно он меня опасной совсем, глаза скосил, и голову вполоборота. И через правое плечо, чтоб пистолет не светить, а левым ко мне ближе. На секунду всего полуобернулся — но это был мой шанс!
Вот не умею я шляп носить, хотя идут они мне — но как ветер дунет, я без головного убора. В пятьдесят втором я летала в ГДР, и едва ступила на поле аэродрома Темпельгоф, с меня шляпу сорвало, пришлось кому-то из встречающих геноссе бежать и ловить. Герру Рудински о том доложили — и через неделю, на прощание глава Штази лично вручил мне подарок, коробку красного дерева с набором шляпных булавок, по двадцать сантиметров золингеновской стали такой остроты, что "в человека одним пальцем задвинуть", как Юра Смоленцев сказал, оценив. Оказывается, полвека назад (когда дамы носили шляпы размером с колесо) такие булавки были у женщин не только обязательной принадлежностью (иначе такой парус на голове не удержать), но и столь же известным оружием, как у джентльменов, трость с замаскированным клинком. И Юрка лично меня тренировал — как бить с правой, с левой, по противнику разного роста, в разном ракурсе (конечно, по манекену).
— Оружие первого удара. Для настоящей драки, нормальный нож лучше — им резать можно, полосовать, а не только колоть, и длина больше, и хват удобнее. Но с этим, у тебя громадный шанс на внезапность — начало безобидное, женщина шляпу поправляет, а затем удар в долю секунды, и тонкая игла в руке малозаметна — не блестит и в ладони скрыта наполовину. Даже профессионал может не успеть отреагировать.
Так и здесь — Валя в гостинице истину сказал двум юным карбонариям: если противник грозит вам оружием, то ты можешь его убивать без всяких колебаний. Большой и указательный палец на головке булавки, доворот кисти (за тульей шляпы незаметный) — булавка наполовину извлечена и скрыта в ладони, обратным хватом. И в одно движение, рука чуть в сторону, чтоб выхватить полностью, и удар сверху вниз, в левую надключичную впадину — и ладонью дожать, чтобы на всю длину вошел. Одновременно с блоком моей левой на его правую, чтобы пистолет в сторону отвести, хоть на долю секунды. Удачно, что он так стоял, как я сказала уже, левым плечом ко мне, голову направо повернув, его лицо почти у полей моей шляпы, свою левую поднять для защиты он никак не успевал.
Он все же выстрелил. Но я боли не почувствовала — взяв его правую, вооруженную руку, в захват, как меня учили. Он воет и пытается сопротивляться, брызгая кровью, но левая рука у него плетью висит, двадцать сантиметров стали в организме очень неполезны для здоровья. Добавляю ему носком по голени, локтем правой в нос, и не спускаю глаз со второго стоящего у стены, шагах в пяти от меня. Если он сейчас тоже пистолет выхватит, а не будет стоять статуей, как стоял, мне конец! Но должны же ребята выстрел услышать?
