Вершители порядка (СИ) - Кирнос Степан Витальевич (читаем книги .txt) 📗
— Проклятье, — выругался я.
— Благодаря тебе она в таком состоянии, а не отправилась в загробный мир, — успокаивает меня апотекарий, положив ладонь на плечо и протянув какой-то бутылёк красного, который я тут же выхватил и приложился губами к краю сосуда, опустошив его; в мгновение ока по моей глотке протекла горькая жидкость, от которой у меня перехватило горло и возникла тошнота.
— Сп-спасибо, — сказал я, чувствуя, что левая рука медленно «прощается» с болью, но я всё ещё не могу ей нормально шевелить, она ослабла, и чтобы хотя бы согнуть её в локте, мне приходится приложить неимоверные усилия. — И что же будет теперь?
— А что? Мы займёмся ей. Можешь не беспокоиться, — успокаивает меня апотекарий. — Молись, за её здравие.
«Ох, Лишари, как же печально… как же всё вышло по-идиотски», — горестно подумал я и при виде такой беспомощной, со сокрытыми веками и беспомощной Лишари у меня готовы слёзы на глаза навернуться, но я держу себя. Как мне бы хотелось сделать что-то, что выведет её из этого состояния, но я не могу. Накатившее чувство беспомощности неприятной змеёй свернулось у сердца.
Сглотнув, я убрал от неё свой взгляд, только сотворив короткую молитву шёпотом:
— Всевышний, помоги ей. Прошу тебя, прошу… пускай я и погибну, но пусть она живёт.
Я покинул комнату, где тихо раздаётся сухой треск от камина, у стен расставлены кровати с зелёной постелью и иду в сторону выхода. Оказавшись в непросторном проходе я иду по тёмному коридору, пока не достиг лестницы, ведущей вниз. Спустившись я оказался в Святилище, где меня уже ждут. Я оказался у огромной статуи одного из Рождённых Светом — Мальфаса, который представлен высоким воином в доспехах и плащом, держащим левой рукой цепь, а правую простерев вперёд. Дальше я вижу скамьи и ковры красно-золотистой расцветки.
Ностальгическая мысль возникла в голове. Тут меня посвящали, тут я говорил клятву, которую ранее предал. Но какое сейчас до этого дела? До моих ушей донёсся тяжёлый голос Арантеаля, который что-то пытается донести:
— Он сейчас мне нужен, как свидетель, Велисарий. Ты не можешь его забрать.
— Арантеаль, хочу напомнить тебе, что у нас сейчас война началась. Солнечный берег отбил все высадки, а вот в пустыне у нас полный капец. Мне нужны все бойцы, — громко и грозно говорит Велисарий. — К тому же, это мой боец.
— Пусть он сам и решит, — показав на меня сказал Великий магистр.
Как же я хотел бы присоединиться к войне с Неримом, если бы не нападение на Лишари и рука. Я подхожу и вижу, что Велисарий со снисхождением и негодованием смотрит на меня, нахмурив брови.
— Этьен, ты нам нужен, — на меня взглянул Арантеаль. — Ты как свидетель нападения, должен дать показания.
— Этьен, вспомни о главном долге перед родиной, — оппонирует Велисарий, так и не снимавший свой доспех, — Нерим наступает по всем фронтам. Нам нужен каждый боец.
— Господин Велисарий, — я еле как поднял левую руку, которая осунулась и похудела, попытался сжать пальцы в кулак, но не смог — конечность практически не слушается меня. — Друг, ты видишь.
— Понимаю, — выдохнул Велисарий и положил мягко мне руку на плечо. — Ладно, ты поправляйся.
— Господин Арантеаль, — я обернулся к седовласому хранителю. — Но свидетелем я тоже не буду…, - я подготовился, чтобы выдать задуманное. — Дайте мне принять участие в расследовании нападения. Прошу вас, — взмолился я. — В Ордене завёлся предатель, которого необходимо найти.
— Предатель… ты прав. Я уже распорядился поставить стражу для Лишари. Мы никого к ней не пропустим без согласования со мной.
— Хорошо, что вы так поступаете, — нервно говорю я. — Но что со следствием? Я прошу вас дать мне участвовать в расследовании.
— Нужно ли, — задумался Арантеаль. — Сейчас и так достаточно стражников поставлено на поиски убийц.
— Прошу вас, — я буквально требую. — Арантеаль, это необходимо сделать.
— А я согласен с Этьеном, — сказал Велисарий. — Пока мои ребята занимаются обороной и подготовкой солдат, он бы порыскал по городу.
— Хорошо, — согласился Арантеаль, — я постановлю о создании оперативной группы. Только во главе её встанет бывший глава розыска преступников — Аксандер Дабр’Кин. Всё, у нас так мало времени. Встретесь с ним на месте происшествия.
«Что ж, сейчас это единственное, что я могу сделать», — хоть немного успокоил я себя… но чувство вины и безысходности продолжает меня съедать. Я, пустым взглядом вижу, как уходят Арантеаль и Велисарий — один, чтобы остановить апокалипсис, а второй на войну; вижу, как на меня с жалостью смотрят послушники и некоторые магистры, пришедшие сюда помолиться.
— О, Си’Ра, Этен, — я откликнулся на неправильно выговоренное своё имя, слева от меня стоит чуть выше среднего худая девушка, с чёрным стриженным волосом, овальными чертами лица и немного загорелая — это Калия, бывшая послушница Ордена, а ныне — хранитель. — Я сочувствую. То, что произошло с Лишари это очень горько.
— Спасибо.
— Это без сомнения, хороший поступок, — сдавленно отвердит Калия. — Знаешь, говорят, на месте преступления была найдена светопыль.
— Ох… она ведь не могла принадлежать Лишари.
— Понимаю. Просто большинство торговли светопылью держит Ралата. Они иногда оставляют свои посылки вдалеке от города, чтобы не было конфликтов со стражей. Я помню даже видела какой-то ящик в Шепчущем лесу.
— Спасибо, Калия, — в благодарности я немного поклонился. — Я у тебя в долгу.
После этого мы попрощались, и я отправился на следствие, только прихватив из своих вещей меч, сумку с документами и «громыхатель», как я называю иногда изобретение Гаспара. Спустя полчаса я оказался на месте преступления — в таверне Танцующий кочевник, где меня уже ждёт стражник в комнате, которую снимала Лишари, — облачённый в привычный для здешней армии табард красного цвета с белым львом на груди, чуть полноватый мужичина среднего роста. Полноватое лицо обросло седой щетиной, на носу имеется царапина, а в голубых глазах до сих пор можно увидеть блеск по пристрастию к делу. Так же с ним ещё двое стражников Арка, присланных в помощь.
— Ну здравствуй, — протянул он мне ладонь, которой заключил мою в крепкое рукопожатие. — Это ты рвался нам помогать?
— Да, мессир. Дело возбудили?
— Да. Арантеаль постановил о возбуждении преследования. У нас от Святого ордена полный карт-бланш действий. Как-звать-то тебя?
— Этьен, мессир Аксандер.
— Хорошо, — он показал мне рукой на тех двух стражников. — Они уже провели опрос посетителей таверны. Всё как всегда, пьяный люд особо ничего не видел и не слышал. Только зафиксировали, что как только сюда ворвался эндералец, спасший ту девушку, из комнаты вышли две подозрительные фигуры.
— И даже держатель таверны ничего дельного не рассказал?
— Да говорил, какой-то смуглый парень… не более того.
— Хм, как обычно, — фыркнул я. — С каких следственных действий начнём? Осмотр?
— Да, а с чего ты ещё хочешь? — усмехнулся Аксандер. — Доставай бумажки, будем записи вести.
Я правой рукой открыл сумку и достал из неё несколько листов пергамента. Быстро разлиновал и приготовился писать, положив лист на стол, внимательно смотря за всеми действиями Аксандера, описывая место совершения преступления и фиксируя его каждую деталь.
Он подошёл к кровати, измазанной в крови и склонился над ней. Затем он приблизился к выкинутому мной клинку и разглядел его,
— Меч… пирийский, — он махнул рукой. — Стража, возьмите его, как улику. Сравнить бы его с порезом на теле, но один герой все заживил на коже жертвы.
Ребята подсуетились и быстро упаковали его в такой-то тканевый мешок. Затем Аксандер переместился в смежную комнату, мгновенно припав к столику с двумя бокалами и едой, тут же став комментировать:
— Зафиксируй в протоколе, что тут есть стол, накрытый для двух персон. Видимо, она встречалась здесь ещё с кем-то, — он снова зовёт стражников и приказывает им, чтобы они убрали продукты в тканевые мешки. — Скорее всего, её отравили тут, а потом она пошла в ту комнату… её попытались убить с помощью меча. Но зачем с неё сняли одежду?
