Бешеный прапорщик. Части 1-18 (СИ) - Зурков Дмитрий (книги .txt) 📗
- И где бедняга сейчас?
- Вы не поверите, Денис Анатольевич, - подполковник довольно улыбается. - В десяти минутах ходьбы отсюда.
- Мама дорогая! Вот это - да!..
- Но сразу хочу предупредить, что визиты к нему запрещены, особенно для Вас. Возможно, придется его и отпускать когда-нибудь, не нужно, чтобы он связывал Вашу персону с этим местом.
- Хорошо, его раскрутили по полной? Всё рассказал?
- Пока - нет, крепким орешком оказался. Делает оловянные глаза и играет в несознанку. Мол, ваши высокоблагородия ошиблись и не за того меня принимают.
- Так, может быть, его ко мне в батальон на пару дней? Пообщаемся, посоветуемся, как сделать так, чтобы всем было хорошо...
- Экий Вы кровожадный, Денис Анатольевич. - Воронцов шутливо грозит мне пальцем. - Во-первых, в данном случае это неприемлемо по причинам политическим, возможно, придется его отпускать. А во-вторых, нам не столько нужно его официальное признание, сколько возможность получить всю информацию, которой он владеет, в том числе и по другим агентам. А так - улик против него вполне достаточно. Ни сельчане, ни родня его не признали, свой дом в Беляевке описать не смог, а самое главное, на линкоре нашли тот самый сундучок, о котором поделился воспоминаниями из вашего будущего Федор Артурович.
- Простите, что за сундучок? - Что-то это всё стало напоминать мне сказку о Кощее.
- Во время подъема "Императрицы" в каком-то загашнике рядом с погребами второй башни нашли матросский сундучок с очень необычным содержимым. Свечки, сапожный инструмент и две пары ботинок, подметки которых изготовлены из полос артиллерийского пороха. Так вот на всем этом барахле обнаружились отпечатки пальцев нашего комендора.
- Насколько я понимаю, артпорох не взрывается, а горит, соответственно, эти ботиночки хотели использовать для поджига, например, зарядов главного калибра. - Пытаюсь развить логическую цепочку.
- Да, причем, для этого необязательно даже иметь спички, достаточно сильно пошаркать подошвами по палубе. Что, кстати, полностью исключает версию случайного ремонта обуви таким материалом. И захочешь, быстро не выпрыгнешь, пятки обуглятся, пока расшнуровывать будешь... А время пока терпит, до середины декабря еще далеко. - Петр Всеславович, многозначительно улыбаясь, смотрит на меня. Ага, можно подумать, я не помню всех наших разговоров, в частности, о том, что неплохо было бы и с Григорием Ефимовичем разобраться, и его убивцев за интимные места с поличным схватить.
- Насколько я помню, там тоже рыжие и хитрые англицкие ушки торчать должны. Только вот не в курсе, что решили насчет цесаревича, кто его потом лечить будет? - Только произношу, и меня осеняет сумасшедшая идея... Которую Воронцов вполне отчетливо читает на моем лице.
- Вы думаете?!.. - Подполковник на секунду задумывается. - Нет! Темный непроверенный человек, о нем никаких данных вообще...
- Петр Всеславович, а много было известно о Распутине, когда его подводили к августейшей Фамилии? Божий старец, и - всё. Чем дед Мартьян хуже?
- Не будем пока спорить. - Собеседник дипломатично увиливает от ответа. - Сначала надо выяснить, сможет ли он заменить этого старца...
Назавтра с утра, как и планировал, поехал в батальон, дабы своим появлением создать у подчиненных ощущение вечной виноватости перед грозным ликом начальства и навести порядок, обязательно пошатнувшийся за время моего отсутствия. В смысле узнать, что новенького произошло и как это исправить. Никаких происшествий, преступлений и прочих безобразий, естественно, не было и в помине, народ упоенно занимался боевой подготовкой чтобы, как объяснил Анатоль, соответствовать высокому званию "Они". На мой недоуменный взгляд, объяснив, что с недавних пор благодаря вензелю Великой княжны Ольги Николаевны на погонах нас стали называть именно так. Правда, с разными интонациями, кто - с уважительным восхищением, а кто и с некоторой долей зависти. Которая чаще всего проявлялась у наших прикомандированных курсантов. Очередной набор на днях должен был сдавать "выпускные экзамены" и всеми силами старался не отставать от своих опекунов. Единственным вопросом, требовавшим неотложного внимания, был наконец-то переделанный под российскую колею "Неуловимый мститель", точнее, определение пункта его постоянной дислокации.
После совещания с командирами и прогулки по местам занятий Серж Оладьин, протянув оставленную ему визитку, напомнил о визите московского чиновника и я, рассудив, что не надо тянуть резину в долгий ящик, решил нанести визит господину Бартеневу - зачем-то он же искал меня? Посему трачу еще час на окончательное решение всевозможных и вероятных вопросов, затем ловлю извозчика и еду по маршруту Николаевские казармы - Красная площадь. На конечной отпускаю транспорт, предъявляю охране на воротах записку Бартенева и объясняю цель своего прибытия. После чего минут двадцать прогуливаюсь, оглядывая прилегающую территорию. Времени вполне достаточно, чтобы восхититься и проникнуться величием и грандиозностью древнего Символа Власти и не обидеться всерьез на нерасторопность местных "секьюрити". Наконец-то кто-то из могущих принимать решения принимает его, причем - правильное, и короткая прогулка в сопровождении караульного заканчивается в кабинете у того самого чиновника по особым.
При моем появлении хозяин заканчивает изучать разложенную на столе, судя по виду, уже старую и повидавшую виды карту Кремля и довольно подвижно для своего плотненького телосложения двигается навстречу.
- Здравствуйте, господин капитан! - Проницательный взгляд и доброжелательная улыбка как-то сразу располагают к собеседнику. - Сергей Петрович Бартенев, чиновник по особым поручениям Дворцового ведомства.
- Денис Анатольевич Гуров. - Представляюсь в ответ и пожимаю мягкую ладошку. - Простите, что побеспокоил своим визитом, но мне доложили, что Вы искали встречи со мной.
- Да-да, искал. Располагайтесь, прошу Вас.
Определяю шинель рядом с хозяйским пальто на вешалке, стоящей у входа. Портупею на место, кортик налево, кобуру направо, складки согнать назад,.. вроде, всё в порядке.
- Чаю не желаете? - Бартенев по прежнему улыбается, ненароком оглядывая мой дежурный "набор" на груди.
- Благодарю покорно. - Вежливо стараюсь показать, что рассиживаться сверх необходимого не намерен.
- ... Э-э-э... Скорее всего, как полагаю, по причине большой занятости по службе и личной скромности Вы отложили на неопределенный срок решение вопроса, по которому меня уполномочили связаться с Вами?.. Собственно, это не моя компетенция, но из канцелярии графа Фредерикса снеслись со мной и попросили сделать исключение. Дело в том, что по указу Государя Императора в качестве одной из наград за спасение Великой княжны Ольги Николаевны Вы должны были получить в собственность казенную недвижимость, оцененную в пятьдесят тысяч рублей золотом. И в документе значится формулировка "пока он сам за ней не обратиться".
Ну да, было что-то подобное. Но сначала было не до того, потом благополучно забылось в суматохе. Именьицем решили меня наделить? А оно мне надо?.. Да и какой из меня, нафиг, помещик? Тем более - сейчас...
- Хотел, Сергей Петрович, сначала с военными делами разобраться, а уж потом, после войны свои личные проблемы решать.
- Патриотизм Ваш весьма похвален, тем более, что подтверждается не одними только словами. Но попробуйте рассудить с другой стороны. В капитанском чине Вы имеете около двухсот рублей в месяц, уже довольно обесцененных инфляцией, и казенную квартиру. Кабинетская пенсия дает Вам еще триста рублей золотом. Ради Бога, прошу без обид за подобную бухгалтерию, я ведь стараюсь Вам во благо... Так вот, в Москве в ведении Дворцового ведомства есть особняки и дачи, подпадающие как раз под Ваши требования. На Воробьевых горах, в Измайлове, в Петровском парке, например.
- Помилуйте, Сергей Петрович, у меня достаточно хлопот с моим батальоном, плюс на носу экзамены в Академию Генерального штаба, когда мне еще и этим заниматься? Тем более, насколько я понимаю, содержание той же дачи будет обходиться в какую-то сумму...
