Прорыв реальности - Куликов Роман Владимирович (книги бесплатно читать без .TXT) 📗
— Я тебя убивать не собирался, не надо грязи… — Байкалов посмотрел на Малахова так, словно его всерьез обвинили в убийственных намерениях.
— «Не надо грязи» — так говорил сталкер Шип, — грустно ответил Вадим.
Остальные молча следили за разговором Бая и Малахова, не очень понимая, о чем те говорят.
— Не обращайте внимания, — сказал Байкалов. — Два старых трухлявых пня вспоминают минувшие дни. Да, Семецкого жалко. Ходили слухи, что он себе такую смерть у Монолита выторговал. Красивую и героическую. Но «Кохиба» кончилась. Жду новой контрабанды с Кубы. Один мой знакомый должен туда поехать.
— Ладно, о деле, да? — Вадим прервал ностальгические воспоминания Байкалова. — У нас куча вопросов, на которые надо найти ответы. Первое, почему оборотни или, извини, Тимур, я неправильно выразился, морфы, которые появляются рядом со сталкерами бегут в одно и то же место? Второе, почему морфы появляются только рядом со сталкерами? Третье, где же логово или, скажем так, голова нового вампирского сообщества?
— Тривиально, — ответил Байкалов и, достав из кармана сигару, закурил ее. Сигара, судя по желтому бумажному колечку, была та самая «Кохиба».
— Что тривиально? — удивилась Клава.
— Ну, тривиально ставить такие вопросы. Это же очевидно, — ответил Байкалов, тщательно раскуривая сигару.
— Что очевидно? Ты знаешь ответы? — Вадим поморщился — то ли от дыма, то ли от самоуверенности Бая.
— Нет, не знаю. Но задать их и я могу. — Первые клубы дыма наполнили кабинет.
Байкалов после первой затяжки начал искать пепельницу. Но по случаю ремонта ее спрятали. Дмитрий неловко порылся в карманах брюк и выудил маленькую, походную сигарную пепельницу. Он развинтил ее и, тщательно выбрав место, поставил на подлокотник кресла. Пепельница немедленно упала, и на пол просыпалась старая порция пепла. Все словно завороженные следили за манипуляциями Бая.
— Так, прекрати цирк! — Вадим только сейчас догадался, что Байкалов издевается над ним.
— Да ладно, я просто пытаюсь понять, насколько ты сохранил в себе силы бороться с этими тварями. Ведь раньше ты мог противостоять самому высшему энампу. А теперь — вот, я тебя стал чуть раскачивать, а ты уже нервничаешь. — Байкалов повертел в пальцах раскуренную сигару, подумал и снял бумажное колечко.
— Да ну тебя, — махнул рукой Вадим. — И сигары мне твоей не надо.
— Так, давайте подготовимся и попробуем решить, что нам делать на самом деле. Гера, попробуй отследить по чипам тех, кто гнался за Эльзой. Сможешь? — Вадим сменил тон разговора, теперь он не дискутировал, а давал приказы.
— Ну, попробовать могу, но ты сам понимаешь, что это и чипы надо изъять, и столько серверов прошерстить… — ответил Тельбиз.
— Гера, ты думаешь, я не заметил, что ты чипы считал еще тогда, на набережной? — Вадим хитро улыбнулся. — Ты был бы не ты, если бы не сделал этого. Давай, займись. Часа хватит?
— Часа? — возмутился Герман. — Ты хочешь, чтобы я за час…
— Да, хочу, — отрезал Малахов.
— Ладно. — Герман пожал плечами и отправился к себе в кабинет к компьютеру.
— Дима, я почти уверен, что ты следил за энампами все время, пока меня не было. — Малахов повернулся к Байкалову, который продолжал с видом сибарита дымить сигарой.
— Ну, не сидеть же без дела, — ответил Бай.
— Тогда через час подготовь короткий обзор о том, что происходило с их сообществом все это время, да?
— Да, — мрачно ответил Байкалов и вышел из комнаты.
— Я уже понял, — не дожидаясь задания, сказал Тимур. — Пошел я писать свой отчет.
— Вадим, давай поговорим. — Клава и Малахов остались наедине. — Не о деле.
— Только давай я сначала кофе сварю. — Вадим поднялся из своего глубокого кресла и подошел к маленькому столику, где были электрочайник и пачка кофе. Он молча, словно нарочно растягивая паузу, включил чайник, достал из шкафчика две чашки, насыпал туда ароматного кофе и, дождавшись, пока закипит вода, заполнил чашки.
— Пусть другие называют меня не знаю кем, но мне лень на работе колдовать с правильной заваркой. А кенийскую смесь и в таком виде приятно пить, — сказал Вадим в никуда.
— Так ты ничего не хочешь рассказать? — тихо спросила Клава.
— Что? — Вадим поставил чайник на место.
— Ты ведь понимаешь, что от меня сложно что-либо скрыть. Все это время ты себя чувствуешь не в своей тарелке, ведь так? — Клава взяла из рук Вадима чашку кофе и сделала маленький глоток.
— Не пойму, о чем ты?
— Вот не надо, а? Все ты прекрасно понимаешь. То, что с тобой произошло за четыре года, пока ты находился неизвестно где, грубо скажем, был растворен где-то в разрыве колеса обозрения в Зоне, держит тебя так, что ты уже не тот Малахов-Тираторе, которого я знаю тысячу лет. Ведь твой отчет, где написано, что ты попал в сингулярность и ничего не помнишь, не совсем правда? Давай поговорим.
— О чем? — все так же вяло переспросил Малахов.
— Да, трудно с тобой. — Клава грустно посмотрела на Вадима и поставила чашку на стол. — А ну-ка с самого начала, иначе ты просто сам себя сожжешь, поверь мне.
Глава семнадцатая
— Ладно, слушай.
Вадим неторопливо и старательно допивал кофе, а Клава ждала, терпеливо глядя в окно. Когда чашка опустела, Вадим начал рассказ:
— Естественно, в отчете я написал не всю правду. Вернее… Да, мне удалось с помощью Бая найти определенный артефакт, который при правильном использовании должен был позволить переместиться во времени.
— Машина времени? Ты всерьез в это поверил? — Клава развернулась и присела на подоконник.
Она слишком хорошо знала Вадима как человека рационального и удивилась. Встала и пересела на кресло у столика, чтобы быть к нему ближе.
— Не забывай, что сама Зона — еще менее реальна, чем машина времени, как ты ее называешь. Я решил попытаться изменить ситуацию. Исправить ошибки, которые мы все вместе сделали в две тысячи двенадцатом году.
— Мы не делали ошибок, — уверенно сказала Клава, откинувшись на спинку кресла. — Просто мы были в такой неустойчивой системе, что наши любые, запомни, любые действия привели бы к тому, что случилось. Я думаю, мы еще очень корректно себя вели. Ладно, продолжай.
— Ну, в общем, понятно, что эксперимент был крайне безумный, как сама идея перемещения во времени. Но дело в том… как бы это лучше сказать… — Малахов сделал неопределенный жест рукой.
— Затея не удалась? — тихо спросила Клава, глядя слегка исподлобья. — За попытку спасибо?
— Не то чтобы не удалась, результат получился какой-то странный. — Малахов замолк, взял в руки отставленную чашку, попытался выпить, но, кроме гущи, там ничего не было. — Я даже не могу правильно сформулировать. Результат оказался какой-то… мистический. Можно даже сказать, с религиозным подтекстом…
— Ты видел Бога? — улыбнулась Клава.
— Не то чтобы видел… скорее, я был его частью… — Вадим говорил отрывисто, воспоминания накатили на него тягучей волной.
— О, не очень скромно…
— Не надо шутить, лучше сама послушай и попытайся помочь понять. Как только я поднялся до уровня сингулярного разрыва, я… исчез. Мое сознание превратилось в часть… ну, скажем, в часть какого-то коллективного сознания. Вернее, коллективного сознательного состояния материи. Я был никем и всем, я не был локализован во времени. — Вадим в запале даже попытался встать, но не смог и обессиленно оперся на подлокотники кресла.
— Может, это разновидность коматозного состояния. Ведь ты явно находился под действием какой-то жуткой суперпозиции полей. Разорвать пространство, а может, и время, как сделал этот твой артефакт, — не так просто. — Клава нашла, хотя бы для себя, рациональное объяснение. — Ведь представь, если рвется пространство, то что же может тогда произойти с психикой человека?
— Нет, определенно это была не кома. Ведь я не все время находился в этом растворенном состоянии. Иногда я материализовался. Много раз. Я не могу все восстановить в деталях, но точно помню — коллективное сознательное выталкивало меня в материальный мир. И это было именно вне времени. Вернее, каждый такой выброс мог оказаться в любой точке временной шкалы.
