Вакуум (СИ) - Македонов Дмитрий (книги онлайн полностью TXT, FB2) 📗
— Разве всё закончилось? Мы ж ещё живы.
— «Ещё» — вот ключевое слово. Мы идём по темноте, будто мыши. Может, кот уже учуял нас? Думаешь, не следует подводить итоги, пока нас не сожрали?
— Может, ты и прав…
Что-то упало позади них с шумным эхом.
— Что это было? — испугался Разум.
— Не обосрись, Миха. Это я. Какая-то железка попалась.
Разумовский выдохнул и пошел дальше.
— Ну так что?
— Я размышлял о смерти. Гибель от неизвестно чего в полной темноте не было исключением. Так что я вполне готов.
— А я вот нет. Никогда об этом не думал и сейчас жалею.
— Ты не замечаешь? — вдруг перевёл тему Гефест.
— Чего?
— Светлее стало. Будто всё вокруг не чёрное, а тёмно-синее.
Разум всмотрелся в темноту и действительно заметил больше прежнего и даже противоположную стену.
— Ты прав.
— Давай заткнёмся. Вдруг майор не так далеко.
Вскоре появилась развилка. Свет исходил с правой стороны — Разумовский глянул за угол, где коридор шёл такой же длинной змеёй, но некоторые настенные лампы не были отключены: они испускали слабый, но стойкий свет. Левее же оказалась такая же темная стена, что и позади них.
— Может зря мы ребят в вентиляцию засунули? — спросил Гефест.
— Не знаю. — Разум не сводил взгляда с освещённого коридора. — Может, это им повезло. Может, не повезло каждому из нас.
— Ладно. И куда пойдём?
— А сам-то как думаешь?
Они повернули налево, в освещённую часть тоннелей.
Когда друзья повернули прямо навстречу майору, ещё не догадываясь об этом, Владимир в объективе камеры увидел белое пятно. Сначала маленькое, но увеличивающиеся по мере приближения. Он отвёл экран от глаз. Впереди, метрах в пятидесяти, белел прямоугольник света. Решётка вентиляции. Сержант сказал о ней товарищам, и они все ускорились. До этого, ползая по шахте, они сделали один вынужденный поворот налево, потому что путь вперёд преграждали лопасти, циркулировавшие воздух. Насколько Владимир мог понять, исходя из скудного запаса сведений о строении комплекса, они приближались к подземельям Главного корпуса.
По мере того, как прямоугольник становился всё шире, дышать получалось всё тяжелее. У сержанта проскользнула страшная мысль: что, если воздух впереди отсутствует? Вдруг циркуляция кислорода оборвалась на одном из уровней института? Тогда придётся возвращаться и вновь ползти по тёмным узким тоннелям. Владимир, если б верил в бога, взмолился бы ему о помощи, а так приходилось надеяться только на удачу.
— Скоро там? — спросил Георгий. — Меня эти стены с ума сводят.
За время пути голос медика окреп, что не могло не радовать Владимира.
— Уже вот-вот.
И действительно, они проползли последние пару метров, и сержант коснулся решетки шахты. Из помещения снаружи исходил белый-белый свет откуда-то сверху. Потолков сержант пока не видел, но видел другие ходы из освещённого помещения. Судя по всему, перед ним оказался холл какого-то помещения — отовсюду уходили в темноту коридоры, а впереди, на небольшом удалении, метров в пяти, стояли массивные гермоворота с характерными желтыми стрелками вдоль корпуса.
Владимир взялся за решётку и с силой толкнул её. Не поддалась. Вновь и вновь он бил по решётке, создавая страшное эхо, расходящиеся по всей вентиляции. Затем в голову пришла идея. Сержант сосредоточился, закрыл глаза и мысленно попросил призрака помочь ему. Ответа и не последовало, но винтики решётки начали откручиваться, да так быстро, что сержант понять не мог, как парень со своим незначительным запасом сил так ловко управился с проржавевшими болтами.
Когда упал третий винтик, Владимир уже сам докрутил четвёртый, высунувшись из шахты. Решётка полетела вниз, но сержант перехватил её и медленно поставил на пол — благо отделяло их не более полутора метров.
Сержант выбрался из вентиляции. Быстро осмотрелся по сторонам: по три прохода слева и справа. И того шесть. Два широких и четыре узких. Куда ведут — непонятно, даже никаких разметок нет. Рядом с шахтой вентиляции оказалась открытая металлическая дверь. Владимир помог Олесе выбраться, но Георгий от помощи отказался. Взгляд медика прояснился, движения вновь ускорились. Видимо, шок от произошедшего рассеялся, уступив место антипатии.
— И куда теперь? — спросил он.
— Не знаю. Но, скорее всего, эти ворота и есть выход.
Предположив, что за дверьми может найтись пульт управления гермоворотами, Владимир медленно приоткрыл дверь в маленькое помещение.
В стенах не единого окошка или проёма, кроме узкой вытяжки. Слева Владимир прикоснулся неподвижного рычага на длинном, покрытом кнопками столе и разглядел офисный стул, шкаф с подписанными ячейками и истлевшую документацию.
— Может, немного отдохнём? — обратилась к ним Олеся. — У меня мышцы аж сводит.
Она глубоко дышала, ощущая прилив прохлады. В вентиляции циркулировал тёплый (не ясно почему) воздух, так что троица успела пропотеть и надышаться горячей пыли.
— Да. Ладно, думаю, здесь безопасно. — он вышел из коморки. — Вы можете оставаться пока здесь, а я узнаю, куда нам идти.
Олеся пропала во тьме комнаты, где уселась в дальний угол. Медик же спросил:
— Тебе камера нужна?
— Сейчас навряд ли. А что?
— Я заметил кучу бумаг в этой будке. Хочу найти что-нибудь стоящее.
— Конечно. — сержант выдал ему камеру, и Георгий ушел.
Он не понял, зачем медику разглядывать никому не нужные бумаги, но догадывался, что его мозг просто хотел отвлечься и занять себя глупой монотонной работой. И пусть. Так гораздо лучше.
Оказавшись наедине с гудящей лампой на высоком потолке, Владимир закрыл глаза, отправляя призраку просьбу за просьбой. Куда идти и как. В какую сторону повернуть, что делать. Можно ли открыть эти ворота и так далее. Пока ответ оставался один.
Надо подумать. Попросить других помочь.
Кто эти другие, Владимир пока не знал. Так, между шестью проходами он простоял с десяток минут. Стоял, словно на ладони, но об угрозах его пока не предупреждали.
Что ж, решил он наконец, остаётся только ждать и слушать.
Слушать не только внутренний голос, но и внешние звуки. Что угодно и когда угодно могло оказаться поблизости, да так стремительно, что ни один призрак не успеет предупредить. Ведь они тоже люди.
Владимир зашел в коморку. Олеся сидела у стены, прислонив колени к груди. Георгий же рассматривал какой-то журнал в красном переплёте, медленно перелистывая страницы.
— Нашел что-нибудь? — спросил Владимир.
— Только лишь последнюю записанную дату. Шестнадцатое сентября двадцать седьмого года. Запись велась ежедневно, так что, скорее всего, катастрофа произошла сразу после.
— Ладно. — Владимир оставил за собой дверь приоткрытой, чтобы немного рассеять тьму.
Сержант уселся под обесточенном пультом и закрыл глаза.
— Ничего твои друзья не сказали? — Георгий присел рядом с ним.
— Ничего. Но это ненадолго.
Медик кивнул.
— Панель не работает, уж не знаю, за что она отвечает. Видимо, резервный источник к ней не подключён. — он повертел в руках камеру. — Почти разрядилась… Да и ничего полезного нет. Держи, изучай. Только подключи к проводу.
Он притянул ладонь и забрал камеру.
Найдя нужный провод под кителем, Владимир подключил его к камере. На экранчике загорелся зелёный значок зарядки. Сержант вдруг подумал, что в камере могут быть важные сведения: вдруг именно ради них капитан и оставил камеру, а не только из-за ночного зрения, которым так и не успел воспользоваться. Он нашел кнопку воспроизведения, нажал на неё. Поскольку Владимир по ходу пути ничего не записывал, а только держал камеру в нужном режиме, ему открылась та запись, которую прослушал капитан. Но сержант решил начинать не с неё: он вдруг вспомнил про ту карту памяти, что нашел в коворкинге. Он порылся в пустом подсумке и нашёл её. Вытащив старую карту, он поставил новую. Из двухсот двадцати фрагментов сразу же открылся первый. Владимир глянул на безутешных товарищей и нажал на пуск.
