Спец - Поселягин Владимир Геннадьевич (книги бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Немцы, высотники идут, с передовой сообщили. Они их минут пять назад пресекли. «Юнкерсы». Идут на предельной высоте по прошлому маршруту, наземники определи в тринадцать тысяч метров, но возможно четырнадцать. Две группы, по двенадцать самолётов в каждой, направление на Москву.
— Вторая и третья эскадрильи на взлёт, — приказал майор, и уловив мой вопросительный взгляд, пояснил. — Сегодня мы дежурим.
Мы вышли из штаба и стали устраиваться в машине, уже была пущена ракета и к стоянкам своих машин бежали лётчики. Мы тоже направились к стоянкам. Положив руку на плечо майора, я попросил:
— Товарищ майор, разрешите тоже совершить боевой вылет?
Покосившись на меня, тот спросил:
— Карту боевых действий учил? А если заблудишься?
— Рация есть, запрошу землю, сориентируют. Да и сложно тут заблудится, вниз глянул, есть линия железной дороги, посмотрел где солнце и сориентировался.
— Добро.
Меня высадили у стоянки моего самолёта и быстро подходя, я велел Никите:
— Машину к вылету. Боевое задание.
Уже через шесть минут, вырулив на начало полосы, я пошёл на взлёт следом за звеном из трёх «мигарей», комполка, что тоже решил сегодня полетать, первым поднялся в воздух. Потом я, и тремя тройками уже и сама вторая эскадрилья. За ней третья готовилась к взлёту. Вскоре я обогнал и комполка. Понимаю, что нельзя, и так просто не положено, раз уж тот возглавляет, но я поднимал машину в воздух, обгоняя их если не как стоячих, то с заметной форой, как будто форсирую движок, но на самом деле амулет помогал. Я собирался подняться на двенадцать тысяч, и тоже был одет в утеплённый комбинезон. Когда мне его протянули, мой размер, чинится и привлекать внимание я не стал, надел поверх формы, потом парашют, шлемофон и вот уже воздухе. Быстро всё как-то произошло.
— Пичуга-семь, кто у тебя там из орлов вперёд выскочил? — вдруг заговорила земля.
— Кот, оттянись назад и вернись встрой, — тут же отреагировал Иванов.
Гадать к кому это обращаются, не стоит, только с чего это меня Котом обозвали?
— Пичуга-семь, разрешите первому атаковать противника. Строем ходить не умею, только мешать буду, а как разбить строй противника знаю. Вам легче работать будет.
Несколько секунд длилось молчании, после чего в динамике прохрипело голосом Иваново:
— Добро.
Это было наивысшее доверие, и я это понимал, покачал крыльями в благодарность, чтобы ещё больше не нарушать радиотишину. Пока мы шли навстречу немцам, нас наводили с земли, а допустить их до Москвы нельзя, я размышлял. Вот так вылез вперед я осмысленно. В полку на меня смотрели как на помеху, а как машину получил, то я явно видел неприязненные взгляды. У них боевых лётчиков своих истребителей нет, а мне достался. Поэтому я и решил показать, что тоже не зря ношу голубые петлицы, сбить пару-тройку немцев, и можно спокойно отправляться в Горький. Сейчас я с группой Иванова, он со второй эскадрильей летел, третья шла на перехват второй группы, и тот вёл нас на врага. Надеюсь, бой будет зрелищный, именно к этому я и готовился. Амулеты активны, можно начинать.
А вообще меня удивило что мы на встречу летим, я слышал, что лётчикам «ПВО» это запрещено, удаляться от Москвы. Мол, защищаете её, так и крутитесь там. А мы явно собирались перехватить немцев на дальних подступах. Я уже поднялся на тринадцать тысячи метров, а «мигари» на такую высоту подняться не могут, кроме моего, у них и двенадцать не достижимая высота, и решил, что этого хватит. А вот и немцы. Хм, да теперь я вижу почему они такие наглые. А они в недосягаемости для наших истребителей, те летят на тринадцати, а наши «Миги»-высотники, максимум на одиннадцать с половиной могут подняться. Немцев может достать только крупнокалиберная зенитная артиллерия, поэтому и летают днём. И что важно, всего два человека в экипаже и никакого оборонительного вооружения. Мечта, а не противник. Ещё я понял, что Иванов давая добро на атаку немцев, просто постебался надо мной, прекрасно понимая, что шансов у меня нет. Я лишь смогу погавкать снизу, как мелкая шавка, не сумев приблизиться к ним. Опустить меня в глазах других решил? Принизить? Не знаю. Дальше видно будет.
Засекли те меня сразу, длинный инверсионный след выдавал моё положение, и мне кажется не могли поверить своим глазам, видя на четырнадцати километрах советский истребитель. Наверное, подумали какая-то новая модель, новая разработка. А я стал карабкаться выше, едва успев подняться ещё на двести метров, как клюнув носом стал падать вниз, успев проскочить перед строем бомбардировщиков, и тут же в пике понёсся вверх, атакуя замыкающий «Юнкерс-86». Я решил потренироваться в пилотаже на высоте, хотя мог тупо подходить и расстреливать. Дал я прицельную очередь, которая прошлась по кабине, убивая лётчика, и по мотору. Тот сразу вспыхнул и задымив, свалившись на крыло, вращаясь бомбардировщик понёсся вниз.
Когда немец завалился и рухнул вниз, а я летел на него стреляя, едва успел увернутся, буквально в считанных метрах, тот должен был провалится, освобождая место, что тот и сделал. Дальше сразу перевернувшись, пошёл вниз. Я решил сделать качели, и каждый раз устремляясь вверх, бить по немцу, по началу, потом по концу, туда-сюда. Правда на насколько секунд замер на месте, прежде чем снова обрушится вниз, и мне это не понравилось, отличная цель для немецких стрелков. Хорошо, что всё же оборонительного вооружения тут нет. Сделав такую же качель, я сбил в первом звене из трёх самолётов не ведущего, а второго справа, и тот также с убитым лётчиком и повреждённым левым мотором вращаясь понёсся к земле. Немцы расстроились, и полезли вверх, и я не стал их разочаровывать, и показал, что и на четырнадцати с половиной тысячах могу уверенно держусь в воздухе. Амулет активно снабжал мотор кислородом и тот не задыхался. Ладно хватит играть в поддавки, будем бить наверняка. Я ещё дважды сделал качели и сбил двоих, немцам осталось только матерится в бессильной злобе. Но сделать те ничего не могли и упрямо шли дальше, вновь сомкнув строй. Вот так можно воевать. А немцы опустились ниже, видимо лететь на предельной высоте им было тяжело, а так какая разница, если я их везде достаю? Опустились те на тринадцать половиной тысяч.
Тут и наши подлетели, и я увидел мастер-класс. Двое пилотов, один из них был комполка, у которых была набрана максимальная скорость, взяли ручки на себя, и стали подниматься резко вверх, выжимая всё из своих движков. Не так и много вытянули, но сблизились с немцами, и метров с четырехсот, а кто и с пятисот, открыли прицельный огонь в момент, когда истребитель готов был вот-вот замереть на месте, после чего хвостом падать вниз. Сам я отлетел в сторону, с интересом наблюдая что будет дальше. И что важно, наши попали, за одним из «Юнкерсов» потянулся белесый след от правого мотора, и чуть позже тот не смог удержать высоту и стал снижаться. И «Миги» что крутились ниже, набросились на него как стая волков, мгновенно разодрав. А та парочка, у них двигатели заглохли, ушли в сторону где смогли запустить их снова, и набрав скорость, и снова в высоту полезли. В этот раз результата нет, но они не оставляли попыток. Правда, немцы тоже полезли на высоту. Задумавшись, немцы пятерых уже потеряли, а пёрли на Москву как алкаш за получкой, и я решил сделать своё предложение:
— Пичуга, Кот на связь. Приём.
— Слушаю, Кот.
— Есть приложение, могу атаковать немцев и повредить им движки, держать высоту не смогут, и они ваши.
— Сможешь?
— Глазомер хороший. Немцы не помешают.
— Добро, действуй.
Атаковать было просто, я даже качели не делал, догонял и просто бил по двигателям. Троим двигатели подбил. И вот теперь те не выдержали, открылись бомболюки, и посыплись вниз бомбы, и те с разворотом стали разбегаться по одиночке. Кроме той тройки, их внизу дождались, и всех отправили на встречу с землёй. А немцы правильно поступили, из той четвёрки оставшихся, пока по кому-то другому работают, кто-то уйти успеет. Догнав ещё один, я подбил ему двигатель, да хорошо, языки пламени было видно, и погнался за остальным. А тут я решил шикануть, как-то внезапно в голову мысль пришла. Сначала я двух других догнал, и повредил им моторы, что будет с ними дальше и так понятно, наши внизу ждали, а сам догоняя командира этой группы, его и наблюдателя рядом оглушил, после чего взял «рукой» амулета-помощника управление самолётом, и отдал штурвал от себя, как будто тот на скорости решил оторваться, и на буреющем уйти. Я только и крикнул по рации:
