Диверсант - Шаргородский Григорий Константинович (чтение книг .TXT) 📗
Прямой путь нам был недоступен не только из-за толстой решетки, закрывающей арку во внутренней стене: для нашего плана предпочтительнее проход через закрытые помещения и тоннели, а не движение под открытым небом.
Пока наш маленький отряд спускался по каменным ступеням в подвал, два десятка стрелков занимали оборону на стене.
Дальше в ход пошла задуманная местными мальцами хитрость. Наш проводник с трудом задавил свой страх и вдруг громко взвыл, как одуревший от гормонов кот. По-моему, получилось не очень хорошо из-за дрожи в голосе, но, как показали дальнейшие события, вполне аутентично.
Засов на двери внизу лестницы громко лязгнул, и мелькнувший на секунду луч света закрыла кряжистая фигура.
– Задолбала, тупая скотина! А ну брысь отсюда, а то я…
Договорить, что именно он сделает с котом, довольно упитанному тюремщику мы не дали – Выров завершил его монолог ударом кинжала в шею. Два напарника уже мертвого стражника только успели вскочить с топчанов и тут же рухнули обратно, заливая свои постели кровью из рассеченных хлесткими ударами казацкой шашки лиц.
Открыв тяжелый засов на противоположной от входа в дежурку двери, мы спустились в местное царство боли, страха и отчаянья.
Подвал цитадели был не только меньше, но и намного грязнее тюремных «покоев» под императорским дворцом, и я невольно по-доброму вспомнил горбуна Домо, который превратил свое хозяйство в уютный пансионат.
Здесь же имелось все разнообразие «ароматов» настоящей тюрьмы, которым мы успели «насладиться» в полной мере, пока шли по длинному проходу между двумя рядами железных и очень узких клетушек. Прихваченные в сторожке факелы давали чадное пламя, и в его неровном свете картина становилась еще непригляднее. За решетками на грязной и сырой соломе лежало десятка три оборванцев. Выяснять, кто из них политические, а кто маньяки-убийцы, у меня не было ни желания, ни времени, и мы просто прошли мимо.
В конце прохода, у каменной лестницы наверх, мое внимание все же отвлекла странная картина – последние несколько клетушек отсутствовали, оставляя свободным место, которое явно использовалось как пыточная. Несмотря на поздний час и отсутствие палачей, к столбу, вкопанному посреди площадки, был привязан один из узников. На его могучих плечах змеились кровавые рубцы от плети, а седина волос была густо сдобрена кровью. Что-то в фигуре пленника показалось знакомым, но за спиной гулко ударило, а это значило, что наша операция перешла в суперактивную фазу, поэтому все посторонние мысли моментально вылетели из головы.
Чтобы вскрыть тюремные двери с противоположной от засова стороны, я решил воспользоваться приемом из арсенала земной полиции – маленьким переносным тараном.
Задумка удалась на все сто – засов был сделан из дрянного металла, так как его просто выдавило из ушек крепления. В следующей двери от удара тарана в крепких руках двух «ящеров» весь блок запирающего устройства просто вылетел из прогнившего дерева, а что случилось с третьей преградой, я рассмотреть не успел.
Мы всей гурьбой вылетели в большое караульное помещение и столкнулись с двумя десятками воинов. Их было в два раза больше, чем нас, но тут сказалось преимущество внезапности, лучшее бронирование и выучка. Хотя какая там выучка. К моему глубокому разочарованию, «ящеры» вели себя как толпа варваров. К счастью, стоящие на карауле в переходе между казармой и тюрьмой воины бились еще хуже, за исключением десятника, но и его мы буквально задавили массой.
Выудив перепуганного мальчика из дальнего угла, мы двинулись дальше. Идти стало немного проще, потому что на стенах временами попадались спиртовые лампы. Так что факелы можно было выбросить, тем самым освободив руки.
Вслед за караулкой шла одна из восьми казарм, расположенных по периметру крепости. Длинный коридор с рядом дверей, ведущих в казарменные помещения, мы пролетели пулей, и тут в дело вступил Руг. Внешне профессор отличался от других «ящеров» только большой сумкой с ремнем через плечо. Сейчас он шел в арьергарде и щедро разбрасывал позади себя стеклянные колбы. Стекло разбивалось, а на полу и стенах коридора расползались синие пятна, тут же испаряющиеся облаками дыма.
В дело пошел первый вариант местного аналога слезоточивого газа – жутко вонючая и, возможно, ядовитая гадость. Степени ядовитости мы не проверяли, но в узких коридорах дым и без яда способен убить много вражеских бойцов. Не совсем честная война, но в данной ситуации это было меньшим злом.
Наконец-то казарменный коридор закончился, и мы, проскочив пустую столовую для солдат, выбежали во внутренний дворик у стены донжона. Свежий воздух после тюрьмы и казармы был сладостен и упоителен. Луна заливала все вокруг серебристым светом, а ночь начинала оживать. Пока еще никто не ударил в набат, и в редких криках местных обитателей слышались больше вопросительные интонации, чем встревоженные, но до объявления тревоги оставались считаные минуты, и мы не должны были их упустить.
Стена донжона выглядела в лунном свете практически монолитной, но мальчик тут же увлек нас за угол, выводя к вожделенному входу в громаду центрального здания цитадели.
Сквозь большую кухню отряд пробежал за несколько секунд, и мы буквально ввинтились в лестничную спираль, поднимающуюся к покоям господ. И вот тут легкая часть нашей прогулки закончилась. Идущий первым «ящер» выскочил с лестницы в коридор и получил арбалетный болт в руку. Увы, в отличие от черной, серая «чешуя» не смогла выдержать удара арбалетного болта. Проверять, сможет ли болт пробить усиленную грудную часть серой «чешуи», я не стал, поэтому остановил движение отряда и отправил раненого бойца вместе с мальчиком назад. За тылы мы могли пока не беспокоиться – Руг уже создал дымовую завесу и на кухне, и в нижней части винтовой лестницы. Если прислушаться, оттуда уже доносился кашель и ругань погони.
Топтаться за углом коридора было бессмысленно, так же как и рисковать бойцами, поэтому я, совершив резкий рывок, перекатился через голову – благо броня позволяла подобные акробатические этюды – вскочил на ноги и… получил сильный удар в плечо. Сразу выяснились многие нюансы: арбалетчик был очень метким парнем, а черная броня оказалась значительно крепче серого аналога, также стало понятно, что я в состоянии перепуга теряю всякое человеколюбие.
Удар в плечо развернул мое тело вокруг своей оси, но я не стал восстанавливать равновесия, а завершил разворот и рубанул клинком в слегка онемевшей руке по шее стражника, который так и не успел поднять арбалет для своей защиты. Тонкая кольчуга, свисавшая со шлема на плечи стражника, разошлась, как бумага, и шашка проскрежетала по позвоночнику стрелка. Как воин он наверняка был намного сильнее меня, но мне досталась более крутая броня – такая вот несправедливость получилась. Арбалетчик лег на пол возле своего оружия, а я свалился на четвереньки чуть дальше, перелетев по инерции через упавшее тело.
«Ящеры», не задерживаясь, перескочили через меня и с ходу выбили нужную нам дверь, вместе с телами двух стражников. Защитников господских покоев они убили, уже лежа на них сверху.
Спальни маркиза и его детей мы захватили моментально. Задержка получилась только с покоями старшего сына – шестнадцатилетний пацан успел сорвать со стены длинный кинжал, но смог лишь немного поелозить им по «чешуе», пока его не скрутили.
Жену маркиза – стройную и подозрительно молодую женщину – мы повязали еще сонной, так же как и младшего сына, а вот двухлетняя дочка подняла такой ор, что наверняка разбудила в цитадели всех, кто еще не проснулся.
Я влетел в комнату девочки, ожидая худшего, – увечье любого члена семьи сделает маркиза моим кровником до конца жизни. К счастью, причиной вопля был лишь детский испуг.
– Иди в коридор и помоги другим, – скомандовал я застывшему возле детской кроватки «ящеру».
Да уж, серый чешуйчатый монстр с мордой насекомого выглядел в глазах ребенка воплощением самых жутких кошмаров.
«Ящер» кивнул и пулей вылетел из спальни.
