Арбалетчики в Карфагене (СИ) - Безбашенный Аноним "Безбашенный" (книги .txt) 📗
Первым назначить за себя выкуп мы предложили самому чмошному из них, не имевшему даже кожаного анатомического панциря. И выпали в осадок, когда это чмурло, оглянувшись на остальных и что-то прикинув в уме, вознамерилось выкупиться за двадцать лошадей, пятьдесят коров, триста овец, десяток молодых и крепких рабов и тридцать слоновых бивней.
— Это ведь много для тебя, — попытался урезонить его Арунтий, — Разве у тебя есть столько? Откуда ты возьмёшь такое богатство?
— Род соберёт! — заявил этот недовождь, — Пусть только попробует не собрать! Вернусь — головы тогда всем поотрываю!
Прочим пришлось уже ориентироваться на этого — по аукционному принципу "кто больше". Когда очередь дошла до главного вождя, оперировали уже — в той же примерно пропорции — сотнями конских и коровьих голов, тысячами овечьих, до сотни рабских и до трёхсот бивней. Естественно, царскому племяннику было никак нельзя уронить своего достоинства перед нижестоящими, и он — наверняка скрипя сердцем и прочими внутренностями — предложил за себя выкуп, равный доброй трети от суммарного за всех остальных. Впрочем, уж ему-то мой хитрый тесть подсластил пилюлю, подарив от всей своей широкой души полный комплект селевкидской брони, едва ли имевшийся даже у самого Масиниссы, крепкого — как раз под стать доспехам — фессалийского жеребца и рабыню-гречанку — шикарную фигуристую синеглазую блондинку. Всё это, конечно, стоило куда меньше выкупа, но для полунищей и полудикой Нумидии являлось редчайшей и потому безумно престижной роскошью.
Прикинув хрен к носу, я понял, что Арунтий вовсе не забыл наших обсуждений о будущих набегах. Мы тогда говорили о том, что в первый набег — пробный — пойдёт обыкновенное нумидийское ополчение, и его мы отразим, как оно и вышло у нас сейчас в лучшем виде. Но вот дальше изобиженный неудачей царский племянник вполне мог попросить у венценосного дяди и настоящее войско, да ещё и со слонами, и вот тогда нам придётся туго. Тесть, оказывается, всё это тоже как следует обмозговал и позаботился о том, чтобы племянник Масиниссы не был так уж сильно изобижен.
Более того, развив творчески мою честно скоммунизженную у Дрюона идею о самоназначении выкупа, Арунтий решил ещё и отпустить знатных нумидийцев под честное слово. Ну, точнее — под торжественную клятву всеми богами и тому подобным и, само собой, друг перед другом. Возьми он её с каждого по отдельности с глазу на глаз — добрая половина наверняка нагребала бы, а вот так, скопом — продолжилось меряние хренами друг с другом, понты ведь для обезьян дороже денег, и судя по их сцепленным зубам и не слишком весёлым физиономиям, идея нагребать победителя возникла у каждого, но сразу же и угасла. Тесть же мой убивал этим сразу двух зайцев — и великодушие демонстрировал нехилое, после которого весьма затруднительно будет нумидийцам сохранять к нему враждебность, и сбор выкупа изрядно ускорял — ведь сами же отпущенные теперь, дабы чести не уронить, в лепёшку расшибутся и свои роды до нитки оберут, да ещё и со скоростью экспресса. Теперь ведь они ещё и на скорость меж собой соревноваться будут — кто скорее выкуп за себя заплатит и тем самым достоинство свободного человека себе вернёт.
Для весьма небогатых нумидийских родов это оборачивалось сущим разорением, и выкупать рядовых пленников было бы уже явно нечем, а значит, их ожидала продажа на невольничьем рынке, но это нумидийскую знать, похоже, не очень-то волновало. Кто-нибудь ещё строит иллюзии по поводу древнего "родо-племенного коммунизма"?
Но это проблемы самих нумидийцев, которых мы на свою территорию не звали. Нам нужно было преподать им урок, что такое хорошо и что такое больно, и мы им его преподали. Не столько от лица карфагенского государства, сколько от лица клана Тарквиниев. А перед карфагенским государством отличился, проведя маленькую победоносную войну — и не без нашей помощи, что немаловажно — хилиарх Бостар, и теперь Совету Ста Четырёх нелегко будет подыскать более достойного для дальнейшего продвижения по службе. В общем, хорошо поработали, плодотворно. Вот разгрёбёмся с добычей и свежепойманными рабами — и до дому, до хаты, где Велия с Софонибой, поди, заждались, гы-гы!
Это "он самый". А где же пистолет?:)))
