Сельва не любит чужих - Вершинин Лев Рэмович (читать книги без сокращений txt) 📗
Как странно! Он ведь уже и не рассчитывал на то, что когда-нибудь займется сменой Носителя. Это удел оперативника, каковым он и был практически весь срок службы, а не жалкого наблюдателя, дотягивающего последние секции до полной выслуги на одной из заштатных планетенок!
Ах, циклы, циклы, как же вы неумолимы…
Каких-нибудь несчастных три секции оставалось ему до ухода на персональную и торжественных, со здравицами и подарками от коллег, проводов на Умиротворение, и он вполне обоснованно рассчитывал, что заслужил право отметить окончание служения там, на передовой, где жарко, тяжело и почетно. А эта крохотная, бессмысленная планетка после многих непередаваемо авантюрных операций, успешно осуществленных Йигипипом в сотнях миров, представлялась ему сущим захолустьем.
Да разве ему одному?!
Старинный приятель, некогда немало померцавший вместе с ним и, теперь-то уж что скрывать, любивший время от времени побаловаться вечерним звоном, так и сказал Йигипипу, уведомляя его о новом назначении: «Мы свое дело сделали, Йиги-юю, мы отработали неплохо, а теперь пускай молодежь покажет, на что способна без нас». Он улыбнулся, похлопал Йигипипа по плечу (тьфу, напасть!.. какое плечо? какая улыбка? Опять местные категории!) и пожаловался на очередные кфлёки младшего отростка своего второго синего поля. Мало того-де, что не мерцает, гаденыш, как полагалось бы в его возрасте, так еще и ходят слухи, что ударился, мерзавец, в вечерний звон. Каково?
«Перерастет, – сочувственно отозвался Йигипип, – возраст такой. Себя вспомни». И попытался деликатно выяснить у руководящего дружбана, не является ли все-таки столь неожиданный перевод на эту, ну, как же ее, в самом деле, 6087394/510023, своего рода почетной отставкой до срока с сохранением оклада? Он же как-никак оперативник, он способен неплохо показать себя в резидентуре, на худой конец, у него есть некоторый опыт связника, но статус наблюдателя?! «Уж извини, дорогой, – сказал Йигипип напрямик, – для профессионала моего уровня – это явное свидетельство недоверия. Но почему?!»
Приятель деланно возмутился.
Желтое поле его конвентуализировалось почти до крайних пределов допустимого уровня, сивые протуберанцы реституировали бурый в игреневую крапинку спектр, а иллюминальные показатели каурости тембра внутренних колебаний категорично и неподдельно кфлёкнули. Он был так искренен в отрицании очевидного, как умеют только аппаратчики немалого ранга, и он, глядишь, и преуспел бы, мерцай рядом кто-нибудь помоложе. Но с Йигипипом, отдавшим внешней разведке тридцать семь лучших циклов своего коренного существования, такие штучки никак не проходили.
Хотя с формальной точки зрения придраться было не к чему.
Все приличия, нельзя не признать, были соблюдены, и весь должный политес выказан. Действительно, тот сектор Вселенной, куда направляли Йигипипа, с недавних пор рассматривался как один из наиболее ответственных участков работы их ведомства.
В сущности, виной всему был вульгарнейший недосмотр.
Вот уже многие тысячи циклов раса Чистильщиков, к которой имеет честь принадлежать Йигипип, отвечает перед Мирозданием за здоровье вверенных ее заботам Миров. В большинстве случаев миры-организмы справляются с хворями сами, Чистильщикам остается только наблюдать и фиксировать. Порою тот или иной мир заболевает сильнее обычного. Тогда надлежит мягко и ненавязчиво оказать терапевтическую помощь. Миры не должны погибать, напротив, им следует расти и крепнуть, а повзрослев, помогать стареющему Мирозданию, как делает это раса Йигипипа, тоже не всегда бывшая зрелой и мудрой…
Терапией и занимаются резиденты.
Подчас, к сожалению, возникает нужда в хирургическом вмешательстве. Аккуратном, стерильном и желательно под наркозом. Хотя, если нужно, Чистильщики режут и по живому. Печально? Еще как. Но неизбежно. Увы. Бывает ведь так, что без боли не спасешь организм.
Нетрудно понять, кто стоит за операционным столом.
Разумеется, оперативники.
Нельзя не отметить: такое случается чаще всего с мирами-подростками, самонадеянно считающими себя цивилизованными. Безобидные с виду болезни роста оборачиваются смертельным, неизлечимым недугом. Самый серьезный надзор, само собою, ведется именно за такими тинэйджерами…
А на миры-младенцы Чистильщики до недавних пор не очень-то и оглядывались. Посылали, конечно, наблюдателей присматривать за несмышленышами, но порой обходились и без этой формальности.
А зря.
Потому что именно в одном из периферийных миров-недорослей проявился три десятка циклов назад невинный на первый взгляд воспалительный процесс, никем поначалу не замеченный. А спустя недолгое время злокачественная опухоль, пойдя в рост, выбросила метастазы, опутавшие сгусток совершенно диких планеток, и стала серьезной угрозой для половины цивилизованной Вселенной.
Спешно собранный консилиум решил выжечь дотла раковые клетки. И все уже было готово для операции. Но, к счастью, не успели. Больной организм сумел выстоять. Смог выработать антитела, погасившие разрастание опухоли…
Столь необычное явление не грех было и поизучать. По ходу дела принимая все меры для того, чтобы вспышка не повторилась.
Лучшие из лучших сотрудников Корпуса Несомых были направлены в выздоравливающую Галактику. В том числе и Йигипип. Так что, казалось бы, обижаться не на что, разве уж на собственную стариковскую мнительность…
– Алло, алло! – завопили за стеной голосом скорее женским, нежели нормальным. – Вы меня слышите? Седьмой участок, меня хорошо слышно? Это горизбирком! Ну как, у вас все готово? А? Не слышу!
Носитель вздрогнул и замотал головой, собираясь просыпаться. Но Йигипип вновь убаюкал его. Как только он проснется, настанет миг расставания, а миг этот хотелось оттянуть. К тому же Йигипип любил доводить размышления до логического финала.
Мнительность? Кто-то смеет говорить о мнительности?!!
Но почему же, в таком случае, самые интересные, самые перспективные местечки в узловых точках организма Галактики позанимали не заслуженные ветераны ведомства, а только-только закфлёкавшие отростки синих, белых, коричневых и даже, можете себе представить, саврасых полей персон, занимающих известные посты? А?!! Вот что хотел бы спросить у кабинетных начальников Йигипип, будь он менее опытен и надейся получить внятный ответ!
Впрочем, с некоторых пор он перестал изводить себя.
Мироздание справедливо. Анализируя состояние планеты, куда его задвинули, он почувствовал вдруг, что здесь, именно здесь, а не где-то, кажется, начинается процесс, очень напоминающий тот, переполошивший весь Корпус. Саркома вновь набирала силу, но уже не в центре, а на периферии организма.
Пока еще он ни в чем не был уверен. Все эти предположения опирались на одну лишь интуицию. Но интуиция ветерана-оперативника – это, поверьте на слово, очень серьезно. И дай он в верха информацию о своих предчувствиях, можно не сомневаться, спустя миллионную долю цикла здесь, на вверенной ему планете, уже топталась бы комиссия специалистов.
Он должен был проинформировать начальство.
Он, в сущности, просто обязан был сделать это.
А он промолчал.
Йигипип был слишком обижен, чтобы исполнять инструкции. Нет уж! Он сам разберется во всем. И сам сумеет устранить зарождающуюся опухоль. А потом подаст рапорт, в коем вволю поиздевается над теми, кто списывает в расход ветеранов, красу и гордость ведомства…
В смежной комнате вновь стало громко.
– Надя? Надюша?! – обладатель густого прокуренного баса орал, явственно стараясь не срываться на матюки. – Позови Володю, а?!
Бас гулко закашлялся и пару секунд тяжко, с надрывным присвистом прочищал забитые бронхи.
– Володя, привет! Привет, говорю! Слышь, Вован, – бас скомкался, словно трубку прикрыли ладонью, – я со штаба звоню. Не, с этого… с избиркома! Тут это, на Тридцать Первом неладно… Ага… Так ты подошли бригаду, а? Не, ну прошу тебя, путем прошу, пришли, а то полный звездец…
