Зауряд-врач (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович (книги онлайн полностью бесплатно txt) 📗
Снежный куст вспух перед входом в блиндаж. По голове будто палкой ударили. Мир исчез…
Ольга выскочила из автомобиля и быстрым шагом направилась к крыльцу госпиталя. Ее ждали. Загряжский сбежал навстречу по ступенькам.
– Ваше императорское высочество!
– Без чинов, Филипп Константинович! – торопливо бросила Ольга. – Как он?
– Состояние тяжелое, но стабильное. Без сознания, но прогноз благоприятный, Николай Нилович ручается. Помещен в отдельную палату, возле него дежурит сиделка. Прикажете проводить?
– Чуть позже, – Ольга перевела дух. – Дайте придти в себя.
– Тогда прошу ко мне в кабинет.
Они вошли в здание госпиталя и по лестнице поднялись на второй этаж. В кабинете Загряжский помог ей снять шубку.
– Как это случилось? А то у меня только это, – она достала из сумочки и протянула начальнику госпиталя листок. – И никто ничего не может толком сказать. Я ночь ехала в поезде, на станции пересела в автомобиль…
Загряжский взял бланк телеграммы. На нем были две строчки. «Валериан Витольдович ранен. Находится в окружном госпитале Минска. Брусилов».
– Прошу! – Загряжский указал на кресло.
Ольга подумала и присела. Загряжский устроился напротив.
– Это случилось позавчера. Командующий фронтом прибыл в штаб дивизии, где служит Валериан Витольдович. Германцы это, видимо, заметили и выслали аэроплан. Тот сбросил бомбу. Валериан Витольдович в это время подходил к штабу, и оказался единственным пострадавшим. Осколок размером с ноготь мизинца угодил ему в лоб… Загряжский вздохнул. – Повезло, что генерал Брусилов прибыл на аэросанях. Раненого перевязали и на большой скорости доставили к станции. Оттуда, на личном поезде командующего – в Минск. Со станции Брусилов телеграфировал в госпиталь, и я нашел Бурденко. Хорошо, что Николай Нилович оказался в Минске. Он как раз собирался выехать на фронт. Поездку он отложил, и сделал операцию. Извлек осколок, закрыл рану твердой оболочкой мозга. Сказал, что жизни Валериана Витольдовича ничего не угрожает. Только… – Загряжский умолк.
– Говорите, Филипп Константинович! – потребовала Ольга.
– Мозг человека – штука таинственная, наукой мало изученная. Николай Нилович предупредил, что раненый, после того, как очнется, может многое забыть. Не узнавать окружающих, к примеру. Я обязан вас об этом предупредить. Кстати… – он достал из кармана конверт и протянул его Ольге. – Это нашли у Валериана Витольдовича. Адресовано графине Адлерберг. Насколько знаю, она ваша фрейлина.
– Это мне, – сказала Ольга. Он взяла конверт, вскрыла и быстро пробежала глазами письмо. Одинокая слезинка выкатилась из ее глаза. Ольга достала из рукава платья платочек и промокнула ее. Затем сложила письмо и сунула его в сумочку.
– Я хочу его видеть!
– Прошу! – вскочил Загряжский.
Коридором они прошли к нужной двери. Загряжский распахнул ее и отступил, пропуская Ольгу вперед. Она вошла. В просторной светлой палате стояла единственная кровать, на которой сейчас лежал человек с забинтованной головой. Рядом на стуле сидела сестра милосердия. Она спала, положив голову на сложенные на тумбочке руки.
– Мадмуазель Полякова, – прошептал тихо подошедший Загряжский. – Вторые сутки от Валериана Витольдовича не отходит. Предлагал сменить – отказывается. Вот и сморило.
– Помогите мне! – сказала Ольга.
Они вдвоем подняли Полякову на ноги. Та проснулась и недоуменно уставилась на визитеров.
– Вам следует отдохнуть, – сказала Ольга. – Не беспокойтесь о Валериане Витольдовиче. Я сменю вас. Уведите ее, Филипп Константинович!
Полякова попыталась возразить, но Загряжский взял ее за локоть и вывел из палаты. Ольга присела на теплое сиденье и посмотрела на человека на койке. Она боялась этой минуты. В санитарном поезде она насмотрелась на раненых. Знала, что те выглядят неприглядно. Заросшие, пахнущие кровью, а то – мочой и нечистотами. У непривычного человека их вид вызывает брезгливость, а то и отвращение. Выдержат ли ее чувства это испытание? Не переменится ли она к человеку, которого полюбила? Если это произойдет, она перестанет уважать себя.
Ничего не произошло. Это был ее Валериан. С замотанной белым бинтом головой, бледный, с заросшими редкой щетиной щеками, но такой же любимый и родной. И пахло от него лекарствами – и более ничем. Его беспомощность не отталкивала, наоборот, вызывала умиление и желание помочь.
Ольга вытерла повлажневшие глаза платочком и спрятала его в рукав платья. Затем протянула руку и погладила любимого по щеке. Отросшая щетина уколола ей ладонь. Но кожа под щетиной была теплой, живой.
Веки раненого дрогнули и поползли вверх. На Ольгу глянули изумрудно-зеленые глаза. От неожиданности она ойкнула.
– Где я?
Голос его был тих, но различим.
– В госпитале, – торопливо сказала Ольга.
– Хмеймим или Москва?
– Минск.
– Почему Минск? – удивленно сказал раненый. – Почему меня отвезли в Белоруссию? Аэропорт в Москве не принимал? Посадить борт можно было в Ростове. Там окружной госпиталь.
Валериан говорил непонятно, и Ольга не нашлась, что ответить.
– Дашу известили? – спросил он.
– Кто это? – поинтересовалась Ольга, ощутив укол ревности.
– Дочь
– Чья?
– Моя.
– Сколько ей лет?
– Двадцать. Она учится в МГУ.
– Что такое МГУ?
– Московский государственный университет. Удивительно, что вы не знаете.
И вновь Ольга не нашлась что сказать. Валериан говорил странно. Какая дочь, да еще двадцати лет? Ему самому немногим больше. Видимо это и есть то, о чем предупреждал Загряжский. Ей следует быть осторожной в разговоре. Неловкое слово может навредить. Валериан тем временем обвел глазами палату и уставился на нее.
– Вы кто? Одеты странно.
– Обычное платье, – сказала Ольга. – Ты меня не узнаешь?
– Нет, – сказал он. – Никогда ранее не видел.
От обиды Ольга всхлипнула. Две слезинки выбежали из уголков ее глаз, и оставили влажные дорожки на щеках. Внезапно теплая ладонь легла ей на руку.
– Извините! Не хотел вас обидеть. Но я действительно вас не помню. Наверное, следствие ранения. Куда меня приложило?
– Осколок бомбы, сброшенной аэропланом, угодил тебе в голову.
– Бомбы? – удивился он. – Не мины? И какой аэроплан? Вы говорите о самолете? У ИГИЛ их нет. Разве что беспилотник. Но я его не видел и не слышал. Нас обстреляли из миномета.
– Не говори больше! – поспешила Ольга. – Тебе нужно поспать.
– Зачем?
– Чтобы набраться сил и вспомнить себя.
– И так помню, – сказал он. – Я военный врач, хирург, майор медицинской службы Российской армии. Меня зовут Игорь Олегович Иванов.
– Боже! – воскликнула Ольга и прижала ладони к губам…
Конец первой книги.