Fallout: Equestria (ЛП) - "Kkat" (книги бесплатно полные версии .txt) 📗

— Погоди-ка, — сказал Каламити. — Мы уже знали, что синие могут становиться невидимыми, но ни разу не видели, чтоб они делали других аликорнов невидимками.

— Они учатся, — сказала я с не меньшим удивлением. — Развиваются.

— Они ещё даже не начали осознавать свой потенциал, — округлила глаза Вельвет во внезапном понимании.

Какой-то момент мы просто стояли в тишине, переваривая увиденное. Потом, один за другим, мы отправились назад, к хижине Зекоры. Привязанный к земле Каламити медленно брёл возле возглавлявшей нас Вельвет.

— Литлпип?

Это был Лайфблум. Он отстал, и, судя по его голосу, хотел поговорить со мной.

— Да?

— Я думал о том, как ты сказала, что знаешь, как разобраться с продуктовым кризисом, — начал он. — Существует мегазаклинание производства пищи, не так ли?

Что? Как он?..

— Это единственное разумное объяснение.

Я не рассказывала это никому, кроме Хомэйдж, и то я нарушила клятву, данную Спайку только потому, что она должна была быть одним из Носителей Элементов. Я не посмела рассказать даже Красному Глазу.

— Или, может, очищающее от яда мегазаклинание, — предположил он. — Если бы ты обеззаразила ферму «Сладкое Яблоко», ты бы накормила многих пони. Конечно, этого и близко бы не хватило, но это было бы неплохим началом.

Общество Сумерек. Конечно. У них был доступ ко многим исследованиям Твайлайт Спаркл, включая некоторые из заклинаний, связанных с Садами Эквестрии.

— Что-то типа того, — призналась я, пытаясь говорить как можно более расплывчато, чтобы не выдать самый ценный секрет Спайка и всей Эквестрии. — Да.

— Мне бы хотелось его увидеть, — ответил он.

— Нет, — отрезала я и сразу же объяснила: — Это не моё место, чтобы я могла его показать. Оно принадлежит кое-кому другому. И оно охраняется.

— Оу, — ответил он кратко.

Я пошла дальше, но он остановил меня:

— Ты же не планируешь просто отключить Проект Одного Пегаса, правда? — Он серьёзно посмотрел на меня, немного подняв голос. — Ты же не планируешь возвращаться, верно?

Неужели это было так очевидно?

— Половина меня хочет обнять тебя и назвать моим героем за то, что ты собираешься сделать, — сказал Лайфблум. — Но другая моя половина хочет тебя вырубить и держать парализованной, пока я не доставлю тебя к Хомэйдж, чтобы она могла впихнуть в тебя немного здравого смысла.

Я почти хотела, чтобы он так и сделал. Было бы намного легче, если бы этот выбор был сделан за меня.

— Кто-то должен там остаться, — объяснила я ему. — Единственный способ заставить Анклав прекратить уничтожать любого, кто мог бы захватить управление Центральным Узлом — это захватить его. И не просто на какое-то время.

Лайфблум хохотнул.

— Ну, может, я сейчас думаю своей дружбой, но ты подумала, что от этого будет с Хомэйдж? — Потом грубо: — Она уже потеряла Джоукблу. Как ты думаешь, что это с ней сделает?

Моё сердце схватило болью.

— Это её уничтожит! — топнул Лайфблум.

Я повернулась к нему, моё лицо скрутилось в ужасающей гримасе из-за того, что моё чувство утраты вылилось в отвращение к самой себе.

— Я знаю. — Я ощутила первую из многих слёз. Я смотрела ему в глаза, моё зрение становилось расплывчатым от жжения. — Но что если я не сделаю этого? Если я эгоистично поставлю нас двоих выше всей пустоши и оставлю Эквестрию страдать из-за этого?

Я ответила за него:

— Она потеряет свою веру в героев, может, даже в саму битву на Светлой Стороне. И она будет винить саму себя за это.

Лайфблум выглядел поражённым.

— Я не собираюсь предавать её принципы и причину, почему она любит меня, только для того, чтобы сохранить её. — Мои слова были тверды и остры, слово нож. — Это бы тоже уничтожило её. Это бы сделало ей ещё хуже.

Да, своим выбором я предавала Хомэйдж. Но другой вариант был бы ещё более ужасным предательством.

— Хомейдж заслуживает лучшего. — И я теряла кого-то, кого я никогда не заслуживала.

Лайфблум сглотнул и стыдливо отвернулся.

Я мрачно нахмурилась:

— Кроме того, я могу протащить только одну пони внутрь. Саму себя. И я должна быть заперта в этой машине, погружена в искусственную кому, чтобы управлять ей. —  Я посмотрела на испорченные дымом облака, видневшиеся сквозь кроны деревьев. — Мне нужно проанализировать башни и пегасьи небесные фермы. Отключить только определённые башни. И простым щелчком выключателя мне этого не сделать.

Лайфблум переваривал это какое-то время. Он был настолько тихим, что я думала, он уже никогда не заговорит. Я чуть не отшатнулась, заметив адского пса, ожидавшего Каламити и Вельвет Ремеди в дверях хижины Зекоры.

— Мы должны поступать как лучше, так ведь? — спросил он тихим голосом. — Ты права. И была права, — продолжил он, обретя чуть больше силы в голосе. — Мы почти ничего не сделали, чтобы помочь. Общество Сумерек. Мы сидели в стороне, накапливая свои секреты, говоря себе... чёрт, да мы прямо Анклав в миниатюре.

Я оглянулась на нашего белого единорога с красно-розовой гривой. Лайфблум, поникнув, смотрел на землю.

— Даже то, что я присоединился к вам… Едва ли это что-то большее, чем жалкая попытка создать видимость бурной деятельности…

В дверях хижины Зекоры кибер-пёс держал мою не выпитую Спаркл~Колу-Рад перед мордой Каламити.

— Мы едва ли заслуживаем имя, которое носим. — Лайфблум поднял глаза, на них были слёзы, так же, как и на моих. — Мы должны поступать как лучше. Мы обязаны. Ты и Хомэйдж... Вы сделали так много. Чёрт, да ты жертвуешь собой ради всех нас.

Он примолк, как будто не зная, что говорить дальше.

Я лишь кивнула, развернулась к нему хвостом и побрела прочь. Несмотря на то, что моё сердце как будто пропустили через блендер, разговор принёс хорошие результаты. Мне было необходимо, чтобы Лайфблум думал так. У меня был план. И без Хомэйдж он был единственным, кто мог бы убедить Общество Сумерек выполнить их часть.

* * *

Сегодня:

Древняя ритуальная камера в Башне Тенпони ожила, впервые за последние двести лет. Более двух веков назад мегазаклинание, известное как "Селестия Один", было активировано. Пони внутри этой камеры не заметили, как был уничтожен город снаружи, собираясь обрушить всю силу Солнца на острова зебр и прибрежные районы, где, по мнению эквестрийских пони, находились зебринские стартовые площадки и большая часть ракет дальнего действия с мегазаклинаниями. Когда эту камеру использовали в последний раз, целые острова погрузились обратно в кипящий океан.

Атака началась примерно за полчаса до того, как пегасы заперли солнце.

И сейчас солнечный свет снова лился по искусственной трубе, через нишу с многогранными зеркалами, которые ловили и отражали пучки солнечного света, солнца Селестии, пересылая их дальше, в выцветшую, белую камеру ниже, превращая ритуальную камеру в монохромный калейдоскоп из осколков света и тени.

Цепочка пони в робах побрела в камеру. Впереди всех шёл старший, коричневый единорог в яблоках. За ним шёл белый жеребец помоложе, с торчавшими из-под капюшона завитками красно-розовой гривы.

Согласно плану, все шли по своим местам, отмеченным на запутанной мистической мозаике из полированных белых плиток. Несмотря на то, что ни один из них никогда ранее не творил мегазаклинания (а некоторые и представить себе не могли, что им при жизни представится такая возможность), все знали, что нужно делать. Это было то, что они репетировали много раз, зазубривали. Но в этот раз... они могли чувствовать заряженный воздух. В этот раз всё было по-настоящему.

Они смотрели друг на друга. Некоторые стучали копытами по мозаичным плиткам и нерешительно ржали, до сих пор не уверенные, поступают ли они сейчас правильно...

* * *

Два дня назад:

Я максимально сосредоточилась. В этот раз была моя очередь тащить Каламити над верхушками деревьев Вечнодикого леса. Мы отправились отыскать «Черепаху», и я собиралась левитировать её вместе с нами к хижине Зекоры, единственному безопасному месту, где мы могли спокойно поработать над ней.