Рацухизация - Бирюк В. (хороший книги онлайн бесплатно .TXT) 📗

Кстати, интересно оценить инвестиционную ёмкость другого проекта: «Анти-Батый». Чего стоит остановить армию чингизидов?

Разумный вариант: иметь собственную армию примерно такой же численности, сходной оснащённости и обученности.

«Армия львов, предводительствуемая бараном — слабее армии баранов, предводительствуемая львом».

Этот милый афоризм от Наполеона не освещает реальность: что делать с армией львов, предводительствуемой львами?

Предположим, что численность армии Батыя — 150 тысяч воинов. Чего стоит сформировать такую же по численности армию в условиях «Святой Руси»?

В 9 веке новгородцы платили Вещему Олегу по гривне на каждого воина в год. Потом гривна полегчала в 4 раза. Прошло триста лет, инфляция… Считаем годовое жалование воину — нынешних 10 гривен. Полкило серебра. Отнюдь не запредельно: англичане в эту эпоху платят гарнизонному солдату («сержант») в своих замках от 1 до 16 пенсов в день. Пенс -1.5 грамма. В среднем — 8 пенсов, 12 г/день. Грубо — 4 кило в год. Цены у них несколько другие. Про «серебряный полумесяц» в Северной Англии — я уже…

150 тыс. воинов — 1.5 «лимона» гривен в год.

А совокупный бюджет русских князей — тысяч сто.

Для превращения толпы смердов и толпы тарпанов в конную армию одного года мало. Лет пять. 7.5 млн. Только жалования.

Наверное, такие деньги из «Святой Руси» можно выжать. Один раз. Полностью остановив, уничтожив экономику. Полностью разорив, ободрав церкви, боярство, народ. Русские люди будут возражать. Их придётся убивать, выжигать, угонять, продавать в рабство. Для предотвращения «Погибели земли русской» необходимо сделать то же самое. Только — самим.

Забавно: военный исход — победа или поражение — не имеют значения. Результат — «Погибель» — неизбежен в обоих случаях.

«Неважно: горшок ли упадёт на камень, или камень на горшок. В любом случае — горшок в дребезги».

Не ново. Выражение «Пиррова победа» — слышали? «Великая Греция» — греческие полисы в Италии могли нанять армию царя Эпира для войны с Римом, могли выиграть войну. Но остаться «Великой Грецией», не стать частью Римской Республики — не могли. Римские крестьяне-землепашцы давали экономике возможность создавать более мощную армию, хоть бы и битую воинским искусством, полководческим талантом Пирра, чем греческие городские ремесленники-торговцы.

«Святая Русь» принципиально не могла противостоять «Батыеву нашествию» — на равную армию деньжат нет. Тогда, конечно, остаётся надеяться только на безграничный патриотизм, самопожертвование и милость божью.

А, ещё — на попаданцев.

Собственно говоря, остановить Батыево нашествие любое попандопуло может в лёгкую. Элементарно! Затаскиваешь ядерное устройство в район озера Кушмурун и, при приближении вражеской армии — подрываешь! Если мало одного — ставишь полосу ядерных фугасов. Как после Даманского на Амуре была. И — подрываешь. Главное — не слишком заблаговременно. А то — радиоактивное заражение ослабнет. Ядрёной боньбы под рукой нету? — Не беда. Летаешь на кукурузнике — другой аппарат не спопадирует — от Иртыша до Арала и выкидываешь боньбочки. Контейнеры с сибирской язвой, чумой и сифилисом. Ну, если кто вдруг уцелеет и вздумает опять размножаться.

Выкинул? — И подрываешь…

Батый ведёт свои тумены, а тут оба-на… У всех сифилис. Монголы дружно расстраиваются и едут обратно, в свои кочёвья. Подарком от тебя делиться.

Ещё можно на бронепоезде вдоль Яика. Туда-сюда… И по всем сусликам из крупнокалиберного… Или накрыть «Градами» их тайный курултай в глуши Тань-Шаньских гор… Или ещё какое «чудо-оружие»… И — подрываешь…

Я ещё не знал, что моё «чудо-оружие» в этот момент, трусливо оглядываясь, писает на угол моего терема. Плаксень опять «подложил свинью» кому-то из однокашников. Обозлённые сверстники поджидали шкодника возле сортира, чтобы сделать ему тёмную. Вот он и донёс своё только до стенки моего терема.

Глава 287

Ванька-боярич до нужного уровня инвестиционной готовности подняться не сможет. Никогда. Не дадут.

Можно подвигать мои числовые оценки. Но… никакие аргументы значения не имеют — имеет значение оценка размера состояния властью. Или — близость к её источнику.

Придётся перебираться… к «родничку». Либо в Киев к Ростику — главная властная персона на нынешней «Святой Руси»… Не хочу в Киев… Не готов я по тем улицам ходить, в те глаза глядеть… Нет.

Тогда — Смоленск. Благочестник.

Непрерывно демонстрировать верноподданность и низкопоклонство, благочестие и христолюбие… И мне позволят зарабатывать несколько больше.

Впрочем, «зарабатывать»… это уже подозрительно. Боярин может жить с вотчины, может — «с кормления», от службы. Но главное — с милости князя своего. Кланяться надлежит не просто так, а в надежде на подачку. Самостоятельность, самообеспеченность вассала вызывает у сюзерена тревогу:

— Его верность мне держится только на крестной клятве? Всего-то? Изменит. Точно изменит. Перебежит, предаст, худое задумает…

Феодальная раздробленность в целом — подтверждение правоты утверждения. Клятвы, даже и на святынях, не выдерживали столкновения с законами экономики. Крупные феодалы, добившись кое-какой экономической самодостаточности, подкрепляли её — достаточностью обороноспособности. И разрывали раннефеодальные государства — в клочья.

Благочестник, если он не дурак и не лентяй, просто обязан придавить такого как я. Такого… резко поднимающегося вотчинника.

Вот если бы мне удалось ему втолковать, что я — не я. В смысле: не типовой боярич с гонором, а «эксперт по сложным системам», сдвинутый исключительно на улучшенном избостроении…

Не прокатит. Сама идея строить что-то для смердов — здесь глупость. «Испоместить», заселить свои земли — ещё как-то… Но зачем такие хоромы?! Они и в землянки пойдут! Все же так живут!

Крамола. «Жить надо достойно!» — А что, мы все, отцы-деды-прадеды — жили недостойно?! Вот, Господь вручил нам этот народ. И ничего про белые избы не сказал. Так что, только на тебе одном благоволение божье?!

В варианте «избы для всей Руси» — ещё и госизмена. На Руси ведь и Юрьевичи есть, и полоцкие.

— Так ты и ворогам нашим терема строить собрался?! Изменник! Ты на кого работаешь?!

Идея сделать жизнь людей лучше на всей Руси — превращает меня в изменника. Улучшить жизнь смердов — в мятежника. Необходимость иметь достаточное для этого состояние — в ходячую опасность. Всё это чётко выкидывает меня из здешнего общества, из «Святой Руси».

Сволочь я. Нелюдь.

Да не в сути проекта дело! Никто не может быть богаче короля! Всё.

Проблема не в сути — в размере. Здесь есть немало людей, которые делают добрые дела. Но — по чуть-чуть. Накормил сто голодных — молодец, обогрел сто холодных — благодетель. Но — не в национальном масштабе.

«Украл булку — сел на пять лет, украл железную дорогу — стал сенатором» — то же самое, только наоборот.

Пока я крутился среди своих людей, пока строил мельничку, поташный завод, паровой молот… мне казалось, что я уже… интегрировался и ассимилировался. Меня — понимают, я — понимаю. Но стоило чуть приподняться…

Здешний мир продолжал долбать меня дубиной по темечку. Не поднимайся, не разгоняйся, не блажи, будь как все…

Снова бородатый анекдот:

Ну, не принимает меня «святорусская земля»! Не ноги — мозги мои.

«Куда ни кинь — везде клин» — русский народный пейзаж.

…