Псы войны. Гексалогия (СИ) - Пауллер Олег (читать книги полные .txt) 📗
- Я же летаю не только по нашей линии,- уклонился от ответа лётчик. - Вот кое-что и перепадает. Так Вы хотели знать историю про судно рыбной охраны.
- Ага!
- Я к ней касательство имею весьма относительное, - сказал Галицкий, разливая бренди по рюмкам. Знаю, что после этого одного нашего весьма уважаемого работника попросили. Фамилия его была, по-моему, Коренев.
Увидев недовольную мину Евгения, Сергей поторопил рассказчика:
- Давай, не тяни. Интересно всё же!
Лётчик поднёс рюмку ко рту, одним глотком осушил её и начал свой рассказ:
- Это было примерно год или два назад. Служил я тогда транспортной авиации штурманом. Наш самолёт привёз в Габерон какой-то важный груз. Когда садились, у нашей машины подломилась стойка шасси. Стали ждать запчасти. Сидим, значит в отеле, отсыпаемся, каждое утро бегаем купаться, загорать, в общем, отдыхаем на полную катушку. Тут как-то приходит нам человек из посольства и говорит:
- Товарищи офицеры, нам срочно нужен человек со знанием английского, желательно знающий море.
Тут командир экипажа ему отвечает:
- Вот Саша Галицкий, наш штурман, он и английский знает, и море. Он пойдёт.
А я то, что. Сидеть в отеле, резаться в преф до одури - надоело, купаться-загорать - тоже. А тут хоть какое-то дело. Я говорю:
-Да, я с Николаева. С детства на море, папа рыбачил. Что делать то надо.
- Понимаете, товарищ, ни с того, ни с сего прибыло с Черного моря китобоец триста девяносто третьей серии с российским экипажем. Свалилось оно, как снег на голову. Ведь здесь до сих пор нет ни морского атташе, ни отделения Запрыбы. В посольстве о нем тоже ничего не знали и подготовились. Нам нужен офицер, который будет заниматься экипажем. Вы согласны?
- Конечно, - отвечаю. - Согласен.
Сотрудник посольства говорит моему командиру:
- Давайте данные Вашего коллеги, мы оформим его временный перевод и допуск. Так я стал старшим офицером на нашем китобое. Ребята в команде там подобрались отличные, все черноморцы, мои земляки. Давай, выпьем за них!- Галицкий налили ещё рюмку всем по рюмке. Чокнулись, выпили и он продолжил:
- Оказалось, Союз подарил китобоец за просто так. Ещё поставил новейшее гидрографическое оборудование, хорошо ещё ракетами не оснастил.
- Китобоец? Ракетами? - удивился Сергей, вспомнив анекдот про мирный советский трактор.
- А что? - возразил лётчик. - Я специально изучил этот вопрос. В случае войны мирный китобоец превращается в разведывательное судно и оснащается двумя тумбами на четыре "Стрелы" каждая.
- Но это же новейшая разработка!
- Поэтому её и не поставили, а в трюм закинули две обыкновенных "зушки". Их теперь на параде показывают...
- А с какого хрена вообще это судно подарили?
- Наше посольство сообщило в Москву, что Богане нужно патрульное судно. В её территориальных водах вели незаконный лов рыбы корабли разных стран, тайваньцы там всякие, либерийцы. Вот наше правительство и отвалило Богане такой подарок. Местные думали, что наш экипаж останется на этом судне и будет ловить нарушителей. Мы, я и Коренев, им как могли подсказывали, что можно сделать. Однажды наш экипаж даже вышел в море и привел пару браконьеров. А местное правительство даже не знало, что с ними можно сделать. Какие меры можно к ним применить? Ну не было в Богане таких законов. Поэтому с браконьеров сняли только весь улов рыбы и отпустили с миром. А тут грозный окрик из Москвы, телеграмма из Главного Штаба о невмешательстве во внутренние дела. Коренева, который заварил эту кашу тут же вызвали в Москву на ковёр. Мой самолёт к этому времени давно починили, он на нём и улетел. Ну так вот, остался я один. Авиационный штурман на морском корабле. Бред! - Галицкий замотал головой будто отгоняя наваждение. - Коренев так назад и не вернулся, а я остался за старшего. Жаль его, правильный был мужик, и страну эту знал и любил.
Майор опять разлил коньяк по рюмкам и произнёс:
- За тех кто в море!
Все вывпили.
- А что было дальше? - спросил Джин.
- А дальше? - Галицкий посмотрел куда-то в окно. Было видно, что ему больно вспоминать этот этап его жизни. - Больше наше судно от пирса не отходило. Экипажу никто не платил зарплаты. Топлива не было. Харч подходил к концу. Минрыбхоз, на балансе которого числился китобой, заплатило экипажу только за переход, а дальше посчитало, что судно не его и платить они не надо. МИД, естественно, был не при чём. Посол даже слышать не хотел о какой-то плате экипажу,- тут рассказчик нарочно нахмурил брови и иронично посмотрел на Сергея. - У них на Смоленке нет никаких экипажей, и они в своем бюджете даже не имеют подобной статьи расходов.
- Ну, а ты что делал? - спросил Голон.
- А что я? Просил отправить его домой. Попробовал обратиться к местным, чтобы хоть они что-нибудь заплатили экипажу. Но они судно не принимали, и платить ничего не собирались. Да ещё адская жара, кондиционеров на борту нет, питьевой воды в обрез, мяса тоже. Только сушёная рыба, местные овощи, кукуруза, рис, туземное пиво! Тут мои ребята не только занервничали, но и подняли бучу.
- И как?
- Посол, наконец, вник в тему, попросил местного президента принять судно на баланс и отпустить наш экипаж. А ему отвечают, что у Боганы нет ни одного моряка. Вот когда у них появятся обученные люди, они примут наше судно. До этого они намеревались направить своих людей на морскую учебу в Англию, но потом что-то разладилось. И когда те закончат обучение, они примут это судно. Я был в трансе. Яже лётчик, мне летать надо, а не заниматься бункеровкой судна! - Галицкий тяжело вздохнул и продолжил свой рассказ. - Вскоре на моём китобое кончилось топливо и продовольствие. Мои запросы и предложения в Москву ежедневно, но ничего не менялось. Минрыбхоз и так понес убытки на ремонте судна. Министерство иностранных дел было вообще в стороне. Для Совета Министров это был слишком незначительный вопрос, чтобы о нем думать.
- А что местные?
- Они тянули резину, ну а посольство со своими скудным бюджетом могло только кормит моих ребят. Хорошо ещё, что здесь жарко. Наконец-то после четырехмесячных переговоров боганцы согласились принять судно. Как мне потом сказали этому сильно посодействовал давний приятель Коренева какой-то грек. Говорят, что он в местном правительстве большая шишка...
- Бэзил Мангкакис, - подсказал Джин.
- Во-во. Точно он. И тут я столкнулся с другими проблемами. У Боганы не было ни морского флага, ни эмблемы, которую наносят на трубу, ни названия судна, ни морской униформы, ни морского устава и многого другого.
- И как ты решил эту проблему, - заинтересованно спросил Акимцев.
- Пришлось все это выдумывать. Я без устали лазил по справочникам посольства, опрашивал моряков, потом предлагал различные варианты их министру обороны, а он только кочевряжился. Наконец-то кое-как утряс некоторые вопросы. Форму купили английскую. Из портовых служащих Габерона выбрали пятнадцать человек и надели на них форму. Те кто повыше стали офицерами, кто пониже - матросами. Судну дали немного топлива и перегнали к пассажирскому причалу. Я разработал сценарий и согласовал его с нашим послом. На приеме судна должен был присутствовать сам Охага. Прилегающую территорию оградили контейнерами, оставив узкий проезд для автомобилей. В день передачи экипаж с самого утра стал готовиться к церемонии. К назначенному времени приехал наш посол и президент. С ними на борт пожаловали и внушительные свиты. Наша и их псевдокоманда выстроились по разные стороны трапа. Смотрелись красиво, - Галицкий подошёл к письменному столу и достал оттуда вырезку из газеты. - Вот!
Газета переходила из рук в руки. На фотографии президент и посол сидели на стульях. Остальные стояли.
- Вот он я, - ткнул Галицкий пальцем в молодого улыбающегося офицера в форме лётчика. Краска газеты стёрлась на сгибе и его было трудно узнать. - А дальше всё шло по протоколу. Посол произнес речь. В ней говорилось о том, что в честь нерушимой и крепкой богано-советской дружбы Союз дарит этот бесценный подарок безвозмездно. Естественно, с ответным словом выступил Охага. Он, естественно, от всего сердца поблагодарил Советское правительство и весь наш народ за такой подарок. Впрочем всё это там написано!
