Кузницы Марса. Трилогия (ЛП) - Макнилл Грэм (читать книги онлайн полностью без сокращений txt) 📗
Бьеланна лишилась тела из плоти и крови, но она больше не нуждалась в нём. Только один мир звал её, место грёз и радости, где прошлое и будущее переплетались, и раскрывалась судьба всего сущего.
Куда неизбежно вёл Путь Провидца.
Бьеланна покинула свою смертную оболочку и устремила дух в пряжу. Освободившись от телесных ограничений, она видела больше, чем когда-либо прежде и с недоступной для живых существ ясностью.
Теперь Экснихлио казался одиноким атомом, который располагался не на своём месте в структуре огромного кристалла. Любая приложенная к кристаллу сила неизменно концентрировалась на этом атоме. Скоро ещё один атом окажется не на месте, затем ещё один и ещё.
Вот благодаря какому процессу появились трещины во вселенной.
И едва появившись, они начали распространяться.
Как ножницы, разрезавшие ткань.
Но если этот атом удалить из решётки…
Ещё один кадианец погиб, когда Галатея насквозь пронзила его грудь резким ударом механодендритов. Она отшвырнула тело несчастного через мостик, как тряпичную куклу, и переключила внимание на сержанта Рея. Котов в замедленном движении видел, как конечность с клинком, не задев кость, пробила бедро и приколола кадианца к месту, а тем временем извивавшийся механодендрит взвился, словно жало.
К его чести, Рей не дрогнул, а вскинул бесполезное лазерное ружьё в тщетной попытке парировать новый удар.
– Давай, ублюдок! – крикнул кадианец.
Удар так и не был нанесён.
Большой эпилептический припадок сотряс тело Галатеи, её паланкин задрожал, точно готовый в любую секунду взорваться двигатель. Пригвоздившая Рея к палубе конечность выскользнула из раны, и Галатея издала такой пронзительный и полный боли бинарный вопль, что он вывел Котова из состояния расширенного познания. Восприятие потока времени вернулось к нормальному режиму работы, и мир сразу же стал медленным.
Телок покачнулся, словно разрушавшая Галатею боль каким-то образом вонзилась и в его сердце. Учитывая известное Котову о симбиозе между Телоком и Галатеей, возможно, так и было.
Злой алый свет пронёсся вокруг паланкина, перескакивая от одной мозговой колбы к другой. Биогель внутри мгновенно помутнел, как застойная вода в отстойнике. Котов прослужил два десятилетия на борту боевой машины Темпестус и видел явные признаки амниотической смерти.
Только один мозг избежал массовой гибели, и архимагос сразу понял, кому он принадлежал. В сочетании со спектральным посещением, которое он совсем недавно видел, Котов теперь точно знал, что должен делать.
Ноги Галатеи подогнулись, и покосившееся тело рухнуло на палубу с громким металлическим лязгом. Тело-марионетка завалилось вперёд, чёрный инфоток химических веществ хлынул из внезапно отказавших биомеханических органов.
Кадианцы отступили, опасаясь какой-то уловки, но Яэль мгновенно бросился на Галатею. Он не стал зря тратить время, и, сжимая меч двумя руками, начал наносить мощные удары сверху, словно молотобоец по наковальне. Секунду спустя к нему присоединился Сюркуф, его калтанский клинок оставлял ужасные раны на облачённом в мантию теле Галатеи.
– Не повредите мозги! – крикнул Котов.
Если Линья Тихон и в самом деле убивала Галатею изнутри, то возможно оставался шанс извлечь её из утробы твари. Насколько жестокой шуткой судьбы стало бы для неё, что месть за увечья обернулась бы собственной гибелью?
И в этот момент Телок атаковал.
Его тело из металла и кристалла запульсировало тёмно-красным и багровым светом. Шлейфы обжигающих газов вырвались из вентиляционных отверстий, а слащавое искусственное лицо исказилось от ярости. Неистовыми взмахами когтей он превратил кадианских солдат в фарш, буквально измельчив их.
Восстановивший древнюю машину давно умершей расы галактических инженеров архимагос исчез. Осталось только воющее существо-берсеркер, заглушавшее горе и боль в резне.
Лучшего шанса Котову больше не представится.
– За мной, – крикнул он. – Вашими жизнями или смертями помогите мне добраться до командного трона.
Котов бросился мимо бойни, скользя на растекавшемся по палубе кровавом озере. Он отбросил все мысли и сосредоточился только на том, чтобы вернуться на место, которое занимал раньше.
– Котов! – взревел Телок.
Он едва не повернулся от звука своего имени.
Едва не застыл из-за яростных символов власти, которые не уступали его собственным.
– Двигайтесь! – крикнул Карна, толкая его вперёд.
Котов не видел, как погиб воин-скитарий, но почувствовал, что смерть отразилась в ноосфере, и одновременно его окатил фонтан крови. Второй скитарий, имя которого он так не потрудился загрузить, погиб секунду спустя, разорванный пополам в поясе.
Котов продолжил бежать. Громкие шаги за спиной раздавались всё ближе.
Он не смел оглянуться. Он ощутил горячее мёртвое дыхание. Кристаллические когти устремились вниз, чтобы разрубить его на куски.
В этот момент появились Яэль и Сюркуф.
Вольного торговца просто впечатали в палубу, ему нечего было противопоставить огромной мощи Телока. Только у Яэля хватило сил принять удар, генетически улучшенное тело смогло сравниться с отвратительными кристаллическими усовершенствованиями Телока.
И всё же он отлетел назад, пластины брони Храмовника потрескались, а кости рук сломались.
Это была глупая попытка, последний акт отчаявшихся людей, которым нечего было терять.
Но этого оказалось достаточно.
Котов рухнул на командный трон “Сперанцы”, и ударил руками по тактильным соединителям, на которых ещё оставались следы расплавленного металла и плоти.
Телок навис над ним, его нечеловеческие черты лица лишились последних признаков здравомыслия. Он замахнулся рукой с когтями, на которых мерцала кровь бесчисленных невинных жертв. Смертоносные энергии Экснихлио горели вдоль каждого клинка.
Когти Телока пробили грудь Котова и трон.
Тактильные имплантаты вспыхнули. Золотой свет, сопровождавший рождение всех машин, вонзился в череп Котова.
Соединение было установлено, связь – подключена.
Подобно исполинской приливной волне, абсолютный дух “Сперанцы” поднялся, поглотив Котова и Телока.
И не только “Сперанцы”.
Я уже был здесь.
Это стало первой мыслью Котова, когда он увидел раскинувшееся перед ним неоново-яркое инфопространство “Сперанцы”.
Второй стало:
Я должен быть мёртв.
Он помнил сокрушительный удар ужасной силы, когда коготь Телока пробил его грудь. По большей части тело Котова было автоматизированным, но сохранилось достаточно элементов нервной и сердечно-сосудистой систем, чтобы сделать такое повреждение с очень высокой вероятностью смертельным.
Перед ним располагался сверкающий мегаполис, поток информации, формировавший скрытые артерии “Сперанцы”. Повсюду виднелись напоминавшие горы ульи света и огромные термитники накопленных данных. Магматические утёсы контекстуально связанных информационных хабов перерастали во фрактальные лабиринты ответов, которые вели к ещё большему количеству вопросов.
Инфоядра пылали в созвездиях соединённых нейронных сетей, словно новорождённые солнца. “Сперанца” находилась в постоянном диалоге сама с собой, обучаясь и развиваясь с каждым новым решением.
Эвристика в самом чистом значении этого слова.
Любая парадигма масштабируемого времени, начиная от космического дня и заканчивая сжатием универсальной истории до одного часа, была абсолютно неспособна охватить бесконечный объём инфопространства. Его тайны возвращались к вырубленным из обнажённых рекой скальных пород первым каменным инструментам, и одновременно простирались в точку Омеги, Логос и Гипарксис.
И при всём том, что этот аспект “Сперанцы” являлся местом знания и понимания, он также состоял из одних метафор, намёков и сводившего с ума символизма.
Магистрали света было достаточно легко интерпретировать, но что за огромные змеиные кольца извивались и оборачивались вокруг мира, а затем возвращались и поглощали сами себя? Что за соединявшиеся спирали света, расходившиеся подобно ветвям гигантского дерева, корни которого глубоко уходили в инфопространство?
