Выживатель - Круз Андрей "El Rojo" (книги хорошего качества .TXT) 📗
Я дал задний ход, но он успел ударить снова, лопатой, пусть уже и вскользь, угодив по стойке, а не по стеклу. Пес аж взвыл от желания прыгнуть и вцепиться зубами. Вывернув руль, я снова рванул «Чероки» вперед, боднув высоким капотом психа и завалив на столб автоматического шлагбаума. Услышал, как что-то хрустнуло, тварь дико заорала, но не от боли, как мне кажется, а от ярости, но бить машину дальше он уже не смог – упал и просто ворочался на высохшем газоне. Я снова взял разгон и на этот раз проломился через кусты с одной попытки, в какой-то момент, правда, испугавшись того, что джип застрянет, повиснет брюхом на упругих ветках.
Дизель под капотом рыкнул, машина начала резко набирать скорость, но затем я тут же ее скинул – не надо шума, лучше потише. Прорвусь, мне просто лишнего внимания привлекать не надо. Теперь просто вниз, к пляжу.
Потащил рацию, уже не из кармана, а из подсумка, утопил клавишу тангенты, начал вызывать яхту. Буквально через минуту радио откликнулось голосом сына.
– Я в порядке, все сделал, что хотел, возвращаюсь на лодку, будьте готовы.
Ну вот, уже лучше, уже мне спокойней, а про них – жену и двоих детей, ждущих меня сейчас на яхте, я уже и не говорю.
Дорога вниз, Пасео-де-Гольф, слева лунки гольф-клуба «Санта-Мария», в песчаном бункере возле одной из них вижу два обглоданных и растащенных трупа. «Клаб-хаус», в котором когда-то был модный ресторан только для членов клуба, сгорел дотла, у обуглившейся стены остатки взорвавшегося пропанового танка. У ворот клуба на меня вроде бы кинулись еще два психа, взрослый и ребенок, но отвернули обратно – сообразили, что не догнать, и солнце опять же загнало в укрытие. Круговое движение, по которому я проехал с нарушением, прямой отрезок возле реликтового кедровника, торговый центр, мост через забитое мертвой пробкой из машин шоссе – мне на него не надо, к счастью.
Голос Майка в рации:
– Когда подавать лодку?
– Через пару минут буду на пляже. Там тихо?
– Ни души, психи не выходят.
Хорошо. Это очень хорошо. Последний рывок остался, последняя перегрузка. И дальше по плану. Выживем. Мы – выживем.
Брошенные машины, башня отеля «Дон Карлос», навес над стоянкой, под которым я увидел еще нескольких психов и прибавил ходу. Один было погнался, но сразу отстал, вернулся в тень. Вход в пляжный клуб «Никки Бич», в котором поперек застрял белый развозной фургон, площадка перед рестораном, песок под колесами машины, по которому она слегка начала подплывать, силуэт яхты на блестящей голубой воде в отдалении и резиновый белый «Зодиак», торопящийся к берегу.
Все, добрался, дело почти сделано. Разворот, затем «Чероки» сдал задом к самой воде. Задние колеса начали понемногу погружаться в мокрый песок, но это уже неважно, машина свое дело сделала и отсюда никуда уже не поедет. Никогда.
С карабином у плеча я выбрался из кабины, огляделся, но никаких угроз не увидел. Солнце раскалило пляжный песок до легкого марева над ним, вытянувшиеся вдоль пляжа «фронт-лайн» дома таращились на меня пустыми окнами.
Пес выскочил следом за мной через водительскую дверь, завертелся радостно под ногами, словно пытаясь уверить меня в том, что здесь ничего не угрожает и он свое дело сделал. Какое? Не знаю, но похоже, что он решил считать меня хозяином, не выдерживает его собачья натура такого дикого бесхозного существования.
Только вот вопрос: а мне что с ним делать?
– Все нормально прошло? – спросил с подошедшей лодки Майк.
– Более или менее. Но что планировал – сделал.
– Отлично.
Пластиковое днище лодки, оседлав небольшую волну, ткнулось в песок, и я, плюнув на залитую соленой водой обувь, забежал глубже и подтянул лодку дальше.
– Можем грузить, хотя не уверен, что за один раз все перевезем.
– А это кто? – Майк показал на пса, выбираясь из «Зодиака» и придерживая рукой заткнутый за пояс длинный револьвер.
– Не знаю, он сам ко мне прибился, – покачал я головой. – Черт знает, что мне с ним делать.
Пес, к слову, к воде не рвался, это было заметно. И волны ему не нравились. Он стоял поодаль, и выражение морды его было озадаченным. Насчет моей морды не скажу, но меня этот случайный компаньон озадачивал еще больше.
Сумки перегрузили быстро, после чего Майк отплыл с ними обратно к яхте. Для меня веса и грузоподъемности уже не хватило, так что они там лодку разгрузят, и затем он вернется за мной. Но амстафф этого не знал и, похоже, решил, что я остаюсь с ним. По крайней мере, он оживился и заскакал по песку совершенно по-щенячьи, крутясь на месте и всячески выражая восторг. А я просто смотрел на него и думал о том, что взять я его не могу. Потому что он явно побаивается воды, потому что мне нечем его кормить, мне негде его держать, ему не будет места для прогулок на небольшой, в сущности, яхте, и я ничего не знаю о собаках, а о бойцовых собаках в особенности. И я им не доверяю.
– Не выйдет у нас с тобой ни хрена, – сказал я ему, когда лодка вернулась за мной. – Не выйдет. Так что будь здоров, пообщались – и хватит.
Пес явно не понимал, что происходит, и смотрел на меня то с надеждой, то в растерянности. Смотрел, когда я перебирался в лодку, смотрел тогда, когда она, отвалив от берега, развернулась на моторе и быстро пошла в сторону яхты, выбивая облачка брызг из мелкой прибрежной волны. И даже когда на яхте поднимали грот, я смотрел на него, а он в отчаянии метался по берегу, только теперь осознав, что никакого хозяина у него так и не появилось. Так, временный и случайный попутчик, не более.
Любые поступки влекут за собой бесконечные цепочки последствий. Некоторые последствия каких-то поступков мы не замечаем, потому что они и составляют течение нашей жизни, а некоторые вдруг проявляют себя ясно и четко, как бы говоря тебе, что ты или выиграл джекпот, или крупно проиграл.
В тот день, когда я, страшно поругавшись с женой, купил яхту, состоялся такой поступок с последствиями. Нет, что-то мореплавающее она тоже хотела, раз уж мы жили на берегу Средиземки, но вовсе не «Одиссея» длиной в сорок один фут и стоимостью за сто тысяч евро, да и то потому, что выкуплена у банка. Она хотела моторку, например, на которой можно было прокатиться пару часов с детьми и которую хранить в марине дешево и не накладно. А я, можно сказать, осуществил мечту своего детства.
Нет, не совсем так. Мечтой была яхта моторная, белая и красивая, с темными окнами, из тех, что любят снимать в рекламе, и мечтал я о такой много лет, до тех пор, пока мои мечты прибоем не разбились о скалу по имени Майк Робертс.
О Майке надо сказать отдельно. Это такой веселый старикан, с которым сначала познакомилась жена, в спортзале. Он был высок, худ, жилист, лысоват, вежлив, воспитан, обаятелен и вообще дядька хоть куда. Потом жена как-то представила его мне, когда мы встретили его вечером в одном из местных баров. Мы разговорились, и как-то так выяснилось, что у нас с ним оказалось много общих интересов. Например, Майк любил стрелять, но понятия не имел, что может легально владеть оружием в Испании. Через пару дней после нашего знакомства я повез его в стрелковый клуб, где он оформил первоначальные бумаги, потом мы начали ездить стрелять вместе, из моего оружия, а уже потом, когда Майку почтой пришла карточка Licencia de Armas, он и купил тот самый длинный «смит-вессон», что висел у него на поясе. И который, к слову, спас ему жизнь.
И вот с этим самым Майком я поделился своей идеей о покупке лодки. А Майк поднял меня на смех:
– Ты собираешься возить траву из Марокко? Если нет, то зачем тебе лодка?
– Ну… плавать на ней куда-нибудь с семьей.
– Если ты будешь на ней «плавать», – продолжил Майк иронично, – то очень недалеко, потому что стоимость горючего будет приводить тебя в восхищение. Немного шуму и вони от солярного дыма, и у тебя будет возможность постоять на якоре где-то напротив Эстепоны, куда на машине ехать двадцать минут.
– Тридцать.
