Противотанкист (СИ) - Дягилев Алексей (список книг .TXT) 📗
— Оля, держи пакет. — Достаю нож и бросаю его как можно дальше к середине реки.
— Достань шампусик и открой, а то мне не с руки. — Удивилась, но открыла.
— Пей! — Смотрит на меня оленьими глазами. Забираю бутылку и делаю три хороших глотка.
— Пей, я сказал! А то сейчас отходняк пойдёт. — Дошло. Присосалась, не оторвёшь. Забираю почти пустую бутылку, допиваю одним глотком и выбрасываю в Туру.
— Веди Сусанин.
— Куда? И почему Сусанин?
— Домой к себе, и без приключений, а то уже завела. — Лёлька начинает хлюпать носом.
— Ну, я же не знала.
— А должна? — Смотрю ей в глаза. А глазоньки то забегали.
— Рассказывай всё с самого начала и не ври мне. — Хлюпанье становится всё чаще и чаще, из глаз сначала закапали, потом потекли слёзы. Животворящий шлепок уже не поможет, сильно щипаю за самую выдающуюся часть тела. Отскакивает, обиженно трёт пострадавшее место.
— Ну, ты чего, синяк же будет.
— Обязательно будет, и не один, если не успокоишься и не возьмёшь себя в руки. — Прижимаю её одной рукой к себе, целую солёное от слёз лицо, нахожу эти прекрасные, податливые губки, и впиваюсь в них страстным поцелуем.
Ладно, хорошего помаленьку. Отлипаю от Ольги, глажу по голове, шепчу на ушко ласковые и нежные слова. Вроде успокоилась, по крайней мере, рыдать перестала.
— Хорошо, успокойся, дойдём до дома, там поговорим. Кстати, живёшь то хоть одна?
— Да, снимаю небольшую квартирку неподалёку.
— Ну, тогда вперёд, бут (салага). — Всё же не удерживаюсь и смачно шлёпаю Лёльку. Не успев увернуться, она ускоряется, при этом игриво вертя своей попой.
Весело и непринуждённо разговаривая, дошли до Олькиного дома, вошли в подъезд, поднялись в квартиру. Типовая однушка: две входных двери одна железная, открывается наружу, вторая деревянная, внутрь, коридор, слева большая комната, справа ванная, прямо кухня. У себя дома, Лёлька начала хозяйничать. Завела меня в ванную, раздела, вместе осмотрели плечо — синяк здоровый, но перелома вроде бы нет. Вымыв меня в ванной, чем-то помазав и перевязав руку, Оля отправила меня в постель. Примерно через десять минут прилегла рядом чистая, свежая, манящая, и…
В общем, стресс мы снимали своеобразно, и от кипящего безумия страстей очнулись только под утро.
Уставший, но счастливый, я лежу на диване. Лёлька лежит головой на моём здоровом плече, и рассказывает свою историю.
— Два года назад, у меня был любимый, мой ровесник, скромный и хороший мальчик из интеллигентной семьи, честный и порядочный. А что самое главное, на тебя очень похож. Глаза такие же голубые, волосы светлые, правда причёска другая, лицо тоже как у брата-близнеца. А потом внимательнее присмотрелась, Федот, да не тот. Волосы в темноте светлые, а при свете наполовину седые. Рост тот же, метр восемьдесят, но ты коренастее и здоровее. Нос с горбинкой, видно, что переломан. И взгляд, у тебя как у волка, иногда такое проскакивает, что со страху описаться можно. А у него такой романтичный, очень милый и начитанный мальчик.
— И что с ним стряслось? — Прерываю Ольгины воспоминания простым вопросом.
— Убили его, эти вот отморозки и убили. — Голос у Лёльки становится жёстким, судорожно старается проглотить комок в горле.
Глажу её по голове, целую в макушку. Оля успокаивается и продолжает дальше.
— Мы с ним гуляли в парке, а тут эти, втроём. Наркоман этот длинный, меня держал, чтобы не убежала. А фирмач с фиксатым набросились на моего Эдика. Пока я пыталась вырваться, и боролась с этим уродом, я ничего толком не видела, слышала только мат и звуки ударов. Когда отбилась, было уже поздно. Подбежала, а он лежит на асфальте, головой на бордюре, весь затылок в крови. Этих уродов и след простыл. Я позвонила в скорую. Приехали, увезли в больницу. Потом менты понаехали, я им всё рассказала как было, но они так никого и не нашли. Пока меня допрашивали и снимали показания, милый умер в реанимации. Про этих троих я кое-что знала, поэтому всё про них рассказала даже примерно где искать. Но не тут-то было, у них оказалась куча свидетелей, которые подтвердили, что в это время все трое гуляли на даче за городом. На меня давили, пугали, даже денег предлагали, чтобы я отказалась от своих показаний. Но я не сдавалась, твёрдо стояла на своём. Тогда эти гады нашли какого-то терпилу, и он за бабки взял всё на себя. Сказал, что из ревности ко мне подрался с моим парнем, ударил и тот случайно упал головой на бордюр. Мои возражения о том, что я этого урода знать не знаю, а также мои показания в суде, даже в расчёт не приняли. И судью, и прокурора, и следака, проплатил папашка этого фирменного мачо. Он то ли бандит, то ли шишка в администрации города. Терпиле дали пять лет, убийство по неосторожности, свидетелей нет, плюс чистуха. Эти все трое в шоколаде, одна я в дерьме, столько на меня грязи в этом суде вылили. Родители Эдика, во всём случившемся обвинили опять же меня. Мол, я во всём этом виновата. На пересуд подавать никто не стал, я убитому никто, родные устали от всего этого. Дело закрыли, все довольны. Но я не сдалась, стала готовиться и ждать удобного случая, чтобы отомстить. Я даже на курсы самообороны записалась, выяснила всё про этих отморозков, целых полтора года готовилась, а тебя увидела, и меня как будто током ударило. А когда ты своё удостоверение показал, и я узнала что ты ветеран боевых действий…
— Это когда это я показывал?
— А когда я на тебя карточку любимого гостя заводила. Ну вот, я и решила, я не я буду, если тебя не закадрю. А ты и сам рад был закадриться.
Да уж, ещё бы я был против. Если бы даже знал чем всё закончится, ни за что бы не отступил. Но что-то в этом рассказе меня насторожило, да и чуйка сработала.
— Слушай «неуловимая мстительница», если ты про этих козлов всё знаешь, как ты думаешь, они знают, где ты живёшь?
— Наверное, я точно не скажу, но скорее всего могут и знать. Хотя я квартиру сменила.
— Песец. Приплыли. Быстро одеваемся и валим отсюда. — Встаю и натягиваю джинсы. Лёлька начинает метаться по комнате, собирая свои вещи. Свет не включаем, на улице уже светло, шесть утра. Тсс. Слышу скрежет в замке. На цыпочках подхожу к внутренней входной двери, которая открывается, но только на длину цепочки. Чья-то рука шарит по замку. Что есть силы, бью ногой по дверному полотну. С воем и злобным матом рука убралась. Я успеваю захлопнуть дверь и закрыть её на замок и задвижку, но услышав негромкие хлопки выстрелов, ощущаю сильную боль в груди и проваливаюсь в темноту.
Глава 1. Эшелон
Темнота. В голове как будто кто-то стучит отбойным молотком. Тук-тук, тук-тук, тук-тук. Да нет, больше похоже на поезд. Не понял, я что, и правда, в поезде? Сквозь головную боль слышится стук вагонных колёс.
А почему я в поезде? Последнее, что я помню, это… А что я помню? От попытки пошевелить мозгами в голове как будто что-то взрывается, и я проваливаюсь в спасительное забытьё.
Вторая попытка выйти из небытия была более успешной. Я даже расслышал женские голоса, которые разговаривали возле моей тушки, и перестук вагонных колёс уже не отдавался болью в голове. Но попытка открыть глаза опять отправила меня в нокаут. В третий раз я очнулся от того, что кто-то гладил меня по голове, сквозь сомкнутые веки пробивался солнечный свет. Ощутив во рту пустыню Сахара, я открыл глаза и попросил пить. Это я так подумал, что попросил, на самом деле чуть разомкнул губы. Но меня поняли, и я ощутил живительную влагу у себя на губах и дальше во рту. Такого нектара я ещё ни разу не пил.
Напившись, я окончательно пришёл в себя и обратил внимание на мою спасительницу. Молодая симпатичная рыжеволосая девушка, глаза зелёные, взгляд притягательный, черты лица радуют взгляд. Белый мешковатый халат, конечно, скрывает фигуру, но некоторые приятные для мужского взгляда выпуклости присутствуют. Напоив меня, девушка собирается уходить, останавливаю её вопросом.
— Сестрёнка, скажи, где я?
