Аналогичный мир (СИ) - Зубачева Татьяна Николаевна (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
— Сработаем.
— А то нет.
Посреди двора разворачивался последний грузовик и гомонили женщины. Андрей подмигнул Эркину. Эркин кивнул. Здесь Андрей договорится и лучше, и быстрее.
— Ага, уже пришли! — Женя решительно пошла им навстречу. — Отлично.
Эркин не знал, куда смотреть и что говорить, но Женя всё взяла на себя. Видимо, уже всё было обговорено, потому что остальные женщины только кивали, подтверждая её слова.
— Вот это всё, — Женя широким взмахом обвела двор. — Всё вам. За день справитесь?
— Да, мэм, не извольте беспокоиться, мэм, — Андрей незаметно подтолкнул Эркина локтем. — А как с оплатой, мэм?
— Плата общая. Со всех сразу. Дважды поедите.
— Со всех сразу, это понятно, мэм. Но сколько, мэм?
— Семьдесят пять.
— Всего?!
— Каждому. Но с укладкой.
Андрей восторженно ткнул Эркина локтем под рёбра. Эркин только вздохнул в ответ. Сумма фантастическая. Для Жени тоже.
— Хорошо, мэм. С какого края начинать, мэм?
— Как хотите.
Женщины смотрели на них, в общем, доброжелательно, но Эркин потупился и уставился в землю, предоставив всё решать Андрею.
— Сначала пилим, — предложил Андрей.
— Давай так, — вздохнул Эркин.
Он следовал за Андреем как автомат и даже не сразу сообразил, что тот придумал пилить сразу для нескольких сараев.
— Перепилим, откинем. Переколем и идём дальше. Идёт?
— А укладка? — пришёл в себя Эркин.
— А! — отмахнулся Андрей. — Для передышки. Давай с того края.
Эркин кивнул. С того, дальнего от Жени, так с того.
— Ну, пошёл?
— Пошёл.
Знакомое повизгивание пилы, слаженный ритм парной работы. На третьем бревне Эркин сообразил, что семьдесят пять каждому сложатся из долей женщин и что Жене это необременительно. Да и он же всё равно деньги ей отдаст, все семьдесят пять, а это больше, чем она вложит. Три бревна у него на это ушло, но всё же сообразил! И сразу стало легче дышать.
— Хорош, — Андрей прислонил пилу к козлам, оглядел наваленные у трёх сараев чурбаки. — Вроде не напутали.
Эркин оглядел топоры, выбрал показавшийся получше остальных. Андрей достал свой из ящика.
— Ну, пошёл.
— Пошёл.
Рубашку Эркин скинул почти сразу. Как ни закатывай рукава, как ни расстёгивайся, а намокшая на лопатках ткань липнет к телу, и тогда вырвать рукав ничего не стоит. Женя только-только ему рябенькую зачинила, а про тенниску и говорить нечего. Вязаная ткань ползёт от малейшей дырки. Андрею хуже. Даже рукава не закатать. Даже… В руках-то все и дело. Про шрамы можно что и придумать, а про номер? Нельзя ж спину открыть, а руки чтоб прикрытыми оставались.
Эркин закончил свой сарай быстрее. Уложил поленья, подобрал и заложил щепки, а когда вышел, Андрей уже укладывал свой. Третий они в два топора обработали быстро. Затащили козлы, Эркин забросил топор. Притворили двери и пошли к трём следующим. И всё заново.
— Чего психовал-то? — Андрей говорил тихо, но отчетливо, по-камерному, как они оба умели и привыкли.
— Заметил?
— А то нет! Ну, так чего?
— Так. Показалось, — ушёл от ответа Эркин.
— Мг, — хмыкнул Андрей. — Когда кажется, креститься надо. Иногда помогает.
— Учту.
И вдруг неожиданный вопрос.
— Здесь квартируешь?
У Эркина перехватило дыхание, а Андрей спокойно продолжал.
— Говорил, за работу снимаешь. Попроси хозяйский топор. С этими лишняя морока. Только время теряешь. Дерьмо, а не топоры. И пилу. Эту направлять, только… — он замысловато выругался, потому что именно в этот момент ржавая пила Старой Дамы застряла намертво.
Эркин выпрямился, коротко и твёрдо глянул в глаза Андрея.
— Выдёргивай эту хреновину, я за инструментом схожу.
Андрей стал высвобождать пилу, а он взял рубашку и через весь двор пошёл к распахнутому, как все в этот день, сараю Жени. Андрей сам ли понял, или от Проныры что узнал… И плевал он на всё. Андрей прав. Он снимает за работу. Значит, инструмент хозяйский на нём. Как он потом это уладит, что на чужой работе хозяйский инструмент тупит — его забота.
Когда Эркин, оставив на двери сарая рубашку, вернулся с пилой и топором, Андрей уже справился с ржавой рухлядью и ждал его.
— Во! — после первого же запила заулыбался Андрей. — Это дело. Сам точил?
— Не нанимать же! — усмехнулся Эркин.
Зря, что ли, он почти каждый вечер колупался в сарае, доводя до ума инструмент.
— Кормёжку дважды обещали. Тоже, что ли, сообща?
— А не всё равно, хотя… много хозяев плохо.
— Чем это?
— Все бьют, и никто не кормит.
— Это да. Бывает. Посмотрим, как накормят.
Солнце пекло вовсю. Рубашка Андрея потемнела и прилипла к спине. Торс Эркина влажно блестел.
— Пошёл?
— Пошёл!
— Готов.
Ещё один сарай заполнен колотыми, словно светящимися в полумраке сарая, поленьями. Андрей слегка сдвигает козлы, чтобы не мешали. Дрова хорошие, лёгкие. Клин ещё ни разу не понадобился.
Во дворе показались белые мужчины. По-воскресному одетые, благодушные. Они сидели на верандах, потягивая из стаканов разноцветные напитки, и свысока поглядывали на двух цветных, что кололи для них дрова. Андрей был и для них цветным. Только цветной будет вкалывать наравне с индейцем. Да ещё в воскресенье. А так… почти как до войны, до нелепой, невозможной победы русских, до освобождения.
— Во дармоеды, — показал на них глазами Андрей.
— Если б они работали, мы б что делали? — хмыкнул Эркин.
— И то верно.
— Лишь бы не лезли, а мне на них… накласть с присвистом и перебором.
Ближе к полдню в ворота стали заглядывать ищущие работы. Но дальше ворот не шли. Эркин или Андрей, не отрываясь от работы, коротко освистывали их, давая сигнал «занято».
— Долго спят, — хохотнул Андрей. — Они б до вечера чухались.
Бегала, суетилась нарядная ребятня. Алиса держалась у дома. Эркин краем глаза заметил, что она только раз немного поиграла в мяч с какими-то девчонками и ушла к своему крыльцу. Эркин глубоко всадил топор, поднял вместе с чурбаком и, крутанув в воздухе, ударил о землю обухом. Поленья брызнули в стороны.
— Пора бы и пожрать.
— Засуетились бабы. Как раз сарай кончим.
Эркин затворял дверь очередного заполненного сарая, когда к ним подбежала и остановилась в двух шагах девочка лет двенадцати с туго заплетёнными тёмно-жёлтыми косичками.
— Идите есть.
Андрей рукавом вытер лоб и выпрямился. Кивнул.
— Умоемся только.
— Хорошо, — девочка смотрела на Андрея с чуть заметной настороженностью. Глядеть на Эркина она избегала. — Вот наш дом. Пройдёте сбоку. На кухню.
И убежала.
— Пошли к колонке, — Эркин собрал инструмент и уложил так, чтоб было видно: место занято. Да и вроде искателям уже кончилось время.
— О мыле не уговаривались, — хмыкнул Андрей.
— Уговор дороже денег, — хохотнул ответно Эркин.
У колонки они умылись. На станции, где так вышло, что есть все уходили в один закуток, подальше от белых глаз, у крана бывало шумно. Толкались, не всерьёз топили друг друга. Но здесь, под взглядами белых, они молча смыли с рук и лиц пот да Эркин на мгновение подставил под тугую струю спину. Пока ходил за рубашкой — не сидеть же на белой кухне полуголым, может и плохо обернуться, — пока шёл к указанному дому, всё высохло.
Кухня сияла чистотой и пустынностью — все дверцы плотно закрыты, плита и столы пусты. Только то, что приготовлено для них. Две большие кружки с горячим кофе, два стакана молока, большое блюдо с сэндвичами. Сэндвичи все разные, но четко по парам. И по три куска сахара каждому.
— Ну, будем жить! — Андрей шумно вдохнул запахи и засмеялся.
— Живём, — засмеялся и Эркин.
— И молоко, и кофе. Не скупятся.
Андрей с наслаждением залпом выпил холодное молоко и как после выпивки ухватил верхний сэндвич. Эркин не спеша прикончил свой стакан, чувствуя, как расходится по телу волна приятного холода. Взял сэндвич.
— Не скупо, — согласился с Андреем.
