Сельва умеет ждать - Вершинин Лев Рэмович (читаем книги онлайн бесплатно полностью txt) 📗
Зачем далеко ходить за примерами? Его собственный день расчислен по секундам на полгода вперед, и он далеко не сентиментален по натуре. Однако же включил ненароком визор, и на тебе – запало в душу и уже не отпустило до самого последнего кадра.
Нужное, крайне своевременное произведение.
Да, не без недостатков. С цыганами, положим, некоторый перебор. В жизни так не бывает. Но допустимо ли из-за крохотной детали сводить на нет художественную ценность столь масштабной ленты? Нет, такого допустить нельзя. Эта штука, если не закрывать глаза на вещи очевидные, посильнее, чем «Фауст» Гёте, а потому ни критикам, ни иным оторванным от реальной жизни филистерам не будет дано право шельмовать культурные вершины Федерации.
Еще одна слезинка набухла в уголке глаза, но была стерта, не успев скатиться на щеку.
Как счастливы были эти дети, чья любовь, преодолев все преграды, победила самое смерть! Как убедительно подан образ представителя национальных меньшинств, бесповоротно порывающего с замшелыми канонами тотемизма! Как причудливо сплетаются символика и авангард в финальном фуэте бородача, подводя зрителя к реалистическому, оптимистичному пониманию действительности…
Весьма, весьма трогательно. И поучительно.
Достойно поощрения.
Широкая белая ладонь протянулась к клавише вызова. Не красной, а к белой, демократично выводящей на общую сеть.
– Добрый день, – тихо сказал седовласый человек в злобно заквакавшую трубку. – Имею честь говорить с директором студии? Да, знаете, так и дозвонился. Коршанский беспокоит… – Он сдвинул брови и прислушался. – Кор-шан-ский. Алло! Алло! Полковник, вы меня слышите?! Кто это? – Слышно было скверно, трубка уже не квакала, а пищала навзрыд. – Заместитель? Но я, кажется, говорил с дире… Ах, вот как! – Реденькие брови огорченно сдвинулись. – Только что? Это ужасно. Нет, подполковник, никаких претензий. Напротив, спасибо всем вам огромное за «Звезду». Скоро ли ждать продолжения? – Выслушал ответ и помрачнел. – Что значит «исчерпана»?! Такие темы исчерпаны не бывают. Уж поверьте на слово, – он улыбнулся. – Ну вот и хорошо. Поздравьте от моего имени съемочную группу с Премией Федерации за этот год. Желаю творческих успехов.
Отключившись, господин Президент какое-то время молчал. Сокрушенно покачивая головой, он пытался вспомнить, как же выглядел директор «Стерео-Центра». Кажется, невысокий, кругленький, с остатками пышных кудрей вокруг лысины? Или худой, похожий на очкастого богомола? Или?..
Память буксовала, напоминая, что очередной микроинсульт, хоть и отпустивший, все-таки не прошел даром.
На душе Его Высокопревосходительства было тоскливо.
Вот так, думал он, полуприкрыв тяжелые веки, уходят лучшие. Ведь какой талантище был! Богема, тонкая душа, даром что дослужился до полковника. Сгорел на работе. Да и заместитель к концу беседы, похоже, был на грани. А может, мелькнула мысль, рискнуть? Перевести культуру в гражданское ведомство? Там все же поспокойнее. Нет, нельзя. Из всех видов искусства важнейшим для Федерации является стерео, а штатские бывают подчас преступно безответственны…
Все. Хватит витать в эмпиреях. Пора за работу.
Врачи, сперва требовавшие полного покоя, смирились с обстоятельствами и выделили время на ознакомление с бумагами, однако не более трех часов в день. И дополнительный час в воскресенье. Что ж, лекари свое дело знают. Но уж законным своим лимитом Даниэль Александрович распоряжался с максимальной отдачей.
Папки с документами уже лежат на журнальном столике.
Невыразимо архаичные, картонные. Изъятые под расписку из запасников Федерального Исторического. И бумага тоже почти настоящая, сработанная по спецзаказу. Веленевая, что бы этим словом ни обозначалось.
Десятка полтора белоснежных, нежно шелестящих листиков, помеченных индексом «Экстра-Ноль-Ноль». Данные материалы существуют в одном экземпляре и подлежат уничтожению немедленно по прочтении их Его Высокопревосходительством.
Прежде всего, разумеется, кадровые проблемы.
Господин Президент просмотрел списки предлагаемых кандидатур, изредка ставя против некоторых претендентов жирные птички, крестики и вопросительные знаки. Над парой-тройкой фамилий толстый красно-синий карандаш застыл в нерешительности.
– Запрос на консультацию, – повелел селектору большой грузный старик. – Первая категория. Лондон. Бейкер-стрит, 221-б. Срочно.
Мелодичный перезвон колокольцев.
Зуммер.
Связь установлена.
– Усинский. Чукма. Мориарти, – монотонно перечислил Его Высокопревосходительство, и спустя сорок секунд, выслушав сообщение из туманного Альбиона, двоих кандидатов густо-густо зачеркнул, а Мориарти, снисходительно похмыкав, оставил.
Уже который десяток лет номенклатуру он формировал единолично. Невзирая на инсульты. Потому что кадры решают все. Права забывать этот постулат народ Федерации Даниэлю Коршанскому не делегировал.
Отработав первую папку, господин Президент еще раз пробежал глазами по утвержденным спискам, добавив три крестика и один знак вопроса. А генерала Гуся вычеркнул вообще. Молод еще. Не по чину кукарекает. И роль свою в урегулировании Зарзибуйского конфликта совершенно безосновательно раздул, уж Даниэлю-то Александровичу это известно куда лучше, чем пронырливым газетирам. Так что пускай подождет, гусенок, пусть пообтешется. Хватит и на его долю вакансий…
Тяжко вздохнув, Его Высокопревосходительство захлопнул папку и аккуратно отодвинул ее на край стола.
Что правда, то правда, вакантных мест нынче немало.
Тахви чересчур круто завинтил гайки.
Он срывает погоны, не считаясь с объективными обстоятельствами. Трибунал перегружен до предела. Да что Трибунал! Специальный уполномоченный Президента уже превысил всякий разумный лимит расстрелов в рабочем порядке.
Спору нет, чистку, и чистку архитщательную, следовало провести, но нельзя же вовсе не учитывать человеческий фактор. Номенклатурный резерв все-таки не бездонная бочка, а люди не роботы. Они нервничают, и их можно понять. Трудно работать с полной отдачей, ежедневно ожидая в гости посланца из Центра с фронтальной проверкой и взводом «чикатил»…
Определенно, Тахви озверел за годы простоя.
Двадцать пять лет кряду он развлекался кропанием мемуаров и лелеял свои принципы, а теперь требует от государственных служащих соответствия.
Но люди-то всю эту четверть века работали, а не отсиживались в уютных карцерах Винницкого Федерального централа. У людей сложились определенные стереотипы…
И вот результат: вторая и третья папки битком набиты распечатками видеограмм с мест. Читать их невозможно. Проверенные, квалифицированные управленцы плачут навзрыд, умоляя хоть сколько-то унять взбесившегося обер-аудитора.
Скоро косяком пойдут рапорты об отставке.
Что тогда?
Даниэль Коршанский поджал губы.
А ничего. Отклонять. И продолжать ревизию.
Большой, рыхлый, красиво седовласый человек в темно-коричневой домашней блузе с бранденбурами открыл золотистую папиросницу, достал из дивно пахнущих глубин тоненькую золотистую же sigarrillo, повертел, понюхал, бросил обратно и со вздохом захлопнул изукрашенную резьбой шкатулку.
Вот и покурили.
Он давно уже запретил себе мечтать о затяжке. Дисциплина есть дисциплина. Но вовсе отказаться от наслаждения просто подержать курево в руках, ощутить краешками ноздрей слабенький, до одури манящий аромат – не мог и не хотел. Лейб-медикам пришлось смириться с этой прихотью…
Эмоции к черту. Тахви должен довести дело до конца.
И Тахви сделает это.
Иного не дано. А больше некому.
Слишком часто болел в последнее время господин Президент. Чересчур много рычагов выпущено из рук. Да что там! Если быть откровенным – а наедине с самим собою отчего бы и не позволить себе такую роскошь? – еще годик-другой, и с таким трудом возрожденная Федерация рухнет.
Если не принять меры.
Пухлые пальцы вертели и мучили уже почти открученную третью сверху пуговицу. Блеклые водянисто-голубые глаза замерли, впившись взглядом в висящий над камином портрет.
