Арбалетчики в Карфагене (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный" (книги .txt) 📗
— А облегчить?
— Наверное, можно. Что удастся — сделаем. Но ты спрашиваешь о лесах, а там ведь ещё и люди, которые тебе вряд ли безразличны.
— Я думаю, что уж им-то ты поможешь и без моего напоминания.
— Тем более, что о них мне и без тебя всегда найдётся кому напомнить, — по стене под вышкой как раз прогуливался один из наших иберов, — Придётся поломать голову, как тихо и мирно включить этих сорви-голов в нормальную жизнь римской провинции.
— И их точно таких же родственников.
— Скажи уж прямо, что всех турдетан вместе взятых, гы-гы!
— Хорошо бы, хи-хи! Только я понимаю, что всех не получится…
— Ага. Сколько волка ни корми, он всё равно в лес глядит. А чем дальше в лес — ага, тем толще партизаны…
21. В начале славных дел
— Джон, порох! Фитиль! — ради прикола Серёга подначил Володю фразой из старого детского сериала "Остров сокровищ".
— Чтоб тебя разорвало! — в тон ему ответил Володя, продолжая трудиться над гранулированием пороха.
Процедура это несложная и, при правильной пропорции смеси, вполне безопасная — главное, чтоб при перемешивании пороховой мякоти не полыхнуло, поэтому передозировка селитры не рекомендуется, а курить — марш в курилку, а дальше уж, когда порошкообразная смесь смочена водой, растирать её в кашицу — добавляя спирт и продолжая растирать — и протирать через сито можно безбоязненно. Пока готовый продукт не высохнет — можно хоть выкуренную трубку туда выколачивать.
Мы, конечно, так не лихачим, всё-таки люди взрослые и солидные, и счастливое хулиганское детство для нас давно уже позади, да и вообще, порох — он ведь и сырой один хрен остаётся порохом, а эта субстанция требует к себе уважения. Но словесно шутить — шутим, конечно. Поскольку я сижу на другом конце стола, на должном удалении от пожаро- и взрывоопасных ингридиентов, мне выкурить трубочку никакая религия не запрещает. Попыхиваю, слушаю их шуточную пикировку, и тут вспомнилось:
— Слухайте сюды! Дослуживаю я, значится, первый год. Незадолго до этого меня как раз за драку из погранотряда на окружные склады сослали. Ну и послали нас вшестером с прапором на склад АТВ — оружия и боеприпасов, если кто не в курсах — ящики мослать. Ящиков — до хренища, три длинных ЗИЛа, а нас — шестеро "салаг". Ну, не "духи" уже, аж целые "отцы", но один хрен ещё положено. Ящики — шестьдесят кило, мины к миномётам. Сгружаем с ЗИЛов, укладываем в штабель — ну, первые три этажа укладываем аккуратно, но выше-то — уже неудобняк, а мы ведь уже конкретно загребались и уже закидываем. А это ж мины, гребануть могут, а нам по хрену, мы уже на автопилоте. Прапор перебздел, орёт, за штабелем ныкается, а мы рычим в ответ и швыряем — по хрену. Короче — перемослали, закидали, ни хрена не гребануло, прапор отгребался — законный перекур. А мы ж загребались, ноги хрен держат, ищем, куда бы жопу трамбануть. Ну, ящиков-то всяких на складе — до гребени-матери, присаживайся на любой. Только они ж пыльные, а я весь в поту, хабэ мокрое, на пыльный ящик сядешь — отстирывать потом загребёшься, а мне в лом. Оглядываюсь, вижу — несколько свежих чистеньких фанерных ящиков, под мою ленивую жопу — в самый раз. Разваливаюсь на них, закуриваю, а прапор орёт: "Канатов, мать твою, охренел?! На чём куришь?!" А я в полуотключке, по хрену: "Не один ли хрен, товарищ прапорщик?" Тот: "Читать умеешь, грёбаный дятел? Читай, что на ящиках написано!" Ну, свешиваюсь, читаю: "Порох". Ну и хрен ли? Затягиваюсь снова. Прапор: "Мать твою за ногу, куришь на бочке с порохом!" Ну, курю, с хрена ли это кого гребёт? Мешаю кому, что ли? Курю дальше, по хрену…
— Гы-гы-гы-гы-гы! — заржал Серёга.
— И хрен ли тут смешного? — урезонил его Володя, — Там, где по уму надо человек пятнадцать, вгрёбывают пятеро — за себя, за "дедов" и за того парня, который "откосил" от службы. Вот так и взрываются на хрен склады боеприпасов, если не повезёт. Не по умыслу, а по раззвиздяйству. Люди загребались, им всё по хрену…
Зернистый порох — не роскошь, а элементарная техника безопасности. Пушки-то ведь у нас пока ещё деревянные, до бронзовых нам ещё далеко. Хоть и купил Арунтий толкового раба-литейщика, работавшего раньше у маститого скульптора по бронзе, дело это большое и серьёзное, и делать его надо по уму, а не тяп-ляп, так что успеть к весне — нехрен даже и мечтать. Пока только деревянный макет соорудили, что тоже было не так-то легко — ведь я замахиваюсь на скорострельную казнозарядную артиллерию. Вот и с гранулированием пороха пришлось заморочиться, а для этого — примитивный самогонный аппарат соорудить и дешёвенькое вино на спирт перегнать. Самому пришлось этим заниматься — Серёге ведь хрен поручишь, если сохранность конечного продукта интересует. А куда деваться? Пороховая мякоть — взрывчатка бризантная, а деревянные стволы — слабые. В металле же пока делаем только лёгкую стрелковку — те же дульнозарядные самопалы, только уже подобротнее. Пока ребята возятся с порохом, я как раз корплю над подгонкой друг к дружке деталей ударно-кремнёвого замка — их приходится припиливать напильником — и его приладкой к ложе.
— Пилите, Шура, они золотые! — подначивает меня Серёга. По цвету металла основные детали и в самом деле похожи — литые из бронзы, как раз на них купленного тестем раба-литейщика на вшивость и проверяли. Крышку полки только пришлось стальной делать, она ведь ещё и огнивом служит, и её ковал, науглероживал и калил Укруф. Пластинчатые пружины — пока временные, из роговых пластинок, потом нормальными заменим, из бериллиевой бронзы.
Пока наш "ВПК" оставляет желать лучшего, мы вынуждены довольствоваться дульнозарядными кремнёвыми пистолями — гладкоствольными, конечно. Подальнобойнее наших пружинных выйдут — и на том спасибо. Ружья же такие делать, при наших-то мощных арбалетах — какой смысл? Чтоб с дробью на мелкую дичь охотиться? Так мы, хвала богам и нанимателю, давно уже не из голодного края. Пистоли, впрочем, даже будучи на данный момент вершиной нашего "хайтека", один хрен удручают. Это у Хренио остаётся в загашнике его табельный полицейский "стар", а у нас — лишь мечты о подобных агрегатах, которые невольно наводят на ностальгию по нашему прежнему миру.
— У меня "марголин" дома был с двумя сотнями патронов, — хвастанул Серёга, — От деда ещё остался. Прикиньте — сюда бы мне его!
— Да хрен ли это за ствол! — поморщился Володя, — Жалкая мелкашка!
— Не скажи, — возразил я ему, — Если пулю ножовкой крест-накрест надпилить — будет и мелкашка, что доктор прописал. Пару лет назад мне предлагали "марголина", но за пятьдесят штук и всего с двумя пачками патронов. А они ведь у него "курц", ни разу не нормальный "лонг райфл"…
— Разве? Мой под нормальные был, точно тебе говорю! — удивился Серёга.
— Ну, это тебе крупно повезло — старая модель. Такую и я бы с руками оторвал. Но мне предложили только более позднюю, под "курц", а они у охотников-мелкашечников не ходовые, так что хрен достанешь по нынешним-то временам. Ну, меня и задавила жаба. За пятьдесят штук можно было и "макарку" переделанного купить — с удлинённым стволом и новым кожухом-затвором — работы подпольных умельцев, для пижонов на нём даже гравировали "Кольт-Коммандер" — внешне похож был, только на макаровской основе и под макаровский патрон — вот это был агрегат! Не купил только оттого, что патронов к нему продавец не давал — доставай сам, где хочешь, а у меня не было хорошего знакомого из вояк или ментов, чтоб патронами разживаться. Обидно!
— "Макарка" переделанный и у меня был, — признался Володя, — Не такой крутой, как ты расписываешь, а обычный, из газового "пердунка" восстановленный. Ну и хрен ли? Тут я и такому был бы рад до усрачки! Хотя с патронами — та же беда, что и у тебя. У знакомого был "наган" спортивный под мелкашку, хотел купить, да он хрен продавал.
