Самозванцы. Дилогия (СИ) - Шидловский Дмитрий (онлайн книга без .TXT) 📗
– А сам Лжедмитрий? – спросил Крапивин.
– Нанятые им же поляки возьмут его под стажу. Он поймет, что его решили сделать разменной монетой в торге с Сигизмундом, и сбежит. Еще несколько месяцев с казаками и другими своими сторонниками он будет гулять по стране и даже свалит Шуйского.
– Свалит?
– Ну да. Московские бояре, которым решительно надоела смута и трусливый донельзя Шуйский, предложат его сторонникам нулевой вариант: бояре свергают Шуйского, а тушинцы низлагают Лжедмитрия. В Москве Шуйского низложат и насильно постригут в монахи, а тушинцы своего обещания не выполнят. Их послы заявят москвичам: «Вы своего царя предали, а мы за своего помереть рады». В общем, сложится ситуация, когда единственным претендентом на престол окажется тушинский вор. Но этот‑то не Отрепьев. О его кровавых повадках все уже наслышаны. Так что московские бояре присягнут на верность польскому королевичу Владиславу и объявят его московским царем. За это Жолкевский разобьет тушинцев. Кстати, Василия Шуйского и его братьев Сигизмунд заберет в Краков и устроит там нечто вроде античного триумфа с выводом пленных. Низложенный царь умрет в польском плену. Лжедмитрия прирежет собственная татарская охрана. Остатки банды во главе с атаманом Заруцким и Мариной Мнишек добьют под Астраханью много позже.
– То есть русским царем станет польский королевич? – переспросил Крапивин, коря себя за то, что перед отправкой на задание изучил историю смуты только до пришествия на Москву Отрепьева.
– Номинально. Хотя, когда польское войско войдет в Москву, бояре тут же соберут ополчение для борьбы с ним. Сами, правда, при этом присягнут Владиславу. Вполне в духе этих интриганов. Делиться властью семибоярщина явно ни с кем не собирается.
– Ополчение Минина и Пожарского? – уточнил Крапивин.
– Упаси боже, – взмахнул руками Басов. – Как может такую силу собрать скопище четырехкратных предателей?
– Четырехкратных?
– Конечно! Вначале они предали Годунова и целовали крест Отрепьеву. Это раз. Заметь, целовали крест! Ты знаешь, что здесь это не пустые слова. Потом предали Отрепьева и посадили на трон Василия Шуйского. Это два. Потом предадут Василия полякам и присягнут Владиславу. Потом изменят своей клятве Владиславу и начнут тайно собирать против поляков ополчение. Разумеется, под их начало пойдут либо отпетые мерзавцы, либо дураки, которых еще ничему не научили пять лет смуты. Впрочем, те, кто силен в предательстве и интригах, всегда проигрывают в честном бою. Москву они не возьмут. И уже потом, когда польская оккупация всем осточертеет, соберется по‑настоящему народное ополчение Минина и Пожарского. Они прогонят поляков и посадят себе на шею семейку Романовых. Тем смута и закончится.
– И ты будешь на все это спокойно смотреть? – исподлобья взглянул на Басова Крапивин.
– А что ты мне предлагаешь делать?
– Страна еще четыре года будет тонуть в крови. Неужели у тебя нет желания помочь?
– Есть, но я не вижу способа это сделать.
Крапивин еле удержался, чтобы не выдать созревший в среде офицеров и возглавляемый им и Федором план возведения на престол Скопина‑Шуйского.
– Мы можем поднять народ, – жестко проговорил он. – Мы можем дать им настоящего лидера и прогнать воров и интервентов уже сейчас.
– Когда народу все это надоест, он поднимется сам, – возразил Басов. – И лидеры сразу найдутся. А сейчас он еще не готов. Мы можем устраивать перевороты, интриговать. Это поставит нас на одну доску с публикой вроде Голицына и Мстиславского, но не спасет страну.
– Лидеры, о которых ты говоришь, посадят на трон Романовых, – возразил Крапивин. – Ты знаешь, что именно Романовы заварили всю эту кашу.
– А что, не нравится грядущая правящая династия? – усмехнулся Басов. – Я уже говорил тебе: каждый народ живет так, как заслуживает. Раз изберут Романовых, значит, именно такие цари им нужны сейчас. За уши к счастью не притащишь.
– Тогда зачем ты здесь? – раздраженно спросил Крапивин.
– Развлекаюсь. Такие исторические события происходят. Хочется все это воочию увидеть.
– На кого ты работаешь?
– Как всегда, на себя, – улыбнулся Басов. – А все остальные думают, что на них. Филарет полагает, что я все еще работаю на него при дворе Сигизмунда. Сигизмунд – что в качестве шпиона заслал меня ко двору Карла Девятого. Карл считает, что в моем лице нашел нужного человека для русской авантюры. Мне выгоднее сейчас быть в дружбе с сильными мира сего.
– И ты не собираешься ничего делать? – уточнил у него Крапивин. – Не собираешься никак улучшить историю своей собственной страны?
– Я делаю все, чтобы ее не ухудшить.
Крапивин тяжело вздохнул. Продолжение разговора о вмешательстве в историю в который раз оказалось бессмысленным. Он уже собрался распрощаться и уходить, но мысль выведать максимум возможного у бывшего товарища остановила его.
– Послушай, – спросил он, – а что будет со Скопиным‑Шуйским?
Басов неспешно повернулся к выходившим из храма воинам царской армии и ответил:
– Великое войско. Может, оно не блещет ни дисциплиной, ни подготовкой, но впервые наступает. Впервые мятежники разбиты и бегут.[23]
– Мы пока не встречали главных сил противника.
– Ничего, разобьем, – отмахнулся Басов.
– С нами шведский корпус, – автоматически добавил несколько озадаченный внезапным поворотом разговора Крапивин.
– Хорошие солдаты, – подтвердил Басов. – Но если бы русские не хотели воевать, ничего бы у них не получилось. Ты прав, Скопин сильная личность. Он умеет вести за собой. И он небесталанный полководец. Скажу даже так: я не вижу более достойного кандидата на русский престол. Пожалуй, только он может объединить нацию и вывести ее из смуты.
Крапивин вздрогнул. Возможно, сам того не подозревая, Басов раскрыл весь его тщательно взлелеянный план переворота.
– Именно так думает большинство в этой армии, – продолжил Басов. – Когда мы разгромим основные силы врага под Тулой и в начале следующего года войдем в столицу, так будет думать уже большинство москвичей… И Василий Шуйский в том числе. Он отравит Скопина. Василий безусловно испугается конкуренции популярного родственника. Он поступит так, как поступил бы любой монарх. Войско возглавит брат царя, Дмитрий Шуйский. О полководческих талантах этого «гения» ты знаешь не хуже меня. Жолкевский разгромит его играючи. Немалую роль здесь сыграет и то, что Шуйский придержит жалование шведам. Ведь после битвы мертвым платить не надо и деньги можно прикарманить. Половина шведского корпуса – немцы и голландцы, наемники. Они просто не примут участие в битве, а этнические шведы смогут лишь сохранить порядок в частях под ударами польской конницы и прорваться на родину. Но главное, русские опять не захотят сражаться. Право слово, никто не хочет класть жизнь за воров, предателей и лжецов. Кстати, этот эпизод и послужит для московских бояр последним поводом для свержения Шуйского. Начнется новый виток смуты. Так что ты весьма логичен в своём желании посадить на престол Скопина.
Крапивин вздрогнул.
– Откуда ты знаешь? – тихо спросил он.
– Это самое логичное в сложившейся ситуации, – улыбнулся Басов.
– И ты не хочешь нам помочь?
– Нет. Это ничего не изменит. Чтобы прекратить смуту, поддержки войска недостаточно. Нужна единая воля народа, которой хотя бы на минуту перестанет считать себя холопом и возьмет свою судьбу в собственные руки. Этого ждать еще четыре года.
– Не смей нам мешать, – с угрозой в голосе проговорил Крапивин. – Я уже сыт по горло твоими теориями о балансе.
– Не буду, – пообещал Басов. – Я же сказал, это ничего не изменит. Ладно, бывай. У меня дела в полку.
Он ушёл, позвякивая шпорами.
Крапивин оглянулся и вдруг увидел стоящего неподалёку Федора, который внимательно наблюдал за удаляющимся Басовым. Спохватившись, спецназовец подошел к своему боевому товарищу.
– Что скажешь, друг?
– Ты давно его знаешь? – Федор показал глазами вслед уходящему Басову.
