Вершители порядка (СИ) - Кирнос Степан Витальевич (читаем книги .txt) 📗
Глава 8. Скорбный день
Глава 8. Скорбный день
«Горе мне в моём сокрушении; мучительна рана моя, но я говорю сам в себе: «подлинно, это — моя скорбь, и я буду нести её*»
— Из книги «Предание».
На следующий день. Подгород.
Если Арк это воплощение достоинства, чести и силы, то Подгород это его полное отражение. Огромная сеть пещер и выработок, уходящих на многие метры под землю, стала олицетворением разгулья, ненависти, жестокости и гноящегося общества. Это вам не приятные улочки Арка, и даже не умиротворённые дороги в Речном, нет… это иной мир — отражение всего хорошего, где балом правит секта таинственных людей, во главе которой стоит некий «Отец».
Я едва сдерживаю себя, чтобы мой завтрак не покинул желудок — сегодня мы пришли чтобы обсудить сотрудничество с теми, кого можно назвать властью в этом регионе. Ралаимы[26] и представители нищих, бандиты и воры — вся эта шваль сегодня должна с нами встретиться. К тому же мне не даёт покоя утренний «разгром», которые мне устроил мой командир за то, что я вчера пальнул в таверне, лишив меня часть жалования. Но ладно, сейчас стоит задача куда важнее, чем просто деньги.
Честно, я бы подумал, что Велисарий с ума сошёл, раз отправил нас сюда, если бы не постепенная эскалация ситуации. Прорицатель, Джеспар и Константин всё ещё не вернулись и нас начинает охватывать волнение. И чтобы получить ещё больше поддержке в живой силе, Велисарий пошёл на то, чтобы мы сотрудничали с Ралаимами… Арантеалю всё равно на это… для него Подгород место которое существует только лишь в случае мятежа.
Идя по гнилым доскам, в убогом факельно-ламповом освещении нам тут и там попадаются тела бедняков во рванье, изгрызенные изнутри мясными червями. С Множество народа в старой ветхой одежде, побитые и искоцанные бродят туда-сюда и бормочут что-то, причитают и с недовольством смотрят на нас. Вонь, страшный смрад отходов заполняет каждую улочку этих мест… гнилые продукты и нечистоты, сливаемые сверху, смрад умерших и результаты жизнедеятельности — всё это смешалось в единый невыносимый запах помоев от которого сжимается что-то выше желудка, готового отдать еду. И в это же время жительницы Подготорода бродят по его улочкам, натянув старьё, оборвав его на ложках, и сделав глубокое декольте, чтобы отдаться за сотню другую медяков прохожему.
Кажется, что свет справедливости, мир и добро покинули это место навсегда, но насмешка ли — преступники-сектанты в виде Ралаты стали жалким подобием стражей порядка, а их правила — мерзким отражением закона.
Мы миновали одну из центральных улиц. Я, облачённый в свой привычный кожаный доспех, сам Велисарий и ещё трое храмовников, а так же с нами ещё двое хранителей — тех самых, что приставлены Арантеалем. У каждого из нас на левой руке ростовые овальные щиты, а в правой меч с округлым лезвием… мой клинок издаёт слабое веяние холода облаком инея, что не может не заметить мой командир:
— Этьен, ты где уже успел меч зачаровать?
— Да-а, одна знакомая чародейка помогла.
— А, Пегаст… я смотрю, ты с ней очень сдружился. Не пойми, я не против, но главное, чтобы ваша с ней дружба не помешала исполнению долга, — вдохновенно говорит Велисарий; с каждым его шагом гребень на шлеме подёргивается. — Мы довольно многого добились, и сделать ещё предстоит не мало.
— Господин, вы и впрямь считаете, что люди Подгорода могут стать… достойными воинами? — спрашиваю я, указав мечом на бедняков, рассаженных в углах и зыркающих на нас. — Их ткни, они рассыпаться.
— Нам нужны все силы, Этьен. Если мы где-то покажем слабость, привлечём недостаточно сил, то Нерим из нас сделает дрова для костра, можешь не сомневаться.
— Понимаю, господин. И вы ради победы готовы работать даже с ралаимами? Этими безумцами из Ралаты? Велисарий, я слышал, что их «папаша» думает о том, как перейти в мир духов.
— Эндерал — моя родина и я предприму все средства, чтобы её защитить… пусть мне придётся и работать со всякими преступником и сбродом. Мы потом, когда всё закончится, разберёмся что да как, — уверенно и твёрдо ответил Велисарий. — Я родом из Речного. У меня было нелёгкое детство, мой друг. Мать всё время на полях, отец столярничает, и я понял одно — если ты сам о себе не позаботишься, о своей безопасности или пропитании, никто не позаботиться. Пускай Арантеаль и заботится о спасении мира, наши цели куда приземлённее.
— Понимаю. Господин Велисарий, после того, как мы договоримся с Ралатой вы отпустите меня на совет? Я понимаю, сейчас я вам нужен как красноречивая поддержка, но после…, - пытаюсь я упросить Велисария на то, чтобы как можно оказаться в Храме солнца.
— Что ты там захочешь, друг?
— Сегодня будет совет по поводу военной обстановки, — пытаюсь я придумать отмазку. — Может быть, узнаю что-то новое.
— А не потому, что там будет Лишари? — к моему удивлению командир оказался проницателен. — Ладно, ты можешь быть свободен, как только мы завершим все дела.
Мы прошли ещё несколько метров по гнилым доскам, пока вместо них не остался сырой песок и камни вокруг. Мы прошли в один из редко используемых проходов, чтобы выйти к месту встречи с ралаимами.
— Атаковать! — раздался крик о стороны и из-за камней на нас бросились бандиты — отморозки в нескольких выцветших драных одеждах, нацепившие на себя панцири из кожи и железа, с ржавыми топорами и мечами наперевес.
Мы подняли щиты, чтобы защититься от первого удара. Для нас подобный выпад не неожиданность… мы были к этому готовы. Один из разбойников прыгнул прямо на мой щит, но не смог обойти его широкой защиты. Я тут же совершил выпад и мой меч впился ему в горло, затем я ногой оттолкнул его и словно топор обрушил на ключицу второго противника клинок. Он прошёл сквозь кольчугу и ледяным касанием выморозил плоть и сковал движения бандита.
Позади меня раздались вопли, и я резко обернулся, инстинктивно закрывшись щитом, чтобы топор меня не полосонул. Со вспыхнувшим гневом я пошёл вперёд, превратившись в живой таран, который повалил на землю врага. Затем я острием ткнул его, но меч столкнулся о панцирь, однако магия паралитической волной заставила его мышцы конвульсивно вздрогнуть от волны магического холода.
— Прорываемся! — а приказал Велисарий, и мы пошли вперёд, у нас нет особо времени на этих оборванцев.
Я снова блокирую удар — эти огромные ростовые щиты что надо при обороне — мечи и топоры просто бьются об них, только оставляя царапины на жёлтых шестнадцатистрельных звёздах. Запахло жаренным — кто-то из хранителей стал использовать магию — во врагов полетели огненные шары, поджигающие рваньё и обуглящие плоть.
Что-то мелькнуло впереди меня, и я только успел спрятаться за щит — вражеская стрела едва не прилетела мне в глаз. Вражеские стрелки заняли огневой рубеж впереди и теперь в нас со свистом летят ржавые наконечники стрел. Парировав удар и восходящим ударом покалечив лицо бандиту и быстро десантировав его пинком, я вонзаю меч в землю и берусь за один из двух подарков Гаспара. Ощутив прохладу дерева, прицелившись я давлю на крючок и из дула вырывается огонь вместе со всполохами дыма, которые заволок всё непроницаемой пеленой.
Лучник впереди падает как подкошенный, а остальные бандиты, услышав, что у нас в руках столь громкое и разрушительное оружие, бросились наутёк. Отбившись от этого отребья, мы продолжили путь, пока не пришли в установленное место встречи. Это большая пещера, освещённая холодным светом кристаллов, несколькими факелами и лампами, у «стен» её валяются камни, на которых расселась «стража» представителей, а сами переговорщики нас уже ждут в центре всего этого — на влажном песке, у небольшого гнилого стола. Первый попадается на глаза человек среднего роста, окутанные в таинственность, покрытый бронёй сиреневого цвета из выделанной кожи — жилет, широкий пояс, тонкие псевдокольчужные рукава, прилегающие перчатки и короткие сапоги. Второй — высокий аэтерна в рваном кафтане какого-то богатея, с несколькими шрамами. И третий — суровая женщина, с коротким стриженным волосом, защищающая себя полным комплектом стального доспеха, на поверхности которого переливаются блики от факелов и кристаллов.
