Форк 1941 (СИ) - Кулаков Игорь Евгеньевич (книга регистрации TXT) 📗
Именно поэтому в авиадивизию Голованова уходили все немногие выпускавшиеся ТБ-7, как наиболее приспособленные для данной задачи.
Сталин прочитал все имевшиеся у попаданца в книгах и специально отобранные для него 8-м отделом материалы по опыту применения по Японии атомного оружия и авиабомбардировок Германии в той войне. И несколько раз пообщался с Рычаговым, понимавшим полностью, «что и для чего».
Голованов, конечно, пока ничего не знал. Макеты, имитирующие что-то, подобное РДС-1 и другим первым советским авиабомбам «той реальности», уже испытывались (с соответствующим инфоприкрытием про «бомбы повышенной мощности») в 81-й авиадивизии.
Как уже знал Сталин из очередного еженедельного доклада Фитина, 28 июня 1941 года Рузвельт (как и в «тот раз») подписал исполнительный приказ 8807 о создании Бюро научных исследований и разработок (Office of Scientific Research and Development) с Вэниваром Бушем в должности директора. «Манхэттенский проект» в США также набирал свои обороты.
Фамилия его показалась знакомой Сталину и он, порывшись в памяти – вспомнил. Этот Вэнивар Буш был создателем заокеанского «дифференциального анализатора». Подобного тому, что создал Брук у нас.
Предшественники компьютеров. Урановые, плутониевые бомбы и «расчётные машины». Будущее снова показало свои лики уже сегодня, в сорок первом…
А пару дней спустя сеанса «эксклюзивного компьютерного ликбеза для вождя» Берия доложил Сталину, что за год никаких новых проявлений феномена на месте появления Рожкова в этом мире не обнаружено, усиленное наблюдение снято. Никаких происшествий за год не произошло, никаких иных следов, никаких даже незначительных предметов из иной реальности не попало в наш мир…
Поднятый перископ Щ-133 был опущен, а командир субмарины, изучивший обстановку на поверхности, отдал распоряжение на погружение на глубину в 15 метров. Две новые, Щ-133 и Щ-134, «Щуки», базировавшиеся на ВМБ Советскую Гавань, совершали второй рекогносцировочный поход по «специальному заданию из штаба ВМФ».
На самом же деле, его замысел был выработан весной в разговоре Сталина, Молотова, Берии и Кузнецова, знавших о том, что в ноябре 1941 «иного времени» в этом заливе соберётся и 26 числа выйдет из него авианосное ударное соединение Императорского Флота Японии, направляющееся к Гавайям…
Глава 19. Закат блицкрига вручную
Осенняя распутица изрядно подпортила и так не самое лучшее настроение генералам вермахта, руководившим наступлением на Москву. Начавшаяся грязь сковывала передвижение частей – как моторизованных, так и пехотных, из-за чего темпы наступления, главным призом в котором выступала столица СССР, упали ещё больше. К тяжёлым проблемам, связанным с потерями живой силы и материальной части, добавились логистические.
В середине первого месяца осени силы немцев, пытавшиеся с севера замкнуть кольцо окружения Смоленска, упёрлись в город Ярцево, располагавшийся на шоссе Москва-Минск, в шестидесяти километрах северо-восточнее от Смоленска. Сорокатысячное население центра Ярцевского района к моменту начала боёв за него сократилось в четыре раза. Эвакуация – как та, которая проводилась централизованно (вскоре после начала войны), так и стихийная – при приближении немцев, значительно уменьшила те потери, которые впоследствии понесло гражданское население города.
Расчёты немцев, в основном, были связаны именно с северным ударом, ибо плотно завязшие в боях западнее и южнее Смоленска силы 2-й танковой группы, выступавшей с начала войны одним из главных бронированных таранов вермахта были крайне истощены.
Рудольф Шмидт, с начала июля официально ставший командиром «группы Гудериана» вместо «подло убитого большевистскими бандитами» отца германских танковых войск, в те дни отправил наверх по инстанциям полный пессимизма доклад, из которого следовало, что от былой мощи танковой группы осталась буквально тень. Число основных инструментов бронированной мощи – боеготовых танков, даже с учётом отремонтированной и новой техники не превышало двух сотен.
В 3-й танковой группе, которую в сентябре «для решающего рывка» вытащили на главное направление, положение с материальной частью обстояло, после боёв в Прибалтике и за Минск, также плохо. И остатки их былой мощи наконец-то удалось свести вместе.
«Да и х№р с ними…»
12 сентября 1941. Из рапорта военного юриста вермахта Лотара Брауна.
«…В районе южнее Рудни, на месте последнего боя 428-го пехотного полка 129-й пехотной дивизии, полностью уничтоженного во время контратаки вражеского механизированного корпуса, нами были обнаружены тела пленённых после боя солдат и унтер-офицеров окружённого полка, зверски убитых большевиками. По показаниям одного выжившего спрятавшегося под телами своих товарищей, моторизованные пехотинцы Красной Армии согнали сдавшихся в овраг и расстреляли, добив раненых штыками…»
Данная, случившаяся в «этот раз» история – совсем по беспристрастному и отстранённому счёту – военное преступление, произошедшее во время Смоленского сражения, разумеется, было не первым подобным во время «новой итерации» Великой Отечественной. И даже не первым в плане «по отношению к безжалостным и бесчеловечным оккупантам была проявлена ответная жестокость». Хотя ТАКИМ числом добитых немцев она была первая. Почти три сотни фашистов, попавших в плен и расстрелянных мотострелками 7-го мехкорпуса РККА в условиях маневренного танкового контрудара. История выплеснулась даже на страницы мировой прессы. Ибо пропагандисты Германии, заснявшие кровавые кадры для «Дойче вохеншау», не упустили своего шанса.
Впрочем, СССР, получивший ноту через нейтралов, нашёл что предъявить в ответ, ибо документальные свидетельства имелись. Самое главное – не стал ничего отрицать, а составил ответ в стиле «пришедший к нам с мечом, от меча и погибнет…»
К некоторым словам Рожкова, не относящимся к области ИТ, прислушивались тоже очень внимательно, а удачных контратак в 1941 у РККА было больше, чем в «тот раз» и того, что успевали натворить немцы в ходе быстро меняющихся массовых боёв, хватало, чтобы многое запечатлеть. Учитывая значительно большее число фото и кинотехники в РККА и иные приказы об её использовании.
Рожков, прочитавший целый разворот с ответом и аргументацией советского правительства на страницах «Правды», на виду у всего отдела, в архиве вечерком обсуждавшего статью, восторженно поднял большой палец и воскликнул на глазах достаточно удивлённого его реакцией «коллег»:
– Прибили пленных фашиков? Да ну и х%р с ними, гостями незваными! Дабы нех:%… класс, короче!
Это было так удивительно (особенно на фоне уже некоторых прочно сложившихся в отношении Никиты… «местных стереотипов»), что Поташник, выслушавший, вместе с остальными его комментарий, даже прокряхтел и признался при всех:
– Не ждал именно от ТЕБЯ, товарищ… гуманист из 2018-го, такой реакции…
Рожков, снова не полез за словом в карман и в ответ разродился историей «про Бронники июля 1941» «того раза» и полторы сотни дохлых фрицев – пленных, добитых штыками и пулями бойцов 20-й танковой дивизии РККА Катукова, о которой в своё время читал на ВИ-форумах. Как наших, так и немецких.
Понятно, что в этот раз конкретно «та история» не повторилась. Зато повторилась в больших числах и в другом месте.
Ожесточение кровавой войны набирало свои обороты, а у «гуманиста из 2018-го» в этот конкретный раз с гуманизмом почему-то было совсем плохо…
Диванный боец потому что, наверное. И гуманизм его всё же больше простирался «на своих» (отголосок того самого главного, что столь ярко проявилось в его претензиях к СССР – «своих не жалели»!)
А может, и потому, что кое-кто не захотел сидеть дома и со вкусом и в комфорте лопать баварское пиво и сосиски с капустой?
