Лесной фронт. Дилогия (СИ) - Замковой Алексей Владимирович (лучшие бесплатные книги txt) 📗
— Руки вверх и не двигаться, — самым спокойным голосом, на какой только был способен, сказал я. — Алик, заткни женщину.
Связанные староста и полицаи сидели в углу под присмотром Семена. Все трое волками смотрели на нас, хотя в их взглядах чувствовался и страх. А из-за стены раздавались тихие всхлипы жены старосты, которую сторожил Алик. Остальные ловко шуровали по дому, сгребая все, что могло нам пригодиться. Я же сидел за столом, жевал кусок колбасы и думал о том, что делать с женщиной. С одной стороны, оставлять ее здесь нельзя. Я рассчитывал просто тихо исчезнуть вместе с вражескими прислужниками, чтобы создалось впечатление, будто в село вошли полицаи и эта троица предателей ушла с ними. В том, что местные жители расскажут именно эту версию, я не сомневался. Не зря мы шли по селу не скрываясь. Уверен, что не одна пара глаз наблюдала за нами. О причинах исчезновения пусть немцы сами догадываются. Их никуда не посылали, никаких заданий не давали. Я надеялся, что немцы решат, будто те сами сбежали. Кстати, лучше сделать немного по-другому — если убить старосту здесь, то, возможно, убийство повесят на исчезнувших полицаев. Будет очень неплохо, если новая власть начнет закручивать гайки среди своих прислужников — предали одни, могут предать и другие. Очень хотелось навести шорох среди полицаев руками самих же их хозяев. Но жена старосты… Она — нежеланный свидетель, который может испортить всю игру. Если расскажет, что пришли какие-то незнакомые люди, скрутили старосту вместе с местными полицаями, то возникнут вполне законные сомнения в нашем маскараде. Так что оставлять свидетельницу никак нельзя. Идеально было бы убить ее вместе со старостой. Пришли полицаи, убили старосту с женой и исчезли вместе с местными полицаями. Именно исчезновение местных наведет тех, кто будет расследовать это дело на мысль, что они были заодно с нами. Но убивать женщину… Ой как не хочется!
В какую же сволочь я превращаюсь, если сижу и вот так спокойно размышляю об убийстве женщины? Пусть и жены предателя. Но ведь женщины! Это ж не солдат противника в форме и с оружием и не сам предатель… Блин, что же делать?
— Немцы! — В дом ворвался Филипп, который приглядывал, и как оказалось — не напрасно, за тем, что твориться на улице. — На дороге с той стороны села огни — две машины. Уже въехали в село!
Я мгновенно вытряхнул из головы все моральные сомнения. Не до того сейчас.
— Берем этих, — я указал на пленных, — и уходим. Быстро!
Староста и полицаи отчаянно сопротивлялись, всячески мешая вывести их из дома. Вот сволочи! Как услышали о том, что кто-то едет, так пытаются нас всячески задержать — надеются, что им помогут? Вдобавок ко всему староста еще и начал орать, призывая на помощь. Тут же снова заголосила за стеной его жена, но та быстро умолкла — не знаю как, но Алик, выполняя приказ, ее сразу успокоил. Зато со старостой справиться оказалось не так просто. На все угрозы и требования заткнуться он, надеясь на скорую помощь, принимался кричать еще громче.
— Мать вашу, да заткните его кто-нибудь! — не выдержал я.
Проблему решил Генрих. Он просто подскочил к старосте и от души двинул ему прикладом в голову. Тот сразу же обмяк и завалился на пол. Как бы Генрих не перестарался — таким ударом и убить можно. Впрочем, какая сейчас разница! Остальные пленные, увидев судьбу старосты, прекратили сопротивление — сжались и затравленно стреляли взглядами по сторонам. Когда наконец-то наступила тишина, я расслышал слабый гул моторов. Через окно было видно, что по деревьям в саду и стене соседней хаты скользнул и замер луч света. Я осторожно выглянул в окно — на улице стояли легковушка и грузовик. А в дверь уже стучали. Все. Тихо уйти не успеем! Снова заголосила женщина и… грохнул выстрел. Блин, Алик, сука пьяная! Женский крик захлебнулся протяжным всхлипом и умолк. На долю секунды нас накрыла звенящая тишина.
— Алярм! — закричал кто-то на улице.
— В окно! — крикнул я, тремя быстрыми выстрелами отправляя на тот свет связанных полицаев и старосту. — Через заднюю комнату! Антон, Ян, быстро на улицу — смотрите, чтоб никто не обошел дом!
Бойцы мигом исчезли за дверью, а мы, похватав все, что успели собрать, — за ними. Пробегая через комнату, которая оказалась спальней, я успел окинуть ее мимолетным взглядом. Возле большой разворошенной кровати лежало тело хозяйки, а у противоположной стены готовился прыгнуть в окно Алик. Мы последовали его примеру, и, проломившись сквозь какие-то колючие кусты, побежали через большой сад. Сзади загудел пулемет Антона, послышались винтовочные выстрелы. Опа! А вот — знакомые звуки МП, и не одного! Это кто же к нам в гости пожаловал? Я оглянулся — Антон засел за одним углом дома, Ян — за противоположным.
— Антон, Ян, — крикнул я, — уходите! Мы прикроем!
Я дернул за рукав бегущего рядом Филиппа и кивнул на сарай, мимо которого мы как раз пробегали. Тот, мгновенно все поняв, нырнул за стену и выставил ствол карабина, выцеливая преследователей. Я, бросив на землю ранец, залег за толстым стволом дерева и тоже принялся искать глазами противника. Грохнула граната, еще одна. Снова застрочил ДП. Щелчки винтовочных выстрелов, стрекотание автоматов, гудение пулемета… Все это, разбавленное гортанными криками на немецком, красными и зелеными штрихами трассеров, превратило еще пару минут назад тихую и спокойную ночь в филиал ада. Кто-то стал ломиться через кусты. Я перевел прицел в ту сторону, но это оказался Антон. А вот и Ян, движется, низко пригнувшись, перебежками от одного дерева к другому. Антон резко остановился, крутнулся на месте и, припав на колено, дал длинную очередь куда-то в направлении дома. Упал на землю и откатился в сторону, а сквозь то место, где он только что находился, протянулись две яркие нити трассирующих пуль. Снова поднялся и побежал. Внезапно Ян споткнулся и, развернувшись влево, покатился по земле. Убит? Нет! Снова встал. Но уже без винтовки и бежит гораздо медленнее. За бок держится… Блин, СВТ прощелкал! — подумал я, но тут же отогнал от себя эту мысль. Главное, что живой! Кустарник за спинами бегущих товарищей снова затрещал. А вот и преследователи. Я прицелился на звук и дважды выстрелил. Врагов еще не видно, но надо выиграть хотя бы секунду, чтобы мужики могли добежать до укрытия. Из-за угла мелькнула к кустарнику какая-то тень. Одновременно в ствол дерева, сантиметрах в двадцати выше моей головы, ударила пуля, осыпав меня кусками коры. Крошка попала в глаз. Я спрятал голову за дерево и принялся лихорадочно протирать глаза. Слева щелкнули несколько выстрелов — Филипп включился.
Когда я снова смог нормально видеть, взгляд первым делом выхватил Яна, неловко заворачивающего за стену сарая. Не успев разглядеть лежащего в тени Филиппа, он с разбегу налетел на того и кубарем покатился по земле. Вслед ему неслись несколько очень емких слов, вырвавшихся от неожиданности у Филиппа. Ничего. Главное, Ян уже в укрытии. А как там Антон? Я повернул голову — Антон лежал за соседним деревом и менял диск в пулемете. Увидев, что я на него смотрю, он резким ударом впечатал диск на место и махнул рукой себе за спину — уходите, мол. Я выглянул из-за ствола — а вот и немцы. Еще одна тень мелькнула, и, выскочив из кустов, немец скрылся за ближайшим деревом. Я даже не успел среагировать. Вот второй ганс. Тоже выскочил, но уже из-за другого угла, и сразу же залег за какой-то растительностью. В кустах мелькнуло две вспышки выстрелов. Справа снова заработал пулемет Антона. Я подтянул к себе ранец и, покопавшись, нащупал две эрэгдэшки. Выложил их перед собой.
— Филипп! — Я повернулся к сараю. — Забирай Яна, и уходите! Присмотришь, чтобы нас не обошли с твоей стороны!
Так, теперь опускаем флажок над рукояткой гранаты, ставим на взвод… Граната, кувыркаясь в воздухе, полетела в кустарник. Я вжался в землю. Взрыв! Как только осколки перестали свистеть над головой, не теряя ни секунды, метнул еще одну. Бабах! Тут же снова высунулся. Показавшийся немец замер в винтовочном прицеле. Два выстрела щелкнули один за другим. Ганс повалился на землю. Попал или он просто залег?
