Город Бессмертных. Трилогия (СИ) - Дессан Даниэль (книги без регистрации .txt) 📗
— Это — подло! — воскликнула Лисси. — Отвратительно, низко и подло! Твой меч он хотя бы видел, а так…
— …А так он спокойно уснул и сейчас находится во власти грез. Когда-нибудь и ты будешь решать, как распорядиться чужой жизнью. Увы, я предчувствую, что тебе предстоит делать это чаще, чем хотелось бы. И вот тогда ты обретешь право судить меня. Но не раньше.
— Я согласен с девочкой, — заявил Тангор. — Лучше отнять жизнь сталью, чем исподтишка подпоить отравой.
— Это оттого, что тебе не доводилось пробовать ни меча, ни яда, — жестко возразил Эннареон.
— А ты, значит, испытал все, и мы сейчас разговариваем с живым мертвецом? — в тон ему ответил гном.
— Мне довелось испытать больше, чем ты когда-либо сможешь представить! — отрезал эльф.
— Эннареон прав, — неожиданно вклинилась в разговор Альрин. — Прав дважды. Первый раз — когда убеждал, что наша безопасность важнее, чем жизнь одного незнакомого человека. Второй — когда дал ему возможность умереть достойно, без страха перед мечом. Поехали уже! А то уж больно безмятежно выглядит это место. Так и кажется, что бедняга Балик сейчас откроет дверь и позовет на десерт…
— Он проснется не раньше, чем через месяц, — пожал плечами Эннареон.
Все снова уставились на него.
— Так… Я окончательно запуталась, — чародейка потрясла головой, словно желая привести мысли в порядок. — “Медовый сон” — смертельная отрава, разве нет?
— Без сомнения. То есть, противоядие, конечно, существует, но если его не окажется под рукой…
— Тогда объясни мне, — перебила его Альрин, — причем тут “месяц?”
— Я дал ему не “Медовый сон”, — развел руками эльф. — Понятия не имею, почему в вашем университете рассказывают лишь об одном из девяти зелий на основе яснолиста.
— Так какого ж рожна ты тут комедию ломаешь? — взревел Тангор. — Давно по башке не получал?!
— Не сердитесь, — успокаивающе проговорил Эннареон. — Я давно хотел узнать, насколько вы мне верите. Поддержите ли меня, вопреки всему, если однажды выяснится, что я — намного страшнее, чем кажусь.
— Нет, чтобы понять эту логику, надо было родиться эльфом, — пробормотал Эллагир. — Бред какой-то! Надеюсь, ты не станешь кого-нибудь убивать по-настоящему, только чтобы выяснить, как мы к этому отнесемся.
— Не стану, — совершенно серьезно подтвердил Эннареон. — Надо было родиться человеком, чтобы придумать такое!
Он усмехнулся одними уголками губ и первым выехал за ворота.
Миновало несколько похожих друг на друга дней с тех пор, как спутники покинули злополучный дом Балика. Наученные горьким опытом блужданий по Тоддмерской равнине, каждые несколько часов они проверяли верность направления, используя все доступные ориентиры и приметы.
Раз за разом эльф с чародеем возвращались к разговору о том, как могло случиться, что оба так здорово ошиблись, читая звездное небо. Чем больше Эннареон думал об этом, тем больше беспокоился. “То, что облака каждую ночь так неудачно для нас прикрывали созвездия, — это слишком невероятное совпадение” — размышлял эльф невесело.
— Я боюсь таких совпадений, и не верю им, — признался он однажды Эллагиру, устраиваясь на ночлег.
— Давным-давно был такой мудрец, Галлар, придумавший интересное учение, — зевнул чародей. — Все события в мире, по его мнению, заключены в воображаемые цепи, протянутые из начала бытия в его конец. Поначалу эти цепи тянутся, не пересекаясь, но безупречных прямых линий в мире нет, и рано или поздно они начинают задевать друг друга, цепляться и перекручиваться, сплетаться в узлы. Чем крупнее и сложнее узел — тем невероятнее событие, случающееся на этом “перекрестке…” Жалко, что Альрин спит. Ее объяснение было бы лучше, — прибавил Эллагир с ноткой зависти в голосе. — Она на всех лекциях старательно слушала профессоров. Или, по крайней мере, делала вид.
— Лучше бы пожалел, что Альрин проснулась, — послышался в темноте недовольный голос волшебницы. — Я понимаю: мужчины спорят об устройстве мира. Но неужели нельзя потише?
— О, тебе тоже не спится, — невинно заметил Эллагир, чудом успев поймать сапог, запущенный в него подругой.
Эльф рассмеялся:
— Дразнить разбуженного человека — довольно опасное занятие.
— Допросишься, прилетит и тебе, — хмыкнула девушка, подбираясь поближе. — В связи с чем вы тут вспомнили о Цепях Галлара? Тема для бесед мрачноватая, как ни крути…
— Это еще почему? — с любопытством спросил маг.
— Ну, один из выводов в этом учении — абсолютно все в мире когда-то заканчивается. И сам мир конечен. Кошмары сниться не будут? — усмехнулась Альрин.
— Глупости, — фыркнул Эннареон. — Я легко приведу пример вещи, у которой нет, и не может быть конца. И учение будет опровергнуто.
— Да ну? — съехидничала Альрин. — Интересно будет послушать. Что же это за вещь такая?
— Счет.
— А… э… — девушка была готова оспорить любой вариант из тех, что звучали на диспутах в университете, но такого простого и в то же время логичного ответа не ожидала.
— Я слишком сонная, чтобы думать, — попыталась выкрутиться она.
— Конечно! — воскликнул Эллагир. — А поутру ты скажешь, что слишком бодрая для эдакого скучного разговора. А потом, глядишь, он и вовсе забудется… эй! Хватит разбрасываться обувью! — маг аккуратно поставил второй сапог рядом с первым.
— По крайней мере, у нее кончились боевые припасы, — улыбнулся Эннареон.
— Ошибаешься, — со смехом заявила чародейка. — У меня под рукой башмаки Тангора.
— Прошу, пощади! — взмолился Эллагир. — Они одним своим запахом выведут из строя полсотни воинов!..
Все тихонько рассмеялись.
— Не будем все же шуметь, друзья, — заметил маг. — Лисси спит, да и гном тоже десятый сон видит.
— Все уже проснулись, — усмехнулся Эннареон. — Тангор — сразу после того, как Альрин запустила в тебя сапогом, а Лисси — только что.
— Как ты узнал, хитрец? — раздался из темноты голос гнома.
— По дыханию. Вы стали издавать другие звуки…
— Что-о?! Да я вообще беззвучно сплю! — возмутился Тангор.
Альрин громко расхохоталась, откинув голову и глядя на звездное небо:
— Твой “беззвучный” сон отлично отпугивает всех хищников окрест: они думают, здесь завелся дракон, а то и несколько.
— А драконы… — вклинилась в разговор Лисси. — Они бывают?
— Нет! — в четыре голоса ответили остальные.
— Совсем-совсем? — с детской непосредственностью уточнила девушка.
— Ну, может эльфы что-то слышали про них, в те времена, когда других рас еще не было, — задумчиво предположила Альрин, но Эннареон отрицательно покачал головой:
— Ни в те времена, когда в этой части мира жили одни эльфы, ни позже, когда появились гномы, ни еще позже, когда сюда пришли люди, не было никаких драконов. Это — всего лишь красивые сказки, легенды, обросшие подробностями, как морской камень — ракушками, пересказанные тысячи раз…
— Жалко, — вздохнула Лисси. — В детстве я фантазировала, будто дружу с драконом… Представляла, как он по ночам прилетал ко мне, мы с ним разговаривали о том — о сем… Я рассказывала ему все свои тайны!.. А потом он подхватывал меня, сажал на спину и мчался меж звезд! Я до сих пор помню его! — воскликнула она. — Огромные крылья небесно-голубого цвета, и мудрый, бесконечно добрый взгляд. Он звал меня Каивариин, я вообразила, что на драконьем языке это должно было означать “хорошая девочка”…
— Небесно-голубой дракон из снов, — вполголоса пробормотал эльф. — Удивительно!
— Чему тут удивляться, — проворчал Тангор. — В детстве-то, чего только не приснится! Драконы, великаны, замки…
— У нашего народа есть сказка, — задумчиво ответил Эннареон, глядя на звезды. — В ней говорится о таком драконе.
— Верно, маленькой Лисси кто-нибудь ее рассказывал, — рассудительно заметила чародейка. — Или она случайно услышала обрывок, а детское воображение добавило красочных подробностей.
— Каивариин… — у эльфа внезапно пересохло в горле, но внешне он ничем не выдал своих чувств. — Ну надо же!
