"Фантастика 2024-20.Компиляция. Книги 1-2 (СИ) - Номен Квинтус (книга регистрации txt, fb2) 📗
— А зачем тогда мы их сейчас строим?
— Я уже говорила: они станут сверхэкономичными лет через пятнадцать после запуска первой. Первой серийной станции, на которой наши ученые всех блох выловят. Поэтому чем раньше мы построим первую, причем неважно за какие деньги, тем лучше. А следующие уже будем строить по потребности. Проще говоря, это такие же инвестиции, как северная железная дорога или туннель на Сахалин…
— Неплохая аналогия. Но она не говорит нам, где на все эти проекты взять средства. Ведь сейчас только твои медицинские проекты приносят реальную отдачу, по сути увеличивая в полтора раза наши трудовые резервы.
— Еще надо эти трудовые резервы правильно использовать, а с этим у нас не всегда получается. Вот, например, для полупроводникового проекта Лаврентий Павлович выбрал ведущим исполнителем главного инженера завода, хотя в стране есть специальный институт химических технологий…
— А вот это как раз о том, что товарищ Берия очень хорошо умеет для нужных проектов подбирать нужные кадры. Этот молодой человек, Орлов, если не ошибаюсь, его фамилия, стал главным инженером не просто так. Он в химической науке прорывов, может быть, и не совершит — но вот известные химические процессы в массовое производство внедряет более чем успешно. Берия его почему на твой проект-то выбрал?
— Это не мой проект, а Института полупроводников.
— Неважно. Этот товарищ Орлов китайцам наладил технологию выделения урана из очень бедных китайских руд, причем опираясь на китайские же технологические возможности. За полгода наладил, и теперь товарищ Мао нам каждый месяц поставляет по пятьдесят тонн урана. Причем далеко не все, что они на заводе делают, нам поставляет. Так и с твоими… с полупроводниками: химию всех процессов ему готовую сообщили, а его задача — лабораторную химию перенести в промышленность. И у товарища Берии нет сомнений, что этот — перенесет, а вот ВНИИХТ — он тоже перенесет, но гораздо позже. Вы же сами говорили, что сейчас нам важнее всего выиграть время…
— Я про уран для Мао не знала… кстати, вы бы пригласили в Москву его сыновей. Аньина, который сейчас начальник Генштаба, к Шапошникову на предмет перевооружения НОАК, а Аньцина, который губернатор Тайваня, обсудить что-нибудь насчет морских портов и промышленного развития острова.
— Зачем?
— Осенью товарища Мао постигнет тяжелая утрата, которую он перенесет с большим трудом. Перенесет, но переносить будет недолго, и, думаю, уже в следующем году тяжелую утрату перенесет весь коммунистический Китай.
— Вы… вы что задумали⁈
— У товарища Мао последняя жена у меня в первом списке: по ее вине в Китае умрут несколько миллионов… несколько десятков миллионов человек. Но и вины самого Дзедуна в этом будет немало. А раз уж товарищ Мао назначил своих сыновей на приличные должности, глупо этим не воспользоваться. Уже этой осенью в руководстве страны наверняка заметят, что товарищ Мао в скорби своей стал несколько… невменяемым, и там начнется дележ его наследства. И если мы дадим его сыновьям веские аргументы, наглядно демонстрирующие, что верные сыны своего отца и всего китайского народа уверенно ведут страну к всеобщему процветанию, а борцунов за кресло Председателя — к процветанию уже личному… Они — люди образованные, и, что главное, в экономике сталинизма разбираются.
— Таня, а вам не кажется, что вы слишком много на себя берете? — в голосе Иосифа Виссарионовича прорезались гневные нотки.
— Чтобы мне что-то казалось, я должна иметь хотя бы общее представление о том, что творится в мире, ну и в нашей стране, конечно. Но у меня такого представления вообще нет, я другие проблемы стараюсь решить. Поэтому я делаю лишь то, что был рассчитано Решателем как необходимость для сохранения и развития Советского Союза. Необходимо уничтожить эту дамочку — и ее уже ничто не спасет. Необходимо заменить руководителя Китая…
— Вы — воистину страшный человек. Просто какая-то бездушная машина убийств… И при этом работаете сутками напролет чтобы улучшить жизнь миллионов… У меня просто в голове не укладывается, как это может совмещаться в одном человеке.
— Ничего страшного, поживете еще лет двести — и все у вас в голове уложится.
— Хм… а раньше вы говорили только про двадцать — двадцать пять лет.
— Раньше я не была уверена, что смогу сделать все, что для этого будет нужно. А теперь, хотя еще многое и не сделано, такая уверенность у меня появилась. Остался открытым вопрос, а захочу ли я это сделать… нет, это не шантаж какой, не попытка надавить на вас. Я на самом деле не уверена, что вы — и здесь я имею в виду не лично вас, а всех советских граждан — это сможете правильно использовать. Но чем дольше я смотрю на вас, тем сильнее думаю, что сможете…
Этот разговор случился в июне, а еще в середине мая товарищ Мао Аньин, закончив «домашнюю работу», откинулся на стуле и задумался о предстоящих делах. Вероятно, очень глубоко задумался, так как не заметил, откуда в кресле, стоящем у стены взялась неизвестная женщина.
— Вы кто? — спокойно поинтересовался генерал-лейтенант, — поскольку был уверен, что никто посторонний в дом проникнуть не мог, а жена довольно часто приглашала каких-то родственников для помощи по дому. Но ответ неизвестной женщины его удивил:
— Я — тень. Даже у вашей тени есть своя тень, и это как раз я — и сказано это было по-русски.
— А я… мне говорили, что у вас будет просьба. Я… я готов ее выслушать.
— Думаю, что даже просьбой это назвать нельзя, — женщина теперь говорила по-китайски, на пекинском диалекте. Не совсем, как говорят горожане, но вполне понятно говорила. — Сейчас в стране нашей есть серьезные трудности в экономике, да и с армией не лучшим образом дела обстоят. У Сталина сейчас активно обсуждается вопрос о передаче Китаю не только танков Т-54, но и лицензии на их производство. Причем как самих танков, так и вооружения.
— Это интересно, а откуда вы это знаете? Извините, глупый вопрос…
— Вопросов глупых не бывает, бывают лишь дурацкие на них ответы. Меня послали те, кто заинтересован в этих — да и нескольких других — проектах по перевооружению НОАК. Заинтересован в строительстве у вас нужных заводов, и кое-чего другого. Ну так вот: эти люди заинтересованы потому, что в Китае есть очень важные полезные ископаемые, которых в других странах, а том числе и в СССР, очень мало. А в Китае их много. И если вы, во время визита в Москву, выразите товарищу Сталину свое желание в получении новейшего вооружения в обмен на обеспечение кое-чем промышленности советской, то он, скорее всего, будет склонен такие проекты утвердить. А это резко усилит обороноспособность и Китая, и всех социалистических стран, причем с минимальными затратами именно наших, китайских, средств.
— Но я не планирую визит в Москву!
— Думаю, что вас пригласят туда еще летом. А, возможно, и вашего брата: в Советском Союзе проявился интерес к обустройству на Тайване торговых портов.
— Торговых, не военных?
— Именно торговых. Но для их защиты хотят предложить вашему брату выстроить на острове и завод по производству противокорабельных ракет.
— Все это очень интересно… однако решения о таких совместных работах принимаю не я. Хотя по поводу порта брат вероятно сможет предложение принять без участия ЦК партии…
— Я принесла проекты… нет, проработанные советскими специалистами аргументы, с которыми вы сможете подойти к отцу. Но вы их сами посмотрите и подумайте, будут ли они значимыми для товарища Мао: ведь в Советском Союзе характер вашего отца знают и понимают не очень хорошо. Возможно, они и будут полезны, возможно что и нет… только я попрошу — и вот это и будет моей просьбой — прочитать это в течение двух-трех дней. Я не буду объяснять причин, потому что причины такой просьбы знаю не я…
— Хорошо, можете передать тем, кто вас послал, что я обязательно это прочитаю… — Аньин посмотрел на довольно тонкую стопку бумаг, — завтра. И, — добавил он, предваряя очевидную просьбу, — больше никто этих бумаг не прочтет.
