Федералист - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1" (книги без сокращений TXT) 📗
Войска ответили довольным ревом. Жест генерала с неофициальным армейским гимном оценили по достоинству. А вообще Рюффена любили. Он был свой и рубился рядом со многими. Эймса уважали, но о любви речь не шла. Многие не понимали его действий. И пусть он вышел из низов, но слишком отдалился.
Кажется, поменяв одного генерала на другого, подумал уже настоящий посол Франции, а не сомнительный посланник Луи де Жима, Конгресс ничего не выиграл. У Эймса отсутствовали политические амбиции, а этот, если потребуется, и депутатов штыками пугать станет. Или вообще разгонит. Во всяком случае, жизнь в Америке не будет скучна и спокойна.
ЭПИЛОГ
В распахнувшуюся без стука дверь Элизабет ворвалась с горящими от гнева глазами. В таком виде она мне нравилась гораздо больше обычного. А вот крики от скандала, сопровождающие ее в последнее время регулярно, гораздо меньше.
— Это правда? — потребовала она, делая странный жест рукой, будто собиралась нечто в меня швырнуть.
Все же темперамент у нее будь здоров, и тарелками пару раз швырялась. Правда, то было достаточно давно, и мы мирились после подобных выходок без особых проблем. Точнее, извинений от высокородной леди на моей памяти ни разу не прозвучало, но в постели была после этого нежна и предупредительна.
— Что именно? — без особого интереса переспросил, внимательно перечитывая последний абзац. Кажется, ничего не забыл. Конечно, потом все это нужно обговорить с юристом с глазу на глаз, чтобы ни один стряпчий не смог ничего сделать и все оформить по закону, но вроде все достаточно честно. Предварительную консультацию получил, а поскольку пока не умер, распоряжение в любом случае будет исполняться.
— Ты отказался от поста генерал-губернатора Федерации?
— Во-первых, — откладывая аккуратно перо, удовлетворенный результатом длительного труда, стал я объяснять, — по нашей Конституции должность не назначаемая, а избираемая. Никаких гарантий осуществления предложения не имеется.
Элизабет фыркнула не хуже кошки. В принципе, оправдание крайне слабое. Практически нет сомнений в правильном выборе людей. У меня и конкурентов особых не имеется. Прежние члены Конгресса уж больно единодушно сошлись на кандидатуре. Чем устраивать общую свалку, они нашли клиента, которым смогут вертеть, и в неприятных случаях дурачок освятит своим авторитетом решение.
— Во-вторых, я просто устал. Много лет носился с армией, подставляясь под пули и ядра, и жив исключительно благодаря Господу, а не собственным умениям. Пять ранений вполне достаточно для свободы и счастья американцев.
Она дернулась, намереваясь нечто возразить, причем наверняка прекрасно знакомыми фразами. Про славу и любовь мне много раз исполняли. И по части долга тоже. Накушался по самое не могу. Нет у меня реальных возражений по этой части, но прекрасно знаю, несло вечно по течению, и львиная доля якобы моего героизма — результат случайностей или ошибок. Не требуется он, если все продумано заранее. А мне такое практически никогда не удавалось.
— Они рассчитывают получить марионетку, не наделив его нормальными полномочиями.
— Так борись, — сказала Элизабет неожиданно спокойно. — Заставь их понять, с кем имеют дело. Скрути в бараний рог всех этих депутатов.
— Я не сумел этого сделать даже в Альбионе, если заметила.
— Ну, знаешь! Любому было видно, попытка ввести запрет на рабовладение провалится.
Совершено верно. Потому что бьет по карману. Кому охота лишиться имущества, даже если оно наделено душой, чувствует, думает и говорит. Ведь не предлагал отпустить прямо всех и сейчас. Только рожденных с даты принятия закона. Не всякий уйдет из знакомого места, тем более что здесь он уже станет получать жалованье. И умным плантаторам достаточно возможностей опутать долгами родителей, заставив расплачиваться детей. Много раз обсуждалось в кулуарах Ассамблеи.
Нет, все вспоминают про потерю денег. Цены на рабов продолжают расти, поскольку ввоз запрещен. Выгодно выращивать детей на продажу. А что разлучают с матерью, не волнует. Рабочие руки всем требуются. Хлопок продолжает пользоваться огромным спросом, возникают все новые плантации, и даже индейцы в Алабаме теперь держат рабов на полях. Хозяева мечтают ужесточить законы, выбросив прежний Черный кодекс и лишив малейших прав говорящее имущество. Глупцы. Ничем не отличается долговая петля за табак от такой же за хлопок. Хотят идти прежним путем, не задумываясь о будущем.
А мне не с руки просвещать былыми Глэновыми прогнозами. Гражданская война, сегрегация, черный расизм, положительная дискриминация и прочее. Посчитают глупыми фантазиями, тем более что буквального повторения быть не может. В прежних США до середины двадцатого века черных офицеров не существовало, и католики были не имеющими особой силы. Может, не только благодаря Черному кодексу, но все же и моим действиям нечто изменилось.
— Мне надоело, — не давая жене вмешаться, продолжил я, — пытаться кому-то что-то доказать или создавать вопреки вечным запретам и мешающим людям. В результате даже удалось не прогореть в коммерческом смысле, несмотря на бесконечные траты личных средств на общественные нужды.
Восстановить прежние позиции в коммерческих предприятиях оказалось достаточно сложно. Инфляция, послевоенные сложности, отсутствие необходимого для торговли золота и серебра, своеволие привыкших к полной самостоятельности управляющих. Кое-кто из них не стесняясь запускал лапу в не принадлежащие ему средства. Ко всему иные предприятия серьезно разрослись, а я уже не в курсе происходящего там. Невозможно объять необъятное.
— Меня постоянно обсуждали на Комиссиях по расследованию того или иного нарушения, — продолжил. — Забывая выполнять собственные обязательства. Монархисты почему-то считали опасным революционером, республиканцы подозревали в сговоре с аристократами. Никто не верил, что меня устраивал полученный результат. Все дружно искали желание стать Диктатором. Бесполезно повторять про уважение к гражданской власти и отсутствие столь далеко идущих амбиций.
— Это, — кивая, согласилась она, — действительно неприятно. Но как раз и странен твой отказ — ведь на предложенном посту ты сможешь вернуть все потерянное.
И даже больше, где-то в голове у нее засело. Но меня не привлекает.
— Да разве деньги главное? Слава богу, у меня их сегодня не то чтобы полно, но уж точно хватит правнукам, если Франк не пропьет на радостях, получив наследство.
— Как ты смеешь!
— Вот именно, пошутил и такая реакция. А ведь он из тебя веревки вьет своим вечным нытьем. Подрастет — сама нальешь, когда потребует. И это уже не юмор.
— Предложишь отдать тебе в воспитание? — прошипела Элизабет.
— Было бы неплохо.
— И чему ты сможешь научить моего сына?!
— Он, между прочим, и мой. А по закону мог бы заставить.
— Не станешь! — в голос крикнула разъяренная супруга. — В брачном контракте написано — он мой наследник…
— Господи, Элизабет, ты хочешь довести до суда или прямо напрашиваешься на развод?
У нее в глазах нечто мелькнуло — и будто воздух выпустили. Ее плантация приносит приличный доход, но до сих пор прибыль практически не тратилась. Все расходы на жизнь и даже драгоценности оплачивал я, с очень давних пор. Мы никогда это не обсуждали, и я не пытался диктовать, куда ей вкладывать свой капитал. Ее деньги. Если бы не война, может, ничего бы и не случилось. Но крупная сумма пропала в Парижском банке после революции, были еще какие-то спекулятивные вложения, не принесшие ожидаемой прибыли, вроде золотых приисков.
«Сливки» месторождений сняли за пару лет. Бывает, старатели натыкаются на гнездо, и об этом вновь гремят в газетах, но фактически из серьезных компаний пять в последние годы получили прибыль до трех процентов, четыре предприятия выдали дивиденд в размере от трех до двадцати процентов и лишь четыре сегодня способны получить свыше двадцати. Очень многие мелкие прииски просто прогорают, если не создаются для легковерных клиентов с целью аферы. Нечто такое и с ней произошло.
