Колонист - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1" (серия книг .TXT) 📗
Я теперь не просто читаю, а внимательно изучаю происходящее в остальных колониях. Ну про Старый Свет тоже листаю, но без особого интереса.
— Реформы Бриена? Сложно судить. В теории сокращение затрат для государственного бюджета — правильный ход. Если верить газетам, расходы за последний год, несмотря на окончание войны, и так повесившей на казну огромный долг, по-прежнему превышают доходы.
Если бы я так себя вел, непременно в долговую тюрьму угодил бы. Похоже, единственный выход видят в продаже должностей и откупов, но это абсолютный тупик, и даже бесконечное терпение народа не стоит подвергать дальнейшему давлению.
— На все монопольные товары повысили налоги, включая соль. А вы знаете, что ее заставляют покупать? Раз не приобретаешь определенное количество — значит, пользуешься контрабандой. Каждый год тысячи человек штрафуются и сотни идут на каторгу за контрабанду и незаконную торговлю. Все это плохо закончится. Восстания уже происходили, и полыхнуть всерьез может в любой момент. Откупы надо отменять для начала! Налоги сделать одинаковыми для всех частей Соединенных Королевств и простыми, всем понятными. А пока предлагают снова повысить на десять процентов буквально на все.
— Черт побери! — показательно восхитился он. — А ведь есть люди, не верящие в ваше происхождение. И я понимаю почему! Какой из вас фермер, с такими речами!
— Не стыжусь прошлого, — сказал я честно, — чем бы все питались, если бы не люди, работающие на земле?
— Управлять тоже надо уметь! — назидательно заявил дез Эссар. — Причем для начала обложить налогами всех, а не одно крестьянство. Дворян с духовными лицами тоже.
А это уже подрывные речи, и выказано доверие в мой адрес. Не стану разносить, и он в курсе. Подобного рода мечты разве в колониях можно свободно провозглашать? Здесь все платят, но далеко не одинаково. В метрополии, в обществе — не поймут. Слова отнюдь не шевалье, а буржуа или простолюдина.
— Согласно докладу суперинтенданта Франции, — он посмотрел и подчеркнул интонацией, — в газеты это не попадет, но мне переслали копию, — доходы королевства составляют двести шестьдесят четыре миллиона ливров, расходы — почти четыреста, а государственный долг — четыре и две десятых миллиарда ливров. На выплату процентов уйдет до восьмидесяти процентов собранных налогов.
— В остальных королевствах то же самое?
— Если не хуже. И, к сожалению, финансовые неурядицы усугубляются другими факторами. В одна тысяча семьсот восемьдесят четвертом году случилась тяжелая эпидемия дизентерии, пришедшая из Англии, где годом раньше из-за этой напасти погибло сто тридцать две тысячи человек.
— А?
Нет, я слышал, но столько…
— Да-да. Во Франции то же самое. На следующий год голод и грипп косили людей десятками тысяч. В восемьдесят пятом была сильная засуха по всей Франции. Естественно, голод, но пока небольшой. Восемьдесят шестой, к счастью, прошел без особых ужасов, но весна почти повсеместно оказалась сухой. Затем грянул восемьдесят седьмой. После зимы без снега пришел жуткий голод. Все, что не убила засуха, уничтожил град с голубиное яйцо, выпавший в середине июня по всей центральной Франции. Ну и до кучи зимой восемьдесят восьмого — восемьдесят девятого года пятьдесят семь дней мороза без снега, привет, озимые, еще раз. Надо сказать, что население с тысяча семьсот пятнадцатого выросло на более чем десять миллионов. Было шестнадцать — стало двадцать восемь. И это норма. В Англии с девяти увеличилось до шестнадцати, а во Фландрии и вовсе удвоилось.
— Рожать стали больше?
— Или умирать в младенчестве меньше. Тут надо проводить специальные исследования и на государственном уровне. Пока все нормально было, пищи хватало. За восемнадцатый век урожайность пшеницы в Англии увеличилась примерно с двенадцати до восемнадцати бушелей с акра, и не только зерна стали производить больше. Хотя кому я это объясняю, — улыбнулся он, напоминая про мою фразу. — А тут вдруг такое… Сплошные катастрофы. Три миллиона нищих на дорогах, перепуганный и озлобленный народ. Самое время вводить увеличенные налоги! Нет бы сократить пансионы для аристократов…
Дез Эссар слишком воспитан, чтобы в голос ругаться, но в отношении к происходящему сомневаться трудно.
— Двадцатина считается налогом для всех, составляющим всего пять процентов дохода. Но такой является только буква закона, а на практике почти все представители привилегированных классов освобождены от ее уплаты. Плательщикам из верхов буржуазии не всегда удавалось получить это освобождение: одним везет больше, другим меньше. Духовенство «выкупало» свои налоги, выплачивая королю вместо них «добровольный дар», который был гораздо меньше положенной по закону суммы. А доли дворян в общей сумме налога всегда рассчитывались с большим снисхождением к плательщикам. Вот и сравните с нашими условиями.
— По-вашему, мы живем в раю?
— О! Как ни удивительно, именно так! Вы не представляете, какой ад может разразиться в Европе. Полагаю, никто не в состоянии предсказать грядущие события. Одно точно: смертей будет множество. Не в нашем смысле, где крики вырезали двести пятьдесят человек и все кричат в ужасе и негодовании. Могут погибнуть миллионы.
— Почему тогда не снять запрет, пустив желающих людей в Новый Свет? Ну помрет какая-то часть, зато наиболее энергичные уедут и станут есть и воевать в другом месте, и не с властью.
— Вы это понимаете, я и многие другие. Но король стар и отрицает возможность перемен. Он привык к определенным условиям и правилам и не хочет чего-либо менять. А придворным проще не тревожить монарха нововведениями без крайней нужды.
Дез Эссар резко замолчал, будто споткнувшись. Не иначе, осталось непроизнесенным пожелание поскорее королю помереть, освободив трон для племянника. Своих детей Людовик не имел, за единственным исключением — дочери. Все остальные померли еще в детстве. Наследник был всем известен и совершенно терялся на фоне монарха. Вне дворца мало кто догадывался, что он собой представляет. А ведь тоже уже не мальчик, скоро пятьдесят стукнет. Заждался теплого местечка.
— На самом деле, — хватая газету и разворачивая ее на объявлениях, заявил суперинтендант, — некоторые выводы можно сделать и из этого. «Продается партия молодых, здоровых работников. Ткачи, столяры, сапожники, кузнецы, каменщики, пильщики, портные, каретники, мясники, мебельщики. Без каторжных и католиков. Цены разумные. Можно в обмен на пшеницу, хлеб, муку…» — зачитал вслух. — Никогда прежде не было такого наплыва профессионалов в Америку, — кидая назад бумажные листки, раздраженно пояснил. — Ехали безземельные или мечтающие о хорошем куске земли, продаваясь в кабальные слуги. Но чтобы ремесленники в таком количестве?
Никогда в таком направлении я не задумывался. А любопытный поворот. Оказывается, и на основе объявлений делают занятные выводы о происходящем далеко. Не только на цены имеет смысл обращать внимание.
— Все очень плохо, — потухшим голосом сказал он, — и надо молиться, чтобы пронесло мимо колоний катаклизмы. Кроме обращения к Нему, не представляю, что делать.
Глава 7
Реалии войны
Весь день мы шли, особо не скрываясь, вдоль реки в поисках подходящего брода. На самом деле достаточно точную карту со слов бывавших здесь прежде и вполне профессионально начерченную, а затем скопированную в нескольких экземплярах для старших офицеров вплоть до командиров рот, я имел с самого начала. И неудивительно, когда ее рисует лично полковник де Сан-Кастин по совместительству являющийся сашемом чероки с гораздо более ему привычным именем Сломанная Стрела. Он тут неоднократно проезжал, а как заметно по званию и титулу, и прежде нередко воевал на стороне Соединенных Королевств.
Кроме точного чертежа местности постоянно вокруг полка двигались группы разведчиков из индейцев-союзников, отслеживая обстановку и передвижения врага. В чаще регулярно случались схватки, но мало кто о них подозревал. Разве появлялись гордые собой победители со свежими скальпами на доклад. Как бы то ни было, в штабе постоянно были в курсе местонахождения противника благодаря живейшему участию завербованных краснокожих сторонников. Пока есть возможность им платить, не предадут и не сбегут.
